Яценко, не раздеваясь, прошёл к столу губернатора, развернул кресло к себе и рухнул в него. Панчук остался стоять перед ним, словно двоечник перед взором грозного учителя.
— Рассказывай. — Владимир Николаевич взял в руки рамочку с фотографией жены Панчука. Симпатичная коза, — подумал про себя премьер.
— О чём рассказывать? — Хозяин кабинета нервно улыбнулся.
— Неужели не о чем? — Яценко редко удавалось съязвить. Обычно он говорил, как и действовал, с грубоватым напором. По мужицки. Но на сей раз желчь буквально проистекла из уст премьера. — Дней семь, или восемь, с тобой не виделись, а тебе и сказать нечего? Что уставился на меня своими бельмами? Сколько голосов ты мне обещал? А? Не слышу.
— Пятьдесят процентов. — выдавил из себя Панчук.
— Да, верно, пятьдесят. — Яценко отшвырнул фотографию. — А сколько дал?
— Двадцать два. — прошептал голова Киевской области.
— Сколько, сколько? Не слышу. Громче говори.
— Двадцать два.
Яценко пододвинул к себе калькулятор, лежавший на столе.
— Пятьдесят минус двадцать два… Сколько будет? Двадцать восемь. Верно? Верно. Итого, ты мне не додал двадцать восемь процентов голосов. То есть, от того, что обещал, большую половину отдал моему конкуренту. Это чем же он тебя прельстил?
— Но, Владимир Николаевич, мы же всё равно впереди, лидируем. — попытался сгладить обстановку Петро Михайлович.
— Это я лидирую, — Яценко резко вскочил на ноги. — Понял? Я! И если бы я заранее не продумал, что делать, то сейчас бы ещё не известно, как бы всё поизвернулось.
Яценко и так не отличался чистотой речи, а когда волновался, то и подавно мог использовать слова не к месту и не к стати. А подчас их и калечить. Данное качество его культуры речи стало буквально золотой жилой для журналисткой братии. Впрочем, в данный момент губернатору киевской области было не до чистоты языка.
— Владимир Николаевич, но ведь ещё второй тур предстоит. В нём то мы своё доберём.
— До второго тура ещё приготовиться надо. И основательно. А ты здесь байдыки бьёшь. ЦИК под боком, а он хлебалом щёлкает. Пригрел местечко под толстой задницей!
Так с Панчуком ещё никто не разговаривал.
— Не орать в моём кабинете! — Петро Михайлович и сам не понял, как из него, хоть и негромко, вырвались столь смелые слова. — Я тебе не пацан! И не тля подзоборная! Я в этом кресле сидел, когда ты ещё автобазу обчищал, под видом перестройки. Если бы не твоя крыша, стал бы ты премьером. Хрена!
Владимир Николаевич сграбастал подчинённого за грудки:
— Ты на кого, бля, голос повысил? Забыл перед кем стоишь?
Петро Михайлович хрипел в крепких руках премьера:
— Ну, давай, ударь меня. Давай! Как Кириенко. Но запомни. Тогда тебе второй срок, вместо кресла президента светит. И не отмоешься. Не надейся. Глазок в правом углу видишь? Видеокамера. Так что снова будешь смотреть в глазок, только из камеры.
Яценко резко развернул голову в том направлении, на которое указал Панчук, и отпустил костюм хозяина кабинета. Ещё раз взглянув на точку в стене, Владимир Николаевич рванул узел галстука, сплюнул на дорогой ковёр на полу.
— Понаставили барахла. — премьер грузно опустился на близстоящий стул. — Что ты там плёл насчёт Кириенко?
Панчук одёрнул полы костюма, отошёл от премьера на безопасное расстояние.
— Весь Киев говорит об этом.
— О чём? — Яценко недоумённо посмотрел на киевского губернатора.
Петро Михайлович почувствовал, сегодня, судя по всему, он будет исполнять роль не только громоотвода, но и носителя неприятных вестей.
— Так о чём болтает Киев? — повторил вопрос Владимир Николаевич.
— Да о том, что ты нашему министру транспорта лицо изрядно попортил.
— Сильно изрядно?
— Несколько зубов выбил.
— Ты посмотри. — Яценко невесело усмехнулся, — Весь Киев говорит. Один я об этом ничего не знаю. Вот ведь досада какая. — Яценко сильно хлопнул ладонью по столу, — Мало того, что бандитом привселюдно называют, так ещё и сплетни разносят.
— А ты, Владимир Николаевич, сам виноват. — Панчук немного перевёл дух. — Сплетни, конечно, вещь гадкая. Но сперва тебе следует разобраться с самим собой и своей командой. — Петро Михайлович решился воспользоваться моментом, и выплеснуть всё, что накопилось за последние полтора года. — Если бы в область за собой не потянул паровозом своё кодло, то выиграл бы столицу. А так пеняй на себя. Они же, твои, решили, тут их ждут с распростёртыми объятиями. Киев — большой Донецк. Только в каждом регионе свои законы и свои порядки работают. Помнишь: в чужой монастырь со своим уставом не лезут. А твои нахомутали. И ой как нахомутали. Так что, Николаевич, во втором туре ставку на них лучше не делай. Снова проиграешь. Восток, вот твоя козырная карта. И Юг. А мы здесь сделаем всё, что сможем. А на запад тебе вообще лучше не соваться.
