Куинн мысленно взвесил это предложение. А почему бы нет? Надежд снова напасть на след никаких. Дело пропащее. Он рассказал генералу все — начиная с побега из кенсингтонской квартиры и кончая встречей с Зиком. Кирпиченко слушал внимательно, изредка кивая, словно услышанное подтверждало то, что он уже знал. Куинн закончил рассказ смертью Орсини.
— Кстати, — добавил он, — любопытно, каким образом вы застукали меня в аэропорту Аяччо?
— Понимаю. Видите ли, вверенный мне отдел с самого начала проявлял к этой истории особый интерес. После гибели Саймона и намеренной утечки информации о происхождении пояса об отдыхе нам пришлось забыть. В Бельгии и Нидерландах вы путешествовали отнюдь не инкогнито. О выстрелах в парижском кафе во всех вечерних газетах сообщалось на первых полосах. Бармен описал вас довольно точно.
Наблюдение за рейсами и проверка списков пассажиров — да-да, у нас есть агенты и в Париже — позволили установить, что ваша подруга из ФБР вылетела в Испанию одна. Я предположил, что наличие оружия из опасения досмотра в аэропорту заставит вас искать другие виды транспорта, и велел своему агенту взять под контроль продажу билетов. Ему посчастливилось обнаружить вас на пароме, отплывающем на Корсику. Человек, которого вы видели в аэропорту Аяччо, прилетел туда утром в день вашего прибытия, но, к сожалению, с вами разминулся. Мне стало ясно, что вы отправились в горы. Агент дежурил на пересечении двух главных дорог и вскоре после рассвета увидел, как ваш автомобиль свернул в сторону аэропорта. Кстати, вы обратили внимание на четырех вооруженных людей? Они вошли в зал ожидания, когда вы были в умывальной комнате.
— Я никого не заметил.
— М-м-м… Вас они, похоже, очень невзлюбили. Судя по вашему рассказу о свидании с Орсини, понятно почему. Но теперь это уже неважно. Мой коллега о них позаботился.
— Кто? Этот ваш прирученный англичанин?
— Андрей? Он вовсе не англичанин. В сущности, он даже и не русский. По происхождению он казак. Я высокого мнения о ваших способностях, мистер Куинн, но не советую вам связываться с Андреем. Это один из лучших моих работников.
— Поблагодарите его от моего имени, — сказал Куинн. — Послушайте, генерал, мне было весьма приятно с вами побеседовать. Но пора и честь знать. У меня теперь одна дорога — обратно домой в Испанию, к себе на виноградник. Попытаюсь начать жизнь заново.
— Позвольте с вами не согласиться, мистер Куинн. Я думаю, вам следует вернуться в Америку. Ключ к разгадке где-тo там. Вам просто необходимо быть в Америке.
— Да ведь меня там через час сцапают, — напомнил Куинн. — ФБР меня на дух не переносит: кое-кто из начальства убежден, будто я снюхался с бандитами.
Генерал Кирпиченко вернулся к столу и, подозвав Куинна к себе, вручил ему тоненькую книжку. Э го был канадский паспорт — уже не новый, заметно потертый.
с многочисленными штампами о въезде и выезде. С фотографии на Куинна глядел он сам. Узнать себя было невозможно: короткая прическа, очки в роговой оправе, пробивающаяся бородка.
— Вас сфотографировали, пока вы находились под действием наркотика, — невозмутимо пояснил генерал. — Неплохо сработано, верно? Паспорт совсем как настоящий, он нам особенно удался. Вам понадобится одежда с канадскими ярлыками, кое-какой багаж и прочее. Андрей для вас уже все приготовил. И конечно, не забудьте вот это.
Генерал выложил на стол три кредитные карточки, водительские права канадского автомобилиста и двадцать тысяч канадских долларов. Все документы были выписаны на имя Роже Лефевра, франкоканадца. С произношением у Куинна проблем не было.
— Андрей доставит вас в Бирмингем к первому утреннему рейсу на Дублин. Оттуда вы переберетесь в Торонто. Пересечь американскую границу в нанятой машине несложно. Вы готовы к поездке, мистер Куинн?
— Генерал! Я, видимо, недостаточно ясно выразился. Орсини перед смертью не сказал ни единого слова. Имя толстяка, я думаю, было ему известно, но он его не выдал. Я понятия не имею, откуда начинать. Нить оборвана. Толстяк в безопасности, его работодатели — тоже. Главный изменник сидит где-то в верхах: информация могла исходить только от него. До них теперь никак не дотянуться: Орсини обещание сдержал. С такими картами на руках нечего садиться за стол: ни тузов, ни королей, ни дам, ни валетов. Расклад аховый: одна мелочь.
— Вы так считаете? Пример с картами… Вам, американцам, вечно мерещатся пиковые тузы. А в шахматы вы играете, мистер Куинн?
