— Больше я не буду держать вас в неведении. Существует возможность, что сегодня утром миссис Брекстон не утонула, а была убита.
Ни одного звука не раздалось при этом сообщении. Мы были так ошарашены, что в немом молчании взирали на него.
Гривз был разочарован. Похоже, он ожидал иного эффекта — вскакивания, восклицания, но в любом случае не мертвого молчания. Эта банда оказалась более тертой, нежели думал он или я. Я быстро взглянул на лица, но ничего особенного не увидел, за исключением повышенного интереса.
Когда напряжение ослабло, он спокойно продолжал:
— Мы, конечно, не уверены в этом. Странное это дело. Вскрытие, произведенное сегодня днем, показало, что смерть покойной действительно наступила в результате асфиксии. У нее не было ни сердечного приступа, ни каких бы то ни было физических недомоганий. Все ее внутренние органы были здоровыми, в полном порядке. Она явно была в отличной спортивной форме…
— Как же тогда она могла утонуть, если была первоклассной пловчихой? — раздался напряженный голос Клейпула.
Гривз с нескрываемым интересом посмотрел на него.
— Вот именно поэтому мы здесь, мистер Клейпул. Странно, что она утонула так быстро, в такой близи от берега и от троих мужчин, пытающихся ее спасти…
— Если, конечно, она сама этого не хотела, — самоуверенно заявила мисс Ланг. Она явно начинала приходить в норму.
— Возможно… хотя надеюсь, это только возможность. Нам бы хотелось, чтобы было иное. В противном случае, боюсь, нам придется рассматривать это как убийство, совершенное неизвестным лицом или лицами.
Вот, значит, как обстояло дело. Миссис Вииринг первая кинулась в бой.
— Мистер Гривз, это только предположение с вашей стороны, причем чрезвычайно смелое. Однако, что бы вы ни думали, нет фактов, свидетельствующих о том, что моя племянница задумала покончить жизнь самоубийством или что ее просто убили. В последнее время в результате нервного срыва она была в очень подавленном состоянии. Уверяю вас, при таком настроении она вполне, буквально за несколько минут, могла потерять голову и решить покончить жизнь самоубийством.
Меня поразила резкость тона миссис Вииринг. Она окончательно протрезвела, и ее обычная безвольная болтовня уступила место железной логике и злости.
— Неплохо, неплохо. — Гривз одобрительно кивнул головой, как будто это отвечала его любимая ученица. — Мы тоже сперва так думали, когда сегодня утром нам сообщили о ее смерти. Почти ежедневно что-нибудь подобное происходит в этом районе. Утопленники — дело обычное. К несчастью, вскрытие показало нечто странное. Похоже на то, что перед тем, как идти купаться, сразу же после завтрака, миссис Брекстон приняла довольно большую дозу снотворного… а может быть, кто-то дал ей его.
На этот раз тишина была полной. Никто не произнес ни слова. Миссис Вииринг открыла рот, чтобы, видимо, что-то сказать, затем вновь закрыла его, напоминая макрель на сухом берегу.
— С разрешения миссис Вииринг, я собираюсь обыскать дом, чтобы найти это снотворное.
Наша хозяйка только кивнула головой, слишком ошеломленная, чтобы произнести хоть слово.
Гривз приоткрыл дверь в холл и сказал:
— Начинайте, ребята.
Полицейские приступили к поискам.
— Тем временем, — продолжал инспектор, — попрошу всех оставаться в этой комнате. Я побеседую с каждым в отдельности по очереди.
Он воспринял наше молчание как согласие.
К моему удивлению, инспектор обратился ко мне:
— Начнем с вас, мистер Сарджент, — сказал он.
Я проследовал за ним в альков. За нашей спиной все вдруг разом заговорили, зажужжали, как пчелиный рой. Даже при закрытой двери из гостиной доносились недовольные, встревоженные, обеспокоенные голоса.
Инспектор задавал мне рутинные вопросы, получая от меня такие же рутинные ответы.
Затем он перешел прямо к делу. В этот самый момент я еще не знал, что буду делать, и усиленно размышлял. Я опубликовал всего несколько заметок в «Нью-Йорк Глоуб» с тех пор, как покинул их, и прекрасно понимал, что на смерти Милдред Брекстон могу хорошо заработать, получая приличную сумму за каждый очерк. В то же время существовала проблема миссис Вииринг и моих обязательств по отношению к ней. Такая реклама ей явно была не к лицу. Так я раздирался на две части, не зная, с какого конца начать. Отвечая на его вопросы, я принял важное решение: я решил не говорить ни слова о ссоре между Брекстоном и Клейпулом. Это, подумал я, будет моим козырем.
