Он показал на горло и скривился.
— Пьём, жрём, как свиньи, теряя квалификацию.
Другие бойцы поддержали Хомяка, жалуясь на тоску и безделье.
— Мы сейчас направимся в гости, — начал Хмурый, — особой работы не предвидится. Охранник в доме один, по моим сведениям, и он не представляет опасности. Я сам им займусь, а вы будете прикрывать нас с Бананом. Стрелять не надо, всё должно пройти тихо и мирно. Всё понятно?
— А кто этот фрукт? — спросил загрустивший Хомяк.
— Коммерсант, который давно нуждается в нашей опеке. Он улыбнулся, подбадривая бойцов, направился к машине.
— А если, пойдёт не так, тогда что? — крикнул в след Хомяк.
Хмурый обернулся, и прищурился: — Тогда вы ему покажите почём рубероид в Одессе и помидоры в Пакистане!.
Хомяк заржал и с трудом втиснулся за руль. Быстро завёл двигатель, и свернул с обочины на дорогу. После медленно поехал за джипом «Гранд Чероки» Хмурого. Минут через двадцать машины заехали в не большой посёлок и остановились возле первого дома, который был закрыт деревянным забором. Вдоль дороги тянулись кустарники боярышника, а сверху была натянута колючая проволока. В посёлке стояла тишина, и только вдалеке слышался лай собак.
Хмурый вышел из машины и посмотрел на часы. Они показывали половину двенадцатого ночи. Он подошёл к забору, и посмотрел в щель на дом. Над входом горел фонарь, который хорошо освещал двор. В окнах было темно и его жильцы отдыхали. Хмурый позвал Хомяка, и шёпотом сказал: — Одного бойца оставь в машине, на всякий случай. Если незнакомцы будут спрашивать документы, пусть скажет, что он сотрудник милиции.
— А ксивы? У нас же таких нет…
— Короче, пусть говорит, что хочет, — Хмурый со злостью выругался.
— Вас болванов всему надо учить. Голова для чего дана? Чтобы думать, но не шапку носить. Понятно? Если что, пускай сигналит, два раза. Но не вздумает разбудить весь этот колхоз. Иначе, я за себя не отвечаю.
Хомяк побежал к машине, и предупредил водителя, а сам с одним из бойцов подошёл к забору.
— Хомяк становись здесь, я залезу на тебя, и попробую отодвинуть проволоку. Потом пускай остальные перелезут.
Хомяк опёрся руками на забор, Хмурый забрался к нему на плечи и поднял проволоку. Протиснувшись между ней, и забором с лёгкостью спрыгнул вниз. Бойцы услышали, как Хмурый удачно приземлился, последовали один за другим через забор. И вот уже четыре человека шли, крадучись, по дорожке к дверям дома.
— Повезло, что собаки нет, — сказал шёпотом Хомяк.
Хмурый поднял два пальца и прижал к губам. Бандиты подошли к двери, и Хмурый показал Хомяку, чтобы тот открывал. Тот напрягся и надавил на ручку, которая под тяжестью этого верзилы, тут же сломалась. Он поднял плечи, недоумевая, что делать дальше?
— Окна посмотри идиот, — шепнул Хмурый, и двое бойцов на присядках пошли за дом. Один из них тут же вернулся, показывая пальцем вверх.
— Есть открытое окно, — сказал он с нескрываемой радостью.
— Давай внутрь, только тихо, потом откроешь двери нам, — сказал Хмурый.
Боец понимающе кивнул и полез в окно. Через минуту дверь распахнулась, и четвёрка гурьбой ввалилась в дом. Хомяк протянул Хмурому фонарик, который предусмотрительно взял из машины. Включив его и направив в холл, бойцы поразились той роскоши, с которой жил владелец дома. Хомяк от удивления даже присвистнул.
Стояла дорогая резная мебель, из красного дерева, в углу был громадный камин, на стенах висели картины. Хмурый увидел лестницу на второй этаж, и показал Хомяку, чтобы тот шёл туда, а сам, тем временем, обследовал гостиную. Комнаты в ней оказались пустыми, и Хмурый от злости ударил ногой диван.
— Может, никого нет? — спросил Банан, и рухнул в шикарное кожаное кресло. На столике стояла выпивка, и Седой налил себе водки.
И тут они услышали, как на втором этаже бьётся посуда и кто-то кричит. Банан бросил стакан и ринулся вверх, и уже возле лестницы остановился. Хмурый включил свет и увидел живописную картину. Наверху стоял Хомяк, и держал за шиворот здорового мужика. С разбитым носом и синяками, он полностью был подавлен.
— Давай его сюда, — крикнул Хмурый.
Хомяк взял за воротник мужика и швырнул вниз. Тот споткнулся, и кубарем скатился по лестнице, поднимая такой грохот, который можно было услышать на другом конце села. Хмурый в одном прыжке оказался возле человека, и со всей силы ударил в живот. Один раз, после второй. Охранник попробовал подняться на ноги, но Хмурый выхватил пистолет и ударил рукояткой с размаху по голове. Тот моментально обмяк, и заревел, словно дикий кабан.
