— Привет, Степан Андреевич!
— У вас с папой все в порядке?
— Да, а что? — сказала я с легкой заминкой. Сыну вовсе не обязательно знать о наших проблемах, какими бы серьезными они ни были.
— Дело в том, что он мне звонил и задавал странные вопросы.
— А именно?
— Как я отношусь к тебя, как я отношусь к разводам… Вы что, разводитесь? — с тревогой спросил сын.
— Нет, что ты!
— Тогда что у вас случилось?
— Да пустяки, сынок. Папа все разрулит, ты же знаешь.
— Если нужна моя помощь, ты только скажи.
— Нет, все в порядке. Мы прекрасно справимся сами.
— Как ты себе чувствуешь? — вежливо спросил сын.
— Отлично! Я же йог.
— Типа да, — он хмыкнул. Это отец его настропалил. С презрением относиться к моему хобби.
— Ну а как у тебя дела?
— Да все нормально. Как обычно. Вы там смотрите… — И после паузы: — Мама…
— Да, сынок?
— Я очень тебя люблю.
Я замерла. Он никогда мне раньше этого не говорил, даже когда был маленький.
— Я так и сказал отцу. Мама? Ты меня слышишь?
— Да.
— Может показаться, что он мне гораздо ближе, чем ты. Но я его больше уважаю, чем люблю, а тебя…
— Больше любишь, чем уважаешь. Понятно.
— У тебя странное чувство юмора, мама, но я привык, — по-взрослому сказал Степан Андреевич. — Я, пожалуй, приеду. Мне все это не нравится.
— Нет! То есть я всегда рада тебя видеть, но дело в том, что папа… У нас на даче ремонт, и отец теперь живет там, — нашлась наконец я.
— Хорошо, я навещу вас обоих. — Судя по тону моего сына, я поняла, что он обо всем догадался. Степан Андреевич очень умный, но в эмоциях сдержанный. — До встречи, мама.
Он дал отбой, и я услышала в трубке разгневанный голос мужа:
— Ты чего себе позволяешь?! Ты кого на паузу повесила?! Меня?!
Оказывается, все это время Величество терпеливо ждало, пока я закончу разговор. Господи, да что он там такое потерял?!
— Мне сын звонил.
— А-а-а… Ну тогда ладно.
— Ты о чем хотел спросить-то?
— Я уже не помню!
— Тогда повиси еще, у меня опять на второй линии звонок. Вспоминай.
И я опять повесила супруга на паузу. На этот раз звонила сноха:
— Здравствуйте, Стефания Алексеевна. Вам Стив звонил?
Разве я еще не сказала? Она зовет моего сына Стивом! Можно подумать, читала «Анну Каренину»! Хорошо, если знает, что есть такой фильм, причем американский.
— Да, он мне звонил, — сдержанно ответила я.
— Он так нервничал весь день. Твердил: с мамой что-то случилось. Звонил мне, наверное, раз десять, а ведь он на работе! Мой отец возлагает на Стива большие надежды. В конце концов, я сказала, чтобы он позвонил вам и все узнал от вас. А он мне сказал, что боится вам звонить. Вы никогда не говорите ему правду. А он переживает. Знаете, Стефания Алексеевна, Стив — он такой чувствительный! Издержки вашего воспитания.
— Что?! — Она мне выговаривает! За то, что я не так воспитала сына!
— Он очень похож на вас, и не только внешне. Зря вы не отдали его в фигурное катание, как хотели.
— У Степана Андреевича разряд по боксу!
— Но смотрит он фигурное катание. А бокс терпеть не может.
— Его ты смотришь?
— Да. Вы не переживайте, у нас все гармонично. Мы очень разные.
— Почему тогда ты с ним живешь?
— Когда мы познакомились, я спросила у вашего сына, что с его носом. Стив сказал, что занимался боксом. А я обожаю, когда мужики дерутся. А потом уже было поздно: я в него влюбилась. Он красавчик и такой сла-а-адкий.
Мы никогда еще так долго не разговаривали, и так откровенно. А Лиана не так уж и глупа.
— Если что — Стефания Алексеевна, вы всегда можете обратиться ко мне. Стива в это впутывать вовсе не обязательно.
— Спасибо, Лиана. Я рада, что у моего сына есть ты.
— Уж не переживайте, я постараюсь оградить его ото всех неприятностей. До свидания, Стефания Алексеевна, — она дала отбой, и в трубке опять раздался разгневанный голос Воронцова:
— Ты меня опять на паузу повесила!
— Ах, ты все еще там…
Подумать только! Мой супруг терпеливо ждет, когда я освобожусь! Наверное, вещь, которую он ищет, нужна ему до зарезу!
— Да, милый. Что ты потерял? — машинально спросила я, обдумывая недавний разговор со снохой.
— Я тебе теперь не милый! Любовник тебе дороже!
— Мне Лиана звонила.
