легко исключить любого человека, находящегося вне дома в день смерти. Дом хорошо охраняется, залезть на второй этаж непросто, да и никаких взломов или проникновений в тот день не было замечено. Я составил список, – детектив протянул собеседнице ровный, без единой вмятины листок формата А4, где аккуратными, красивыми буквами протянулись имена.
Для начала девушка обратила внимание на почерк, намечая для себя некоторые особенности. Цвет синей ручки был очень насыщенным. Скорее всего, парень очень сильно давит на ручку, когда пишет. Крупные, округлые буквы сильно наклонялись вправо, но шли ровно, без скачков в размере. Рассмотрев почерк и удовлетворившись получением новой информации о коллеге – всё же она пока не до конца доверяла ему – София пробежалась уже по именам, найдя среди них знакомые.
– Мне хотелось бы их расспросить, – в то время продолжал Никодим, – но я боюсь спугнуть убийцу, ведь для них я просто домоправитель. Пока что я разрабатываю методику, по которой постараюсь поговорить с ними об этом незаметно, как бы невзначай. Это займёт больше времени, но всё же возможно.
– Я могу помочь тебе в этом, – неожиданно прервала его девушка, оторвав взгляд от листа; парень удивлённо взглянул на неё. – Я журналистка, и расспрашивать о чём-то – моя профессия. Это не покажется странным, – Софи вернулась к списку, оставляя собеседнику время подумать.
– Что ж, пожалуй, так будет проще, – мрачно согласился Никодим. Что ж, видимо, и он пока не до конца доверял ей. Впрочем, она не осуждала его – она ведь вполне могла и работать на Графимова или убийцу, а его использовать, чтобы ввести по ложному следу или же просто раскрывать информацию его работодателю.
К тому же ему явно не понравилось, что его работу пытаются отобрать. Но в подобном деле здравый смысл должен быть выше чувств.
– Но я дам тебе список вопросов, которые стоит задавать, – добавил он.
– Это было бы здорово, а то я не представляю, что следует говорить, – кивнула девушка. – Без тебя, увы, мне не справится, – виновато улыбнулась София парню, подняв глаза, которые сияли нежным голубым цветом, почти скрыв сероватый оттенок.
Никодим, поразившейся таким поведением напарницы, слегка смутился, но быстро пришёл в себя.
– Что с дневником? – спросил он, отведя взгляд.
Софи стыдливо опустила взгляд и начала накручивать на палец волосы.
– С ним… проблемы, – тихим голосом пробормотала она, страшась гнева собеседника. И не ошиблась.
– Ага! Значит, ты обманула меня, чтобы забраться в моё расследование?! – торжественно воскликнул парень, будто только и ожидал этого момента.
– Я не врала, – тихо выдавила София, сцепив ладони в замок.
Она выглядела расстроенной и недовольной из-за того, что ей не верили, но в то же время осознание, как это выглядит со стороны и стыд за совершённую ей ошибку отражались в её глазах немой грустью.
Взглянув на раскаивающеюся, оттого печальную девушку, Никодим пожалел её, и, подойдя к стулу, на котором она сидела, присел, дабы находиться на уровне глаз собеседницы и нежным голосом спросил:
– Ладно, прости, что тут же разозлился, не выслушав тебя. Что с ним случилось?
– Боясь, что замок могут и взломать, я спрятала дневник Евы под кучей моих вещей, которые, к тому же, специально разложила в беспорядке. Сегодня, когда собиралась к тебе, я хотела достать его, но он исчез, как и все её вещи, кроме чернил и пера, – пробормотала девушка. – Не представляю, где он вообще может быть, да и как его нашли. Получается, кто-то и в моих вещах рылся, а это не только некрасиво, но и незаконно. И дверь была заперта не просто так же. Нельзя заходить в закрытую комнату даже если ты можешь.
– Не удивляйся. Однажды я заметил, как одна из горничных изучала мой шкаф, а когда спросил, зачем она это делает, ответ был таков: "Генрих Афросимович сказал мне этим заняться". Как же я был удивлён, что они на такое соглашаются ещё! Тогда я сумел с ней договориться и убедить, что в моих вещах нет ничего необычного, но всё же папку и доску стал прятать лучше.
– Значит, ты мне веришь? – Софи с надеждой посмотрела на напарника.
– Верю, – кивнул он, и тут же перевёл смущающую тему на более практичную. – Ты успела дочитать дневник?
– Не до конца, – девушка почти вернулась к своему обычному профессиональному облику. – Но я выписала некоторые особо важные фразы, – София протянула собеседнику блокнот с записями.
Никодим открыл последние записи и прочитал несколько предложений.
"Ко мне продолжает приставать домоправитель. Всё предлагает сбежать с ним, или, хотя бы, стать любовниками". 15 августа
"Раньше мне он просто надоедал и раздражал, но сейчас я уже боюсь за его жизнь, ведь Генрих так ревнив". 19 августа
"Снова провела весь день на кухне в разговорах с Феодорой. Наверное, сейчас, после того, как всех моих подруг распугали, она для меня единственный друг. Как бы и с ней чего не случилось". 25 августа.
"Снова ночевала у муженька. Ох, это было так ужасно. Когда он уже успокоится. Я ведь ему не запрещаю заводить себе любовниц, пусть забавляется с кем хочет. Но он снова напился, а в такие дни давай, подавай себя. А ведь я уже даже не скрываю своих чувств. В этот раз отговориться не удалось. Он выпил больше обычного". 27 августа
"Сегодня нарисовала новую картину, и, как я считаю, она идеально описывает мои отношения с каждым жителем этого проклятого дома. Жаль, что, даже когда мы вернёмся в город, ничего не изменится". 29 августа
– Это только летние записи в первый год их брака. Ещё там описаны весь год и последние месяцы жизни в этом доме и в этом мире. Я его пролистывала. Весенние, зимние и осенние записи скорее небольшие заметки. Маленькие, без особых подробностей, но строго по сути, – говорила Софи, пока парень читал.
Никодим пролистал весь блокнот и подивился, как точно девушка выбирает предложения, которыми описывает, наверное, самые главные темы дня. Он понимал, что даже эти небольшие подборки говорят о многом и могут им помочь.
– Тут часто упоминается бывший домоправитель. Постараюсь что-нибудь о нём узнать. А потом, видимо, нам придётся его навестить, – сказал парень с серьёзным выражением лица, прервав Софию.
– Ого, я впервые буду присутствовать на допросе, – восхитилась девушка. – Но когда мы сможем вырваться?
– Посмотрим. Как сократим список подозреваемых, я постараюсь изучить их кредитки, чтобы узнать, снимал ли кто-нибудь большую сумму денег в день убийства, которые отправились к нерадивому судмедэксперту, – ответил Никодим. – Но нам пора возвращаться в реальность. Я, конечно, рад, что ты с таким интересом подходишь
