Гамильтон Лорел
Голубая луна (перевод Б Левина)
Лорел Гамильтон
"Анита Блэйк"
Голубая луна
перевод Б. Левина
Глава 1
Мне снилась прохладная кожа и простыни цвета свежей крови, но загремел телефон, и сон разлетелся вдребезги: промелькнули полуночно-синие очи, вниз по моему телу соскользнули руки, его волосы сладкой душистой волной коснулись моего лица. Я проснулась в своем доме, за много миль от Жан-Клода, но с физическим ощущением его тела. Нашарив трубку на ночном столике, я сонным голосом отозвалась:
- Да?
- Анита, это ты?
Голос Дэниела Зеемана, маленького братца Ричарда. Ему двадцать четыре года, и он симпатичный, как плюшевый медвежонок. Даже слова "маленький братец" этого не передают полностью. Ричард был моим женихом когда-то пока я не предпочла ему Жан-Клода. Я стала спать с другим мужчиной, и это сильно поломало наши планы на будущее. Виноват был не Ричард, а я. Мы оба так считали, а наши мнения редко когда сходились.
Прищурившись, я вгляделась в светящийся циферблат часов. Три десять утра.
- Что случилось, Дэниел?
Ради хороших новостей никто не станет звонить в три часа ночи.
Послышался глубокий вдох, будто он набирал воздуху для следующей фразы.
- Ричард в тюрьме.
Я резко села. Простыни комом свалились на колени.
- Что ты сказал?
Сна как не бывало. Сердце застучало, в кровь хлынул адреналин.
- Ричард в тюрьме, - повторил он.
Мне хотелось заставить его повторить еще раз, но я не стала.
- За что?
- Попытка изнасилования, - ответил Дэниел.
- Как?!
Дэниел повторил, но смысла в этих словах не прибавилось.
- Ричард - бойскаут, каких свет не видел, - произнесла я. - Я уж скорее в убийство поверю, чем в изнасилование.
- Я так понимаю, это комплимент?
- Ты меня понял, Дэниел. Ричард ни на что подобное не способен.
- Согласен, - сказал Дэниел.
- Он в Сент-Луисе?
- Нет, все еще в Теннеси. Закончил работу на степень магистра, и в ту же ночь его арестовали.
- Расскажи, как это все случилось.
- Я точно не знаю, - ответил он.
- То есть как это?
- Меня к нему не пустили.
- Почему?
- Маме они разрешили с ним увидеться, но остальных нас не впустили.
- Адвокат у него есть? - спросила я.
- Он говорит, что адвокат ему не нужен. Говорит, что он ни в чем не виноват.
- В тюрьме полно таких, которые ни в чем не виноваты, Дэниел. Адвокат ему нужен. Здесь его слово против слова этой женщины, и если она местная, а он нет, то ему светит серьезный срок.
- Ему светит серьезный срок, - повторил Дэниел.
- Блин, - сказала я с чувством.
- Это еще не все, - сообщил Дэниел.
Я сбросила простыни и встала, зажимая трубку.
- Выкладывай.
- В этом месяце ожидается голубая луна, - сказал он тихо и не стал объяснять, но я поняла.
Ричард - вервольф альфа, вожак местной стаи, и это его единственный серьезный недостаток. Мы расстались после того, как он съел одного типа у меня на глазах. Это зрелище погнало меня прочь без оглядки прямо в объятия Жан-Клода. От вервольфа сбежала к вампиру. Жан-Клод - Принц города Сент-Луиса, и явно из них двоих он меньше человек. Я понимаю, что тут выбор не особенно широкий - между сыроядцем и кровососом, но у Жан-Клода хотя бы не торчат куски мяса между зубами после еды. Различие небольшое, но заметное.
Голубая луна - это второе полнолуние за один месяц. На самом деле луна не синеет, но отсюда происходит пословица: "Однажды при синей луне". Это случается примерно каждые три года. Сейчас август, и до полнолуния остается всего лишь пять дней. Ричард отлично умеет держать себя под контролем, но я не слыхала никогда, чтобы вервольф, даже Ульфрик, вожак стаи, мог удержаться от изменения в ночь полнолуния. Тут уж в какого бы ты зверя ни перекидывался, ликантроп есть ликантроп. Полной луне противостоять невозможно.
- Его надо вытащить из тюрьмы до полнолуния, - сказал Дэниел.
- Да, - согласилась я.
Ричард скрывал, что он оборотень. Он преподавал естественные науки в старших классах, и если узнали бы, что он - вервольф, он бы потерял работу. Дискриминация по болезни противозаконна, особенно по такой малозаразной, как ликантропия, но все равно его бы вышибли. Никто не хочет, чтобы его деток учило чудовище. Плюс еще то, что единственным в семье, кто знал про Ричарда, был Дэниел. Папа и мама Зееманы находились в неведении.
- Дай свой телефон, я тебе позвоню, - сказала я.
Он продиктовал.
- Значит, ты приедешь?
- Приеду.