— Немного. Игрок я средний, — ответил Куинн.
Советский генерал подошел к полке с книгами и провел по ним пальцем в поисках нужной.
— Стоило бы заняться, — произнес генерал. — Как и моя профессия, эта игра требует сноровки и сообразительности. Грубой силой тут ничего не добьешься. Все фигуры на доске перед глазами — и однако… хитроумие шахматисту, пожалуй, нужнее, чем игроку в покер… Ага, вот она.
Он протянул книгу Куинну. Автор — русский, но книга была на английском. Перевод, частное издание. Книга называлась «Великие гроссмейстеры. Очерки».
— Вам объявлен шах, мистер Куинн, но до мата, как мне представляется, еще далеко. Езжайте в Америку, мистер Куинн. Рекомендую вам обратить особое внимание на главу о Тигране Петросяне. Это армянин, он давно умер, однако до сих пор славится как непревзойденный мастер позиционной игры. Счастливого вам пути, мистер Куинн!
Генерал Кирпиченко вызвал своего оперативного агента Андрея и, перейдя на русский, долго давал ему инструкции. Затем Андрей провел Куинна в соседнюю комнату и, вручив авиабилет, передал чемодан с новенькой одеждой. Все ярлыки были канадские. Они отправились автомобилем в Бирмингем, где Куинн успел на первый в тот день рейс до Дублина. Андрей проводил его до самолета, а потом вернулся в Лондон.
Куинн из Дублина перебрался в аэропорт Шаннон и через несколько часов самолетом канадской авиакомпании вылетел в Торонто.
Сдержав данное генералу слово, он не отрываясь читал книгу в зале ожидания в Шанноне и вновь раскрыл ее, как только самолет поднялся в воздух. Главу о Петросяне он перечитал шесть раз подряд. И еще до конца полета ему стал ясен смысл прозвища, которое дали искусному армянскому гроссмейстеру его противники, терпевшие бессчетные поражения, — Великий Обманщик.
В Торонто его паспорт изучали ничуть не дольше, чем в Бирмингеме или в Дублине. В зале для таможенного досмотра Куинн, сняв свой багаж с карусели, подошел к дежурному: тот едва скользнул взглядом по его документам. У выхода Куинн не обратил ни малейшего внимания на тихого человека, который вслед за ним направился к главному железнодорожному вокзалу и сел на тот же самый поезд до Монреаля.
В Квебеке, на стоянке подержанных автомобилей, Куинн купил старенький «джип-ренегейд» с тяжелыми покрышками, а рядом, в магазинчике для туристов, обзавелся зимней одеждой, необходимой для здешних краев. Заправив полный бак, он вырулил на дорогу, ведущую на юго-восток — через Сен-Жан к Бедфорду, а оттуда — прямо на юг, где пролегает граница с Америкой.
У пограничного пункта, на берегу озера Шамплейн, по автомагистрали 89, идущей из Канады в штат Вермонт, Куинн въехал на территорию Соединенных Штатов.
Северную окраину штата Вермонт в Новой Англии местные жители называют Северо-Восточным Королевством. Здешние края напоминают и графство Эссекс, и Шотландию, и окрестности Орлеана: дикие холмы и ущелья покрыты густыми лесами и непроходимыми чашами, разрозненные деревушки у бесчисленных рек и озер связаны крутыми, извилистыми дорогами. Зимой здесь бывают такие морозы, что земля кажется сплошным куском льда. Озера промерзают до дна, деревья застывают в неподвижности, снег громко хрустит под ногами. Все живое впадает в зимнюю спячку, лишь изредка послышится треск ломающихся веток, когда сквозь чащу продирается одинокий лось. Остряки из южных штатов утверждают, будто в Северо-Восточном Королевстве всего два времени года — зима и август. Старожилы, опровергая эту злостную выдумку, вносят поправку: не зима и август — а зима и 15 августа.
Куинн миновал в своем «джипе» Суонтон и Сент-Олбанс, доехал до Берлингтона — городка на берегу озера Шамплейн — и отуда по автотрассе 89 устремился к столице штата, Монтпилиеру. С главной дороги у Ист-Монтпилиера он свернул на автотрассу 2 и въехал в долину Уинуски, направляясь мимо Плейнфилда и Маршфилда к Уэст-Дэнвиллу.
Зима в этом году выдалась ранняя. Холмы, казалось, сгрудились теснее, спасаясь от холода. Изредка попадавшийся навстречу автомобиль хранил в себе крошечку тепла: включенный обогреватель защищал путника от смертоносного ледяного дыхания.
За Уэст-Дэнвиллом дорога, зажатая между двумя заснеженными откосами, вновь сделалась уже. В самом Дэнвилле дома стояли с закрытыми ставнями. Включив привод на все колеса, Куинн с трудом одолел последний отрезок пути до Сент-Джонсбери.
