— Нет, я не пью.
— То есть тебя не уволили, а сам ушел?
Леша кивнул. Пашка, судя по скептической мине, ему не поверил. Наверное, решил, что у младшего Земских те же проблемы, что и у старшего.
— А я тут видел батю твоего, — сказал Пашка.
— И как он выглядел?
— Плохо. Совсем «синий». Хату вашу сдает каким-то гастарбайтерам, на эти деньги бухает.
— А сам где живет?
— Да где придется. Чаще у баб. Он хоть и алкаш, но на фоне себе подобных принцем смотрится. Всегда чисто одет, причесан и не валяется где попало. Вы так и не помирились?
— Да мы и не ругались. Просто перестали общаться.
— То есть ты даже не знал, жив ли он?
— Моя тетка, сестра отца, вынудила его завещать свою долю в квартире ей. Но я имею право на мамину часть. Если б мой родитель скончался, тетка обязательно связалась бы со мной.
— Да, квартира у вас знатная. Была когда-то…
Трешка в лучшем доме города — «Академическом», как его называли. Отец получил ее как ведущий хирург. Соседями Земских были крупные торгаши и чинуши. Среди которых большой человек Пахомов. Тот, кто впоследствии стал мэром и отцовским палачом. С его дочкой Сашкой они жили в соседних подъездах и учились в одном классе.
Леша хотел спросить у Пашки, как поживает Саша Пахомова, но они уже приехали.
— Спасибо тебе, Пашка. Будет нужна консультация врача, обращайся.
— Телефон тогда давай.
— Я местную симку подключу завтра, московскую заблокирую. Но если что, найдешь меня в «Приморской». Я пока тут обитать планирую.
— Ладно, бывай. Заскочу на днях, проведаю.
Леша похлопал одноклассника по плечу и вышел из машины. Шагая к помпезному крыльцу отеля, он поймал себя на мысли, что приехал не напрасно. За время, проведенное на родной земле, о раке он вспомнил всего однажды.
* * *
Земских сидел в ресторане гостиницы, ел креветок на гриле и запивал их белым вином. Креветок он взял целый таз, да к ним еще чесночный соус. Вина бутылку. Пока его желудок принимал «вредную» пищу, Леша решил от нее не отказываться. Креветки он и раньше ел, но варил их и чуть опрыскивал лимоном. Сегодня же макал поджаренные тушки в жирный и острый соус и запивал сухим вином. Оказалось, оно на самом деле подчеркивает вкус креветок. И не дурманит голову, а чуть кружит.
Ужиная, Леша не только насыщал свой организм едой, но и по сторонам поглядывал. Ему все было интересно. Когда-то в ресторане «Приморской» гуляли моряки, портовые шлюхи с сутенерами и мелкие бандюги. Теперь публика сплошь цивильная. Среди всех Земских особо выделил одного мужчину. Невысокий, атлетически сложенный брюнет с небольшими залысинами. Лицо хищно-привлекательное. Руки грубые, корявые. Такие бывают у портовых грузчиков, но тот, кто заинтересовал Лешу, явно зарабатывал себе на жизнь чем-то другим: он был дорого одет и вел себя как хозяин жизни.
Сидел он за столиком не один, а с двумя спутниками. Как показалось Алексею, своими подчиненными. Причем проштрафившимися. Вскоре они ушли. «Грузчик» остался один и с аппетитом принялся за еду, которую ему принесли за минуту до этого. Леше даже показалось, что он изгнал своих спутников, чтобы спокойно поесть.
Дабы не мешать мужчине своим взглядом, Земских переключил внимание на других посетителей. Но тут услышал грохот. Обернувшись на звук, увидел, как «грузчик» держится за горло и хрипит. А блюдо с рыбой, что стояло перед ним, валяется на полу.
Подавился, понял Леша. И бросился на помощь. А чтобы не мешали официанты и администратор, гаркнул: «Я врач, всем отойти!» Когда дыхание пострадавшего восстановилось, а кость из горла была извлечена при помощи щипчиков для удаления нежелательных волос (чего только не найдется в дамских сумочках!), Земских зааплодировали. Это было лишним. Ведь он не сделал ничего особенного. Наверное, пилоты чартеров думают то же самое, когда при посадке слышат хлопки пассажиров…
Если они вообще их слышат из своей кабины!
— Мужик, спасибо тебе, — прохрипел «грузчик», когда обрел дар речи.
— Не за что.
— Нет, ты не понимаешь… — Мужчина сделал знак официанту, затем встал, взял Лешу под руку и куда-то повел. — У меня сын умер, подавившись печеньем. Сегодня и я мог сыграть в ящик, если б не ты. И от того же. Моя жена не пережила бы.
— А мы куда? — на всякий случай спросил Леша.
— В лаунж-зону. Я не люблю понтов, но сейчас сидеть в общем зале для меня не вариант.
