– Мама, как думаешь, может быть, он починит машину? – спросил мальчишка.
– Не знаю, Ежик, вряд ли…
Но сын ее не послушал и через некоторое время выполз из комнаты с коробкой. Машину они с мамой нашли на помойке, тут же сообщил ребенок, кто-то ее выбросил, потому что она не работает. А так она хорошая, радиоуправляемая, должна всюду ездить, и еще огоньки разноцветные, и музыка играет.
Иван разобрал машину тут же, на полу в прихожей, мальчишка не отставал от него ни на шаг.
Юлия скрылась в кухне, чтобы привести в порядок разбегающиеся мысли. Сегодня она просто не узнала этого человека. Чисто вымытое и выбритое лицо, явно недавняя стрижка, мощное, мускулистое тело.
Нет, он никак не может быть уголовником – ни татуировок на теле, ни шрамов. Как он сказал? Не пьет и не колется, это уж точно, скорее всего в зал ходит, такие накачанные мышцы так просто не получатся. Рубашка чистая в ванной висит – точно дорогой фирмы, костюм, наверное, тоже. Все говорит о том, что вроде бы мужчина не бедный. Да, но отчего тогда он снял комнату у свекрови? И глубокая царапина на щеке, и сбитые в кровь костяшки на правой руке… Кто же он? Как бы узнать… Паспорт она видела, и теперь, конечно, точно можно сказать, что паспорт его. Приехал из какой-то Ченегды… черт его знает, что за город.
Ограбили по дороге? Отобрали деньги и вещи? Так отчего он в полицию не пошел? Отчего не позвонил домой или на работу, чтобы прислали денег? И зачем он вообще сюда приехал?
Юлия украдкой посматривала в прихожую, там вовсю кипела работа. Машину полностью разобрали, и теперь Иван сосредоточенно копался внутри, а Ежик сидел рядом и подавал то отвертку, то плоскогубцы, то еще что-то. Глаза его горели, щеки были красными от возбуждения, он беспрерывно что-то лопотал, рассказывая, спрашивал что-то и сам же пытался ответить.
Ему не хватает общения, в который раз обреченно подумала Юлия, – ему нужно играть с друзьями, меняться игрушками, обсуждать просмотренные мультфильмы. Он хорошо говорит, развит не по годам, но как же ему не хватает друзей!
И отца, тут же подумала Юлия, хотя дала себе слово даже не вспоминать об этом. Как ни крути, а следовало ей в свое время разглядеть Лешку получше. И бежать от него сломя голову. А теперь вот ребенок готов привязаться к первому попавшемуся мужчине, который обращается с ним ласково. И ему все равно, что этот тип может быть преступником или даже убийцей.
На сковородке зашкворчало, и Юлия сосредоточилась на приготовлении обеда. Не хватало еще, чтобы все подгорело!
Наконец из прихожей послышался восторженный визг Ежика, затем грохот и жизнерадостная музыка. Из дверей кухни Юлия наблюдала такую картину: Ежик, захлебываясь от счастья, в упоении нажимал кнопки на пульте. Машина сверкала и переливалась, пела, играла, переворачивалась, ездила взад и вперед, сама обходила препятствия в виде огромных ботинок Ивана. Иван с улыбкой смотрел на абсолютно счастливое личико ребенка, потом перевел взгляд на его мать. По щекам ее текли слезы.
И вдруг ему захотелось поднять их обоих – смышленого мальчишку, не умеющего ходить, и эту измученную непосильной ношей девчонку с испуганными глазами, поднять, прижать к себе и больше никуда не отпускать, чтобы исчезли из ее глаз страх и обреченность.
Он тут же опомнился – не в его положении об этом думать. Как он может сделать людей счастливыми, если ему самому грозит тюрьма? Пока что будущее его весьма неопределенно, и думать ему нужно о том, как избавиться от своих неприятностей.
С огромным трудом удалось уговорить Ежика оторваться от машины для обеда и сна. Иван съел все, что она приготовила на два дня, и очень извинялся, сказал, что сходит в магазин. К обеду он надел едва высохшую рубашку и выглядел вполне ничего: крупный, сильный мужчина. А что ходит осторожно и голову все время нагибает – так это квартиры такие. Одно слово – малогабаритные.
– Мне позвонить нужно, – сказал он, – а мобильник сел. Не бойся, не межгород.
– Да пожалуйста. – Она протянула ему трубку.
Ежик заснул мгновенно, так что она вышла из комнаты, прихватив ноутбук. Некогда расслабляться, работа не ждет. Проходя мимо Лешкиной комнаты, она услышала характерное пиканье и голос Ивана. Ох уж эти тонкие стены…
– Алло, это квартира Душановых? – спросил он, когда на том конце сняли трубку. – Александру могу я попросить?
