больницу. Это всё, что было мне известно, когда меня откачали.
Я открыла глаза и увидела маму и Брэдли. Его лицо обросло щетиной, он стал похож на зрелого мужчину. Я испугалась, не знаю даже чего: того, что умерла, или что выжила.
— Белла, — улыбнулась мама. — Доченька моя, зачем так пугать.
Я уже осознала, что осталась жива по своей ошибке. «Наверное, стоило брать больше таблеток,» — первая мысль, которая меня посетила.
Брэдли ходил из стороны в стороны, опасаясь посмотреть на меня. Я медленно заливалась краской. Мне было стыдно.
— Когда ты стригся последний раз? — спросила я у Брэда, глядя на его косматые волосы. Это было сказано лишь с той единственной целью, чтобы не говорить о том, что я сделала с собой.
— Что? — уставился он на меня с огромным осуждением. — Это первое, что ты хочешь мне сказать?
— Да, — как можно уверенней сказала я. — При виде твоих усиков, мне хочется напиться таблеток ещё раз.
Он вдруг улыбнулся. Нет, он даже посмеялся. Я бы посмеялась тоже, не будь мне так стыдно.
— Почему ты шутишь даже сейчас? — удивился он. — У тебя же депрессия или вроде того.
— У Беллы нет депрессии, — твёрдо произнесла мама. — Она полностью здорова.
Будь я ею, я бы не была так уверена.
— Хорошо, — согласился Брэдли. — Здорова.
— А давно я здесь? — спросила я.
— Два дня, — ответила мама. — Если не считать день, когда ты…
Она не договорила, но я поняла, что она имеет ввиду.
— Пойду позову папу, — привстала она со стула.
Уверена, когда она вышла из палаты, она пошла к кулеру за водой, а потом медленно-медленно спускалась на первый этаж. Она вовсе и не искала папу. Она хотела дать нам с Брэдли время поговорить наедине.
Без неё в комнате стало немного странно. Я стыдилась своей слабости, Брэдли стыдился того, что бросил меня. Мы оба понимали, что провинились перед друг другом и оба осуждали в первую очередь не себя.
— Тебе говорили, что ты похудела? — спросил Брэд.
— Нет, — твёрдо сказала я.
— Ты сильно изменилась.
— Ты тоже.
Он всё ещё стоял в другом конце комнаты, переминаясь с ноги на ногу.
— Просто, — начал он. — О чём ты вообще думала?
— О смерти, — спокойно ответила я. — А о чём думал ты месяц назад?
Он слегка усмехнулся, подходя ко мне всё ближе.
— Почему не звонила раньше? — повысил он голос.
— С какой стати я должна звонить первой, — возмутилась я. — Это не я послала всю семью куда подальше и уехала в Сиэтл без вестей и звонков.
— Мне было сложно осознать, что меня долгое время обманывали.
— А я причём? — выкрикнула я, с первыми слезами на глазах.
— Я не знаю, — потупил он взглядом в пол. — Просто так было проще.
— Тебе было просто, — улыбнулась я, совсем не стесняясь слёз. — А мне нет. Ты уехал, а потом убили моего лучшего друга. Ты мне был так нужен, а тебя не было. Я весь месяц только и делаю, что теряю своих друзей. А ты в Сиэтле, ты даже не звонишь и не пишешь.
— Я не знал, — ответил он, присев на кровать. — Кого ещё убили?
— Кевина.
Брэд тяжело выдохнул. В прошлом году они вместе играли в школьной команде по футболу. Он дружил с ним не хуже, чем я. Естественно, он тоже не сможет теперь прийти в себя некоторое время.
— Когда?
— Почти месяц, — прошептала я.
— Почему именно он?
— Его речь вдохновила город на борьбу.
— Но разве это…
— Да, — перебила я. — Это повлияло.
Он приблизился ко мне очень близко. Мне стало даже непривычно от его простых объятий. Его щетина упиралась мне в щёку, что было чересчур непривычным. Но Брэдли смог подарить мне то мгновение, когда я ощутила что-то вроде радости. Мой брат вернулся. Он здесь, со мной.
— Прости, — прошептал он. Теперь я окончательно верю, что он здесь. Ну конечно, мой самый любимый брат вернулся ко мне. Значит всё обязательно пойдёт в лучшую сторону.
Жаль, что он не видел, как я улыбнулась.
— Просто не пропадай больше, — попросила я.
— Никогда.
Это было единственное, что было хорошим. В этот момент, я поняла, наступают добрые времена. Пусть боль ещё не стёрлась из моего сердца, и я до сих пор помню самые мельчайшие подробности самых ужасных моментов своей жизни, но что-то по-настоящему хорошее уже произошло со мной. Вернулся мой брат. Это и правда оживляло и вселяло силы жить.
— Ты такая сильная, — вдруг сказал он. — Мне рассказали о том, что случилось с тобой на прошлой неделе.
— Мне повезло, — отмахнулась я. — Жизнь Рэя рухнула, жизнь Эрики тоже, а я трусливо сидела с ними в одной комнате. Ты только представь, Рэй больше никогда не сможет рисовать. У меня в голове не укладывается образ Рэя без мольберта и красок. А Эрика? Она будет винить себя в любом случае. До конца жизни им придётся жить с этим.
— Они найдут способ забыть об этом. Я заходил в их палату, между ними нет напряжения, Рэй не смотрит на Эрику, как на убийцу своей мечты. Она сама делает это. Но однажды они смирятся.
Я тоже в это верила. У Эр-Эр должно быть всё хорошо. Они правда заслужили это. Как заслужил и каждый житель Тенебриса. И я в том числе тоже.
— Поехали в Сиэтл, — неожиданно сказал Брэдли. — Если хочешь, поехали навсегда. Летом ты сможешь забрать документы из школы и поступить на последний год обучения в большой город. Помнишь, как ты и хотела? Я могу подвозить тебя до школы и забирать. Всё будет отлично. У тебя начнётся новая жизнь.
— Без Эрики, — прошептала я. — Без Кевина и Фила.
— Там найдутся другие друзья.
Я даже не задумывалась об этом. Казалось, для меня уже было всё решено.
— Может быть, — кивнула я. — Но потом. Я ещё успею переехать в Сиэтл. Но пока что я должна быть здесь. Хотя бы один год. Просто закончить здесь последний класс школы.
Глаза Брэда странно дёргались. Он смотрел на меня с огромным непониманием. На протяжении пяти лет я говорила о том, как мечтаю быстрее переехать в большой город. Только сейчас он, наконец, предложил мне бросить всё и уехать туда, где бы мне хотелось быть всё это время. Но я решительно отказываюсь.
— Поехали, — улыбнулся он, взяв меня за руку. — Не бойся перемен.
— Я не их боюсь, — ответила я с небольшой слезой, скатившейся по лицу. — Я не думаю, что я чего-то вообще боюсь.
— Не хочешь в Сиэтл, поехали тогда в Нью-Йорк, Голливуд, Бостон, Чикаго?
— Поехали. Сразу через год. Как только я выпущусь из школы, я обещаю, я перееду в Сиэтл.
— Почему не сейчас?
— Этот