— А тут и лаунж-зона имеется?
— Да, на крыше оборудована. Вид на море обалденный. Меня зовут Эдуардом. А тебя?
— Алексей.
— Очень приятно. — Эдуард остановился, чтобы пожать Земских руку. — Ты ведь приезжий?
— Я тут родился и вырос. Но пятнадцать лет отсутствовал и вот вернулся.
— Где обитал эти годы?
— В Москве.
Эдик присвистнул.
— Оттуда так просто не уезжают. Значит, была веская причина.
— Это точно.
— Не хочешь говорить об этом?
— Не-а, — покачал головой Леша. — А ты тут всю жизнь провел?
— Да. Где родился, там и пригодился.
— И чем занимаешься тут?
— Так… Кое-какие дела мучу в порту.
— А нет у тебя знакомых, которые могли бы меня устроить на корабль? Рыболовецкий или торговый, не важно.
— Найдутся, — хмыкнул он. — А в качестве кого ты хотел бы работать?
— Хотел бы рулевым, но у меня нет корочек, поэтому согласен быть простым матросом.
— А по образованию ты кто?
— Я медик. Хирург-ортопед.
За разговором мужчины поднялись на крышу, их провели в беседку с белыми диванами. Усадили. Принесли шампанское в ведерке и фрукты. Как Леша понял, презент от администрации ресторана.
— Я все еще хочу есть, — проговорил Эдик, сжевав дольку груши. — Но рыбу не буду. Хочу пюре с котлетками. Эта пища точно в горле не застрянет.
— А я бы своих креветок доел.
— Не, сейчас свежих закажем. — Он нажал на кнопку, лежащую на столе, чтобы вызвать официанта.
А Леша встал, вышел из беседки и дошел до края крыши. Море вот оно, плещется неподалеку. И порт виден. Корабли, стоящие в новых доках, и ржавое судно, нашедшее свое последнее пристанище в старом. А на далеком мысе зажигается маяк. Тот самый, до которого Леша планирует добраться…
— Ты был на том маяке? — спросил он у Эдика.
— Нет. Что мне там делать?
— Просто оказаться на нем.
— Это ж не Эверест, — фыркнул он. — И не какая-нибудь пирамида майя. Обычный маяк.
— Для меня он когда-то в детстве был Эверестом. Я мечтал добраться до него как минимум, а как максимум — провести там ночь. Маяк казался мне мистическим строением. Куда пирамидам майя до него!
— Если ты только из-за этого приехал сюда, в наше захолустье, то давай я сейчас все организую, мы доплывем до маяка, и ты вернешься в свою благополучную московскую жизнь.
— Я не вернусь. И к маяку сейчас не поплыву.
— Почему?
— Я не умею управлять яхтой.
— А желаешь стоять за штурвалом?
— Это обязательное условие.
— Да дело-то нехитрое. За тебя все электроника сделает. Если что, я подстрахую.
— И все равно откажусь. Это слишком просто.
— Ожидание праздника намного приятнее самого праздника?
— Как-то так.
— Возвращайся за стол, нам еду несут. Кстати, кальяна не хочешь? Тут отменный делают.
— Я не курю, — машинально ответил Леша, вновь заняв свое место.
— Да какое это курево, так, забава…
— Нет, не хочу.
— Тогда я с твоего разрешения сигару посмакую.
— А я шампанское. Не поверишь, я так давно его не пил, что забыл вкус.
— Я тоже. Предпочитаю виски. Но за спасение жизни нужно чокнуться шампанским. И выпить его залпом.
Когда официант разлил напиток по фужерам, мужчины сделали, как хотел Эдуард: чокнулись и залпом выпили. А потом принялись за еду и неспешную беседу. Новый знакомец Земских кардинально отличался от Валерки Фомина, но вызывал к себе такую же сильную симпатию. Леша хотел бы стать другом Эдика, но не мог себе этого позволить…
Нельзя привязывать к себе людей, когда тебе скоро умирать.
* * *
Мужчины разошлись только во втором часу ночи. Они выпили три бутылки шампанского и съели невероятное количество еды. Лешин живот был полон, в голове шумело, но он чувствовал себя хорошо. Только спать очень хотел. Крепко обнявшись с Эдиком, которого Земских пошел провожать до фойе, он направился в бар, чтобы выпить кофе. В кофе он себе тоже раньше отказывал, заменяя полезным цикорием.
В баре стоял полумрак. За стойкой никого не было, но за одним из столиков сидел посетитель. Женщина. Она пила какой-то коктейль и лениво расщелкивала фисташки. Сидела дама спиной ко входу и не видела, что кто-то пришел. Поэтому, когда Земских обратился к ней с вопросом, вздрогнула.
— Простите, если напугал, — сказал Леша. — Я просто кофе хочу, а бармена не видно. Не знаете, где он?