Юлия едва не выронила из рук ноутбук. Душанов – это же фамилия директора их издательства! Ну да, Павел Васильевич Душанов. А его жена, стало быть, Александра Душанова. Та самая, которую убили. Убили прямо у нее на глазах…
Юлия приникла ухом к двери. Хорошо, что неплотно прилегает, свекровь в свое время денег пожалела на приличных мастеров, сделали кое-как.
– Александру могу я попросить? – повторил Иван, потому что на том конце послышался всхлип и какое-то бормотание.
– Никак нельзя, – послышался наконец ответ, – нет Александры Викторовны и не будет. Звонили недавно, сказали, в аварию она попала.
– В больнице она?
– Да не в больнице, а в морге! – крикнула женщина. – А больше я ничего не знаю, я домработница приходящая, там хозяин поехал разбираться.
– Ни хрена себе… – растерянно сказал Иван, бросая трубку.
И тут же одним прыжком бросился к двери.
– Больно же! – Юлия отскочила, держась за лоб.
– А ты зачем подслушиваешь? – рыкнул Иван.
– Больно надо, – она прошла в кухню и приложила ко лбу поварешку. – Ну вот, шишка будет. И не подслушивала я, ты так орал!
– Это у меня голос громкий.
– А тебе эта Александра кто? – неожиданно для себя спросила Юлия, скосив на него глаза.
Вот хоть убей, не могла она представить их с Иваном рядом. Чтобы вполне нормальный мужик увлекся такой стервой?
– Так, знакомая… вот, хотел поговорить, а она на машине разбилась.
Значит, все-таки знакомая…
– И ничего не на машине, а ее убили!
Произнеся эти слова, Юлия испугалась. Ну с чего ей вздумалось это говорить? Никто не знает, что она видела смерть Александры, теперь затаскают…
Но было уже поздно, этот тип схватил ее за плечи.
– Говори! – прохрипел он. – Говори что знаешь!
Впрочем, он тут же опомнился и отпустил ее.
– Откуда ты знаешь Александру?
Юлия отошла подальше и рассказала ему, что Александру она видела несколько раз в издательстве, а та вообще понятия не имела о ее существовании. И что она оказалась свидетельницей смерти Александры совершенно случайно.
– Понимаешь, эта машина нарочно на нее наехала, – сказала она, – переулок не такой узкий, там вполне можно было обогнуть. Так они нарочно в ее сторону вильнули…
– Ясно, – пробормотал Иван, – сначала прокололи шину, она сразу не заметила, выехала со стоянки, а потом пришлось остановиться в безлюдном переулке. Все заранее рассчитали. А ты, стало быть, видела и никому ничего не сказала?
– Меня не спрашивали, – Юлия отвернулась, – и вообще, некогда мне было полиции дожидаться, я одинокая мать с сыном-инвалидом, если ты не заметил.
– Заметил, – медленно произнес он, – хороший мальчишка, смышленый… Что с ногами?
– Родовая травма, – не поворачиваясь, ответила Юлия.
– А папочка, значит, сбежал от трудностей?
– Примерно так…
Юлия прижалась лбом к оконному стеклу и почувствовала его руку у себя на затылке. И хоть нужно было тотчас повернуться и уйти, потому что жалость унижает и вообще она привыкла сама бороться с трудностями, ей не на кого надеяться, а уж тем более, не собирается она раскрывать душу перед этим совершенно посторонним мужиком только потому, что он походя приголубил ее сына, но тем не менее она замерла под его рукой, и они простояли так до тех пор, пока на пороге кухни не возник Ежик в пижаме и не сказал:
– Дядя Ваня, а машину будем пускать?
Остаток дня Иван был полностью занят играми с мальчишкой. Тот оказался неутомимым, даром что ножки не ходят. Они вдоволь попускали машину, потом поставили ее на зарядку, тогда ребенок загадочно блеснул глазами и зашептал что-то Ивану, обняв его за шею. Через минуту Юлия увидела, как в прихожую вползает Иван на четвереньках. В зубах его был ремешок, а на спине сидел Ежик в шлеме, который они с Юлией склеили из фольги в прошлый Новый год.
– Но! – кричал Ежик. – Но, лошадка!
К вечеру Иван так умаялся, как будто в одиночку разгрузил два вагона железных болванок. После ужина он ушел к себе и неожиданно заснул.
Проснулся от запаха кофе.
Что, уже утро? Нет, за окном темно. Иван втянул ноздрями воздух и понял, что хочет есть. Вчера постеснялся за ужином попросить добавки. Ему, такому здоровому, нужно много еды, значит, нужно самому покупать продукты, а не объедать бедную маму с сыном.
В квартире было тихо, в кухне горело бра перед столом, и Юлия перед компьютером прихлебывала кофе.
– Не спишь? – спросил он, по возможности приглушив голос.
– Работаю, – она откинулась на спинку стула, потянулась, – внештатный редактор и переводчик. Платят не так чтобы много, но в моем положении это выход.
