КГБ мог передавать деньги только Джеку или, в его отсутствие, Моррису. Даже при таком условии каждая доставка требовала от Лэнтри и ФБР немалой подготовки.
Русские осознавали, что, если их поймают во время передачи сотен тысяч долларов, переходящих к Джеку, провалится вся операция. Чтобы уменьшить риск, они строго следовали определенным инструкциям. Так как в КГБ полагали, что ФБР из-за неукомплектованности не столь бдительно по выходным, передачи почти неизменно осуществлялись в субботу вечером. Днем в ближайшую пятницу офицер КГБ, выбранный для передачи денег, выезжал с семьей из города в Глен Коув — усадьбу русских, используемую в качестве воскресного дома отдыха или коллективной дачи. При этом он делал все возможное, чтобы убедить любого наблюдателя, что едет на отдых с женой и детьми и в эти выходные работать не собирается. Но в субботу днем он покидал поместье и окольными путями добирался к месту встречи. За ним на некотором расстоянии следовал другой офицер КГБ. За полчаса до встречи с Джеком оба останавливались у какой-нибудь автозаправки или торгового центра и перекидывались парой слов, а потом ехали дальше. Офицер, ехавший сзади, должен был удостовериться в отсутствии слежки.
На месте встречи связной Джека должен был припарковать машину, поднять капот и копаться в моторе. Джек останавливался, выходил из машины и спрашивал, не нужна ли помощь. Из багажника своей машины офицер КГБ доставал один за другим три больших пакета и лист бумаги с номером телефона и записанным временем. Джек взамен отдавал ему пачку сигарет с микрофильмом и запиской, в которой в зашифрованном виде перечислялось все, что было на пленке: разведывательные донесения, сообщения от Холла или Морриса в Кремль, ответы на вопросы русских, план поездок Морриса. Обычно обмен занимал не больше минуты. После того как Джек уезжал, его связной снова встречался с коллегой, следовавшим за ним, чтобы выявить возможное наблюдение. Если наблюдатели КГБ говорили правду, они всегда должны были докладывать, что не заметили ни единого признака возможной слежки, поскольку на этих тайных встречах среди американских просторов единственным наблюдателем был Джек.
Тем временем Лэнтри должен был ждать у придорожной ночной закусочной или круглосуточно работающей аптеки, которую находил во время предварительного осмотра местности. В соответствующем месте, выбранном им примерно в миле от этого места, ждали его руководители или другие агенты. Короче говоря, Джек подъезжал, передавал пакеты и бумагу с записанным телефоном.
— Смотри, звони точно вовремя! — говорил он.
Точно в назначенное время Лэнтри набирал номер, ждал в трубке трех гудков и вешал ее. Звонки из телефонных кабин вокруг советского представительства заверяли дежурившего там офицера КГБ, что с Джеком и деньгами все в порядке. Потом Лэнтри передавал деньги поджидавшим неподалеку коллегам, и те отвозили их в укромный офис в Нью-Йорке.
Однажды из-за ужасной погоды передачу денег от Джека пришлось отложить. Решили, что он отдаст их в мотеле около аэропорта «Ла-Гардиа». ФБР сняло смежные номера и подобрало ключ для замка соединяющей их внутренней двери. В одном номере Берлинсон и Лэнтри ждали Джека и Морриса, собирающихся совершенно случайно оказаться в городе и прийти в другой номер с наличными. Моррис постучал в их дверь и жестом пригласил последовать за ним. В лифте он прошептал:
— У Джека плохо с сердцем.
Пока Джек стоял возле машины, припаркованной рядом с мотелем, хватаясь за грудь, Моррис открыл багажник и вытащил пакеты с деньгами. Один из пакетов лопнул, и багажник наполнился 50-долларовыми купюрами. Пока Берлинсон и Лэнтри поспешно совали купюры в кейс, Моррис выпрямился и ударился головой о крышку багажника. Вид двух пожилых людей, растерянно метавшихся и стонавших, и двух мужчин помоложе, торопливо прятавших наличные, привлек прохожих, собравшихся на насыпи над стоянкой.
Собрав рассыпавшиеся деньги, Лэнтри направился с ними к своей машине, а Берлинсон помог Моррису и Джеку пройти в мотель. В этом хаосе Лэнтри забыл, где оставил свою машину, и долго ходил по стоянке, ее разыскивая. За ним неотступно следовал грузовой пикап, поворачивая там же, где и он. Лэнтри остановился и, сунув руку в карман, встретился лицом к лицу с водителем грузовика:
— Ну что вам от меня нужно?
— Ваше место на стоянке.