— Без тебя знаю. — Яценко налил в стакан газированной воды из бутылки и залпом выпил. — Видел львовского губернатора на совещании? Губернатор, мать твою… Как проблемы с племянником встали, так бегом ко мне. А тут сидит, морду в землю…. Восемьдесят восемь процентов за Козаченко! И делает вид, будто всё в норме!
— Подтасовали. — убеждённо произнёс Панчук. — У них там сейчас почти весь молодняк на заработках за рубежом. По сёлам детвора да старики остались. Пачками бросали бюллетени, за всех. Вот тебе и восемьдесят восемь процентов.
— Сам знаю. — Яценко ещё выпил воды. — Но деньги то он у меня на выборы брал!
Петро Михайлович обречено вздохнул:
— Может водки? Или коньяку?
— Нет, мне сегодня нужно быть в форме. Значит, говоришь, мои же меня и подвели?
— Они вели себя в Киеве так, как и дома. Что и сыграло против твоей компании. До второго тура исправить не успеем.
— А чего раньше молчал?
— А с тобой что, можно нормально разговаривать? Взлетел, земли под собой не чувствуя. Сам же про нас забыл.
Яценко тяжело вздохнул.
— Ладно, забудь. Будем считать, ничего не было. — премьер направился к выходу, дошёл до дверей, но тут же повернулся к хозяину кабинета:
— Ты вот что, отдай плёночку.
Панчук рассмеялся:
— Неужели ты думаешь, я позволю снимать в своём кабинете?
Яценко оставалось только выдохнуть и рассмеяться:
— Ну ты и шельма!
* * *
«От 600 до 800 активистов молодёжных организаций приняли участие в акции 3 ноября на Майдане Незалежности, в самом центре Киева. В присутствии не менее ста журналистов, активисты организаций «Час» и «Моя Украина» объявили о своём несогласии с предварительными результатами выборов. Целью акции стало заявление о том, что молодёжь Киева несогласная с объявленными результатами голосования на выборах президента. Организаторами акции был объявлен протест против разного рода провокаций со стороны властей. Присутствующий на митинге народный депутат Украины Александр Литовченко в своём выступлении выразил полное несогласие с теми заявлениями, которые опубликовывает Центральная избирательная комиссия. «Если мы не сможем через суды вернуть настоящие результаты выборов, — сказал политик. — где Андрей Козаченко бесспорно победил в первом туре, мы будем пытаться объединить свои силы с левыми партиями и блоками, и общей командой выйти на выборы, чтобы создать народное сопротивление тому, что они, то есть власть, собираются сделать во втором туре». В то же время, как заявил, по сообщению «Интерфакса» верховный комиссар Евросоюза по вопросам внешней политики и безопасности, Генрих Хольм, сам процесс голосования оценён наблюдателями в целом позитивно, а негативные моменты касаются в основном процесса подготовки выборов.
Из Киева, специально для Московского кабельного телевидения «ТВ Москва»
Михаил Самойлов и Владимир Дмитриев»
* * *
«От депутата Верховной Рады, который пожелал остаться неизвестным, поступило сообщение о том, будто Центральная избирательная комиссия применяет при подсчёте голосов промежуточный сервер, через который, прежде чем попасть на монитор ЦИК, проходят результаты голосования со всех регионов Украины. Если данное сообщение подтвердится, то оно может полностью подорвать доверие к первому туру голосования.
Газета «Киевские новости», 5 ноября, 200…»
* * *
«Завтра, 6 ноября, истекает конечный срок объявления результатов первого тура голосования в президенты Украины. В том, что выборы будут проходить в два тура уже никто не сомневается. Ни один из кандидатов в президенты не преодолел барьер в пятьдесят процентов голосов. И по этой причине, казалось бы, нет смысла затягивать с объявлением результатов голосования первого тура. Однако, ЦИК, по непонятным причинам, именно этим и занимается. Вчера два народных депутата от партии «Незалежна Украина» пытались проверить достоверность информации о наличии промежуточного сервера в здании Центральной избирательной комиссии. Но, ни Олега Круглого, ни Богдана Петренко в помещение, в котором находится компьютерное оснащение избиркома не допустили. Причина, по которой народные депутаты не смогли выполнить свои намерения, оказалась несколько непонятной. Избранников народа не допустили до компьютеров по причине… Засекреченности объекта. Встаёт вопрос: с каких это пор государственный, не военный объект стал засекреченным? От кого? От избирателей? Или от народных избранников? Почему невоенный объект, который существует за счёт налогоплательщиков, стал недоступен представителям законодательной власти? Как сказал Олег Круглый, при попытке проверки промежуточного сервера, их: «разве что не вытолкали в шею». Кто осмелился так поступить с народными депутатами? Кто стоит за этими людьми? Ответ, мы думаем, вы знаете сами.