— Что стоите? — рявкнул Хмурый бойцам. — Бегом на второй этаж.
Перепрыгивая ступеньки, отморозки побежали по лестнице.
— Добавить или хватит, — сказал Хмурый, толкая ногой здоровяка.
Тот держал голову обеими руками, закрывая свежую рану, из которой сочилась кровь. — Ты можешь умереть как герой, если попробуешь сопротивляться, только я не думаю, что ты хочешь этого?
Охранник покачал головой, и хотел подняться, только Хмурый не дал этого сделать.
— Сиди смирно, сука, иначе я за себя не отвечаю. — Он направил с угрозой пистолет в лицо мужчине. — Где твой хозяин, — спросил Хмурый, пренебрежительно толкая рукой в плечо мужчину.
Тот не отвечал, кровь заливала глаза, лицо. Хмурый увидел полотенце, которое лежало на столе, взял его и бросил охраннику.
— Утрись, распустил сопли. За, что только тебе хозяин деньги платит? Ты даже не слышал, как мы вошли в дом. Спал словно сурок, забывая свои обязанности.
Охранник заметил, что Хмурый на долю секунды ослабил внимание, вскочил на ноги, и ринулся на обидчика. В гневе похож он был на разъярённого быка, у которого глаза налились густой кровью. Хмурый успел отпрыгнуть в сторону, и уже не боясь поднять шум, выстрелил охраннику в ногу. Тот упал на журнальный столик, который под тяжестью человека разлетелся вдребезги.
— Получил, или ещё добавить?
Хмурый, в ярости, начал колотить ногами мужчину, уже не разбирая, куда он бьёт. Через минуту от лица охранника ничего не осталось. Оно походило на кровавый кусок мяса. Охранник затих, и только розовая пена изо рта, говорила о том, что тот ещё живой и дышит.
Хмурый посмотрел на рубашку, которая была забрызгана кровью, как у палача времён инквизиции, который только что расправился с жертвой. Он снял её и с отвращением бросил на пол.
— Вот мразь, хорошую вещь испортил, — выругался он, и плюнул от досады на широкий ковёр.
И тут он увидел, как на лестнице показался хозяин дома со своей женой и дочкой. Хомяк подталкивал их сзади, угрожая пистолетом.
— Давай, двигай быстрее, — кричал он, — не то, будет тоже, что и с ним.
И он показал на охранника, лежавшего в луже крови.
Женщина прижала девочку и закрыла ей глаза, чтобы ребёнок не видел этого кошмара. Хозяин был в дорогом халате и, казалось, что совсем не боится ночных визитёров. Он был не высокого роста, с заметным пивным животом. Лысина блестела, отражая свет огромной хрустальной люстры. Жена блондинка была моложе мужа лет на двадцать, с манерностью фотомодели. Хмурый отмерил женщину оценивающим взглядом и облизнул пересохшие губы.
— Ну, что, — крикнул он, — так и будешь там стоять, или всё-таки спустишься и сделаешь нас всех счастливыми своим присутствием?
Хозяин дома затянул пояс на халате, обнимая жену с дочкой, спустился вниз. Они сели на диван, а Хмурый взяв маленький стульчик, уселся напротив.
— Знаешь, кто я? — спросил он с вызовом.
— Не знаю, — ответил честно хозяин дома.
— Так вот, Игорь Владимирович, может ты не слышал в городе о человеке по имени Хмурый?
Хозяин слышал рассказы знакомых и друзей о Хмуром. В городе тот пользовался дурной славой, и люди с ним не связывались.
— Так вот, Хмурый, это я! — сказал он с нескрываемой гордостью.
Он протянул руку Игорю Владимировичу, чтобы познакомиться, но тот отвернулся.
— Значит, брезгуем? — сказал ехидно Хмурый.
— Разные мы люди Хмурый, и знакомится мне с тобой не зачем. Ты ворвался в мой дом, ранил охранника и сейчас хочешь познакомиться? Разве так принято у порядочных людей?
Игорь Владимирович понимал, что сейчас полностью находится в руках Хмурого, и тот волен с ним сделать всё что пожелает, однако он решил не отступать от своих принципов. Хозяин дома выпрямил спину, приосанился, и посмотрел в глаза Хмурого.
— Ладно, ладно, не желаешь знакомиться, не надо, — Хмурый понял, что перегибает палку и ухмыльнулся.
— Только я вот, что тебе скажу. Мне плевать на твои принципы, и законы, которые придумали такие фраера, как твой друг Белый. Я свободный человек и не собираюсь подчиняться принятым правилам игры. Для чего они нужны? Чтобы не отличаться от стада баранов, которое ведут на поводке Белый и остальные? Для них кодекс воровской чести и понятия превыше всего. Только не для меня. Так вот я не лох арбузный, которому хотят впарить плохой и просроченный товар. Я беру всегда самое лучшее, и вино, и женщин. Как настоящий римский полководец! Скажи, твоя жена любит тебя? А дочка?