- Спасибо, - вздохнул он. - Мама устроила дикий скандал, но это не помогает. Нужен человек, который разбирается, как крутятся эти шестеренки.
- Моя подруга тебе позвонит и сообщит имя какого-нибудь приличного местного адвоката, пока меня нет. Может, к моему приезду вы сумеете добиться освобождения под залог.
- Это если он пустит к себе адвоката.
- Он что, дурак?
- Он считает, что правда на его стороне и этого вполне достаточно.
Очень было похоже на Ричарда. Еще одна причина, по которой мы расстались. Он увлекался многими идеалами, которые не работали, даже когда были в моде: Правда, Справедливость, Американский Образ Действий - все это в системе охраны правопорядка уж точно не действует. Нужны другие понятия: Деньги, Власть и Везение. А еще лучше иметь своего человека в самой системе.
Я - истребитель вампиров. У меня есть лицензия на охоту за вампирами и их ликвидацию по ордеру, выданному судом. Такая лицензия действительна в трех штатах, но Теннеси в это число не входит. Хотя в общем-то к истребителю копы отнесутся лучше, чем просто к штатскому. Мы рискуем жизнью, и на счету у нас обычно больше ликвидации, чем у самих копов. Ну конечно, это все вампы, и потому не все считают их настоящей ликвидацией. На счет записываются только люди.
- Когда ты приедешь? - спросил Дэниел.
- Мне тут кое-что надо сделать перед отъездом, но жди меня сегодня в первой половине дня.
- Я надеюсь, что тебе удастся образумить Ричарда.
Я была знакома с их матерью и не раз ее видела, а потому сказала:
- Мне странно, что Шарлотта этого не может.
- А как ты думаешь, кто первый сказал: "Правда выведет тебя к свободе?"
- Понятно, - сказала я. - Я приеду, Дэниел.
- Мне пора.
Он резко повесил трубку, будто боялся, что его застукают. Наверное, мамочка вошла. У Зееманов четыре сына и дочь. Все сыновья выше шести футов ростом, дочка - пять футов девять дюймов. Все старше двадцати одного года. И все боялись матери. Не то чтобы в буквальном смысле, но мужчиной в доме была Шарлотта Зееман. Я это поняла после первого же семейного обеда.
Повесив трубку, я зажгла свет и стала собирать вещи. Пока я швыряла их в чемодан, пришла в голову мысль: а за каким чертом я это делаю? Простейший ответ был бы такой: потому что Ричард - третий член нашего триумвирата власти, созданного Жан-Клодом. Мастер вампиров, Ульфрик, он же царь волков, и некромант. Некромант - это я. Мы так были тесно связаны, что иногда ненароком вторгались друг другу в сны. Иногда и не так чтобы ненароком.
Но я бросилась на выручку не потому, что Ричард - наш третий. Перед собой (и только перед собой) я могла признаться, что все еще люблю его. Не так, как Жан-Клода, но тоже по-настоящему. Он попал в беду, и я ему помогу, если это в моих силах. Вот так просто. Вот так сложно. Вот так мучительно.
Интересно, что скажет Жан-Клод, когда я, бросив все, помчусь вызволять Ричарда. Хотя это даже не важно - так или этак, а я еду. Но мысль о том, какие чувства вызовет это у моего любовника-вампира, никуда не делась. Пусть его сердце не всегда стучит, но разбиться оно может.
Паршивая штука - любовь. Иногда от нее хорошо, а иногда это лишь способ испытать боль.
Глава 2
Я стала звонить. У меня была подруга-юрист, Кэтрин Мэнсон-Жиллет. Не раз она присутствовала, когда я давала полиции показания насчет мертвеца, которому я помогла умереть. Пока что я в тюрьму не попала. Да что там, даже до суда дело не доходило. Как мне это удалось? Очень просто: я врала.
Муж Кэтрин, Боб, поднял трубку на пятом звонке и ответил голосом таким сонным, что едва можно было разобрать. Только по басовым ноткам я догадалась, с кем из них двоих я говорю. Они оба просыпаться не любят.
- Боб, это Анита. Мне нужна Кэтрин, по делу.
- Ты в полиции? - спросил он. Как видите, Боб меня хорошо знает.
- Нет, на этот раз адвокат нужен не мне.
Он не стал задавать вопросов, только сказал:
- Даю Кэтрин. Но если ты думаешь, что я вообще лишен любопытства, то ошибаешься. Кэтрин мне потом все расскажет.
- Спасибо, Боб.
- Анита, что случилось?
Кэтрин говорила нормальным голосом. Она - адвокат по уголовным делам в частной фирме и привыкла, что ее будят в любое время. Восторга она по этому поводу не испытывает, но просыпается быстро.
Я пересказала ей плохие новости. Ричарда она знала, и он очень ей нравился. Она понять не могла, какого черта я бросила его ради Жан-Клода. Поскольку я ей не рассказывала, что Ричард - вервольф, объяснить было трудно. Да если бы она и знала, все равно нелегкое дело разъяснять все это.