— А-а-а… Как она? Еще не беременна?
— Судя по ее тону, очень может быть. У них со Степаном Андреевичем все хорошо. Ты вспомнил, что искал?
— Я уже даже забыл, зачем я здесь!
— Мы с тобой вчера разошлись, — напомнила я. — И ты теперь живешь на даче. На всякий случай: соль и сахар мы уже нашли.
— Хватит язвить! Кстати, спасибо, что напомнила о вчерашнем. У меня есть одно важное дело на сегодня. Где мои ботинки?
— Ты в них приехал.
— Я имею в виду чистые ботинки!
— Там, где ты их оставил. Дома. Но могу тебя обрадовать: на полке для обуви есть новая пара твоего любимого цвета. Ты надел их только один раз, натер мозоль и списал на дачу. Выбирай: ты почистишь те, в которых приехал, или натрешь новую мозоль.
— Я так и не дозвонился нашей домработнице!
— Неудивительно.
— Впрочем, мне не на парад. Надену грязные ботинки. Там дороги-то не очень.
— Ты куда собрался? — с тревогой спросила я.
— Узнаешь, — загадочно сказал Воронцов и дал отбой.
Больше он мне не звонил. Я, овца тупая, не придала значения тону, с которым муж со мной говорил, а зря. Надо было его остановить, но у меня снова был звонок на второй линии.
На этот раз звонила Юля:
— Стеша, привет! Ты что, заболела?
— Да, я не очень хорошо себя чувствую.
— Жаль. А я тебя хотела в театр позвать. Потом бы в ресторан заехали. Устроили девичник… А почему и Воронцов в клубе сегодня не появляется? Тебя, что ли, выхаживает? Вчера был.
А я этого и не знала! Но Юле ответила так:
— Он очень занят на работе.
— А-а-а… Если я могу чем-то помочь…
Уже помогла!
— Нет, спасибо. Я почти здорова.
— Ты, часом, не беременна?
Беременна?!
— Просто легкое недомогание.
— Если хочешь, у меня есть хороший врач. Проконсультируешься у него.
— Я подумаю.
А и в самом деле. К врачам я хожу только к тем, которых выбирает для меня супруг. Он очень трепетно к этому относится, особенно к выбору гинеколога. Юля говорит, что это странно. Обычно мужчины стараются держаться от этого подальше. От женских недомоганий и проблем, с ними связанных. Раз мы с Воронцовым теперь в разводе, мне надо бы поискать другого врача. А гинеколога женщины обычно находят по рекомендации, через своих подруг.
— Надумаешь — позвони, я тебя запишу и скажу, куда приехать, — сказала Юля.
— Спасибо.
Поговорив с Юлей, я перевела дух. Я еще не знала, что это только цветочки. События развивались стремительно. Но главный звонок раздался вечером. К этому моменту я уже волновалась: Воронцов так и не объявился. А у него на работе завал и ботинки жмут, если он все-таки надел новые. Еще хуже, если надел старые. Куда это он, интересно, отправился в грязных ботинках? Уж, конечно, не на работу!
Жаль, что я не знаю телефона Светы! Но в этот злосчастный день Света сама меня нашла. Когда я услышала в трубке незнакомый женский голос, сразу напряглась. Тем более что и высветившийся на дисплее номер мне был незнаком.
— Здравствуйте, — вежливо сказала женщина. Голос, кстати, у нее был очень приятный. Глубокий, грудной. — Это ведь Стефания Алексеевна Воронцова?
— Да, — сказала я упавшим голосом. Мне сразу представился муж, в морге, с головой накрытый простыней. О самом страшном я старалась не думать. О том плохом, что могло случиться с сыном. Лучше сразу умереть.
— Мы с вами не знакомы, — торопливо сказала женщина. — Разве что заочно. Я помощница вашего мужа. Меня зовут Светлана. Вы только не волнуйтесь…
— Что с моим мужем? — враз осевшим голосом спросила я.
— Я хотела это у вас узнать. Андрей Ильич предупредил, что задержится. У него сегодня какое-то важное дело. Мы перенесли совещание на четыре часа. Но дело в том, что уже половина пятого, все давно собрались, а ваш муж даже на звонки не отвечает. Может быть, он с вами?
— Нет. Он на даче.
— Господи, неужели что-то случилось с Андреем Ильичом?! — Она сказала это так, будто наступил конец света!
— Я попробую ему позвонить.
— Да-да, я знаю, что у вас есть номер другого его телефона. Того, по которому он общается только с вами. Вы уж, пожалуйста, перезвоните потом мне. А то его мобильник вообще не отвечает. «Абонент недоступен», и все. Даже не знаю, что и думать.
— Хорошо, — сказала я и набрала номер мужа.
Нет, мой абонент доступен. Значит, он просто отключил свой рабочий мобильник. Плевать ему на совещание. Да что ж там такое?!