Кардиограммы убедили специалистов, что у Джека не было сердечного приступа, и его недомогание они объяснили острым расстройством пищеварения. Моррис же, если не принимать в расчет пореза на голове, был в порядке и в своих докладах в Вашингтон и Нью-Йорк не упомянул о происшедшем инциденте.
Через несколько недель на совещании в Вашингтоне Берлинсона, Лэнтри и Бойла упрекнули в том, что они утаили некоторые детали происшедшего от центрального управления. Все делают одно общее дело, и уроки операции «Соло» могут использоваться при проведении других операций. Мудрые руководители в Вашингтоне могли время от времени давать ценные советы. Но члены команды «Соло» не намеревались рассказывать ни штаб-квартире, ни кому бы то ни было больше, чем следовало. Берлинсон не хотел обременять себя новыми инструкциями или ограничениями сверху, поэтому он постарался заставить всех забыть об этой проблеме.
— Согласен, существуют вещи, о которых мы не сообщаем. Вот пример, — и Берлинсон подробно, возможно, слегка приукрасив, изложил события в мотеле. Раздался громкий смех, и Берлинсон спросил: — Вы действительно хотите, чтобы подобные вещи мы излагали на бумаге?
— Нет, мы бы предпочли узнать от вас подробности, когда вы сочтете это необходимым, — сказал председательствовавший помощник директора. — Цитируя Шекспира, «если ничего не сломалось, не стоит заниматься починкой».
Когда встреча закончилась, он пригласил Берлинсона, Лэнтри и Бойла к себе на ланч.
Его слова и бросающееся в глаза отсутствие приглашения другим представителям руководства ФБР вновь подтвердили непреложное правило, которое так долго определял и доказывал ход операции «Соло»: «Пусть люди, которым удалось так великолепно справиться с ситуацией, продолжают это делать и впредь, поскольку им виднее».
В отношении советских денег между Вашингтоном, Нью-Йорком, Чикаго и членами команды «Соло» существовала абсолютная открытость и взаимопонимание. Год за годом миллионы долларов проходили через руки Джека, Морриса, Евы, Лэнтри, Бойла и еще нескольких агентов, которые субботними вечерами покидали свои семьи. Любой из них относительно безнаказанно мог запустить руки в мешок с деньгами, но никто никогда этого не делал, и все добровольно самым тщательным образом придерживались процедуры пересчета денег.
По воскресеньям, после субботней передачи, Лэнтри вскрывал пакеты с деньгами в офисе ФБР в присутствии инспектора и еще нескольких агентов. Двое по раздельности пересчитывали купюры, фотографировали их и записывали номера. Потом они снова упаковывали их по номиналам и запирали в хранилище отделения компании «Ганновер траст» на углу 69-й улицы и Третьей авеню. Когда Холл интересовался деньгами, агенты забирали их из хранилища, пересчитывали, заполняли бланки об изъятии, снова упаковывали и вручали Джеку или Моррису для передачи Холлу. Чтобы удовлетворять запросы Холла на выходные или праздники, Джек хранил до ста тысяч долларов в выемке, сделанной в цоколе его дома. Впоследствии плотник из ФБР смастерил ему книжный шкаф с секретным отделением, и Джек позаботился, чтобы Холл увидел это чудо в его кабинете.
Нью-йоркское отделение должно было пятого числа каждого месяца представлять на рассмотрение в штаб-квартиру квитанции, отчет с выплаченных суммах и остатки наличных. Периодически приезжавшие оттуда ревизоры неизменно подтверждали, что нью-йоркские отчеты были точны до последнего цента.
Хотя деньги от КГБ получал Джек, Холл сделал Морриса ответственным за их доставку и пересчет. Его не волновало, где и как долго они хранились, поскольку наличные Джек и Моррис предоставляли по первому требованию. Из-за того что Моррис часто был нужен «Соло» и Холлу, они с Евой сняли в Нью-Йорке квартиру, которая скоро превратилась в финансовый центр. Холл мог сказать, что ему нужно, скажем, триста тысяч долларов. Моррис звонил Берлинсону или Лэнтри, и в назначенный час агенты встречали их с Евой в Вест-Сайде с наличными в хозяйственной сумке. Держась немного позади, агенты следовали за парочкой до самого дома. Любого приставшего к ним грабителя они пристрелили бы на месте.
Деньги всегда несла Ева, которая считала, что женщине, а не мужчине пристало ходить по улице с хозяйственной сумкой. Если Морриса и Евы не было в Нью-Йорке, то вместо Евы этим занималась Роз. Однажды Джек похвастался Холлу, что только что получил пятьсот тысяч долларов.