Кто бы мог подумать, какую ошибку я совершаю!
— Так, мистер Сарджент, насколько я понял, никого из присутствующих в этом доме вы раньше не знали, правильно?
Я кивнул головой.
— Ни с кем из них не встречался до вчерашнего вечера.
— Тогда ваше мнение как человека со стороны, будет иметь особое значение, при условии, конечно, если вы будете говорить правду. — Инспектор натянуто улыбнулся.
— Мне прекрасно известно о лжесвидетельстве, — обидчиво произнес я.
— Очень рад, — спокойно сказал представитель закона. — Скажите тогда, какое у вас сложилось впечатление о миссис Брекстон при первой встрече с нею?
— Довольно приятная на вид, но неприветливая особа.
— Что-нибудь говорилось о ее нервном срыве?
Я кивнул.
— Да, упоминалось, чтобы объяснить ее несколько странный характер.
— Кто говорил вам об этом?
Инспектор точно не был тупицей, и я даже почувствовал к нему некоторое уважение. Я прекрасно следовал за его мыслью. Это заставило меня задуматься о том, что раньше даже не приходило в голову.
— Один раз миссис Вииринг, другой — мисс Клейпул, даже мисс Ланг, насколько помню, тоже что-то говорила.
— До или после смерти?
— Думаю, что до, но я не уверен. Однако довольно быстро у меня сложилось впечатление, что миссис Брекстон не совсем в своем уме и о ней следовало бы позаботиться. Все это проявилось ночью накануне смерти, когда у нее произошла сцена с мужем.
И я рассказал ему о криках, о том, как миссис Вииринг успокаивала нас. Гривз проглотил все это без всякого комментария. Не знаю, услышал ли он от меня что-то новое или нет, но как бы то ни было я решил рассказать ему об этом, так как понимал, что рано или поздно он услышит это от кого-то другого. И вообще я стал рассматривать его как своего соперника.
В прошлом мне удалось, правда, в основном случайно, раскрыть несколько загадочных преступлений. Эта смерть выглядела многообещающей, во всяком случае наводящей на размышления.
— А кто-нибудь видел, как она скандалила с мужем?
— Видел ли кто, не знаю, зато мы все ее слышали. Мне кажется, миссис Вииринг присутствовала при скандале, хотя я в этом не уверен. Мне показалось, что она поднималась снизу, где расположена их спальня, когда пришла нас успокаивать.
— Понятно. Расскажите о том, что произошло сегодня утром.
Я изложил ему все во всех подробностях, рассказал о том, как Брекстон первым почти доплыл до жены, и затем сам чуть было не утонул, как мне пришлось спасать его, а Клейпул вытащил Милдред на берег.
Он молча записал мои показания. Я видел, что его беспокоит тот же самый вопрос, что стал тревожить и меня: а не было ли у Брекстона возможности самому утопить свою жену, скажем, утащив ее под воду? Лично я ничего не помню, потому что волны били мне в лицо, и я почти ничего не видел. Когда я подплыл, Брекстон был всего в нескольких футах от своей жены, которая уже явно наполовину захлебнулась. Не менее вероятно и то, что она могла захлебнуться окончательно, когда Клейпул тащил ее к берегу, но я ничего не сказал об этом Гривзу, да и он не спрашивал. Его только интересовало, что конкретно видел каждый из свидетелей.
Затем я не выдержал и задал вопрос:
— Скажите, а какой эффект могло оказать снотворное, которое она приняла? Это была смертельная доза?
Инспектор задумчиво посмотрел на меня, как бы размышляя, отвечать на этот вопрос или нет. Наконец он произнес:
— Нет, не смертельная. Установлено, что она приняла примерно таблетки четыре. От такого количества она бы не умерла. Правда, она должна была почувствовать слабость, опьянение, замирание сердца.
— Тогда понятно, почему она так странно плыла. Сперва я подумал, что другие просто шутят, заявляя, что она великолепная пловчиха. Она и в воду-то вошла как-то неловко, а плыла вообще еле-еле… даже я это могу утверждать, хотя и не специалист.
— Нет сомнения, она утонула от недостатка сил. У нее просто не хватило сил, чтобы держаться на воде. Вопрос, конечно, заключается в ином — почему, если снотворное она приняла сама, она отправилась купаться, вместо того чтобы лечь в постель?
— Чтобы покончить с собой?
Это была неразрешимая загадка.
— Вполне вероятно.
— Кроме того, нельзя исключать того, что кто-то, зная, что она собирается купаться, мог просто подложить ей снотворное, например, в кофе.
