– Ты уж давай поосторожнее, Ланка! Может, откажешься от наследства-то? На черта оно тебе сдалось?
– Да мне оно на фиг не нужно! – рявкнула я и сбавила громкость, чтобы господа, находившиеся в нотариальной конторе, не слушали мои беседы по телефону. – Но это Тарасов постарался! А я слово дала, что не дам Ромку в обиду!
– Вот и не давай. Только больше ни во что не лезь!
Я и не лезла. Только почему-то кто-то другой думает иначе.
Милиция прибыла через двадцать минут и сразу принялась проявлять бурную деятельность.
Толпу зевак перед зданием разогнали, да большинство людей и сами разошлись: поняли, что все интересное уже закончилось, а труп, закрытый покрывалом на тротуаре, особого интереса для наших граждан давно не представляет, как и простреленные окна. Специалисты изучали отверстие в стекле, что-то измеряли, какие-то мужики, как я видела со своего диванчика (жалюзи опять подняли), еще что-то измеряли на улице, но больше спорили, размахивая руками и что-то доказывая друг другу. В общем, вели себя, как и обычно действуют наши мужики, занимающиеся каким бы то ни было делом. Их специальность, место работы или службы на манеру их поведения не влияют.
Аллу Сергеевну, меня и Рому допросили по очереди, также представители органов пообщались и с Олегом Николаевичем. Рома и Алла Сергеевна опять вопили на всю нотариальную контору, обвиняя друг друга в организации покушения на соперника и требуя посадить конкурента в тюрьму. Правда, как мне показалось, допрашивавшие их представители органов не очень-то им верили. А вообще-то, интересно было бы узнать, к какой версии склоняется родная милиция? Мне уделили меньше всего внимания.
Я же все время нахождения в нотариальной конторе размышляла: могла ли Алла Сергеевна в самом деле организовать покушение на Рому и Инну? И на меня, кстати!
Когда следователь, записывавший мои показания, куда-то отошел, велев мне пока не уходить, я попыталась точно воспроизвести по памяти, что же произошло, когда мы вышли из конторы.
Я вспомнила какой-то блик, ослепивший меня. Еще я видела какой-то странный отблеск в доме напротив или дальше – во втором слева, пожалуй. Если я все правильно помню… Оптический прицел? Но не мог же он на нас отсвечивать? Он же находился на удалении. Пожалуй, все-таки кто-то постарался специально нас ослепить, особым образом направляя зеркало, ну, или какой-то специальный механизм. Всех нас или меня? Или первого выходящего, которым оказалась моя скромная персона? Но нас явно ждали. А потом… Потом меня толкнули вперед. Случайно? Или нет?
Но тогда – зачем? И кто?
Я шла первой, Рома с Аллой Сергеевной и Инной ругались за моей спиной, я их заслоняла. Тот из них, кто знал, что покушение должно произойти в ближайшую минуту, не желал, чтобы я погибла. Или я о них слишком хорошо думаю? Преступник хотел избавиться от более серьезного конкурента, чем я, а я мешала, заслоняя намеченную жертву. Поэтому меня и толкнули в порыве псевдоблагородства. Но вот кто из двоих?
Если я узнаю ответ на этот вопрос, то пойму и кто организовал покушение.
Хотя…
Инна убита, вторая пуля вошла в плечо Роме, я увернулась благодаря своей великолепной реакции (а не только тому, что меня толкнули), Алла Сергеевна не пострадала вообще.
Значит, Алла Сергеевна? Или все-таки Рома – для отвода глаз? Кто ж знает этого мальчика… если он настолько самостоятельный, как утверждал Стас, и шибко интересовался производством, как говорила Алла Сергеевна. Но все-таки нанять киллера – это вам не в игрушки на компьютере играть.
Или его нанял кто-то третий? А меня все же толкнули случайно, и я должна еще сказать спасибо?
В результате этих раздумий я решила, что следует по отдельности поговорить и с Аллой Сергеевной, и с Ромой и выяснить подробности их схватки перед дверьми нотариальной конторы. С бедной Инной мне говорить уже не придется никогда.
И не исключено, что в беседе с глазу на глаз Рома скажет мне что-то интересное. Например, открытым текстом предложит объединить наши акции. Или еще что-то… Теперь я уже ничему не удивлюсь.
Хотя зачем Роме убивать меня? Отец рассказывал ему обо мне, и у него не должно быть оснований мне не верить и сомневаться, что я не выполню волю Стаса.
Я все-таки склонялась к версии, что это инициатива Аллы Сергеевны, устраняющей конкурентов.
Сидя в одиночестве на диванчике и глядя на входную дверь, я первой заметила прибытие моего старого доброго знакомого Сереги с мужиком лет сорока в штатском. Коренастенький, пузатенький, с проклевывающейся лысиной и редкими рыжими волосами, он чем-то напоминал гриб боровик со щечками-яблочками. Быстро оглядев контору, Серега направился ко мне, а гриб боровик побежал куда-то в глубь офиса и принялся за выяснение обстановки.
– Это майор Сидорчук, – шепотом сообщил Серега, обнимая меня за плечи.
Мы тут что, должны изображать влюбленную пару? Сережа показывает, что примчался оказать мне моральную поддержку? Или майор Сидорчук состоит на дотации у фирмы Лешки Афганца? А Серега отвечает в фирме за связи с органами правопорядка?
– Кто он такой? – уточнила я у Стандецкого, чтобы быть в курсе.
– Ну, я же тебе вчера рассказывал! – воскликнул Серега. – Занимался в последнее время Тарасовым и исчезнувшими бабами. Мужик нормальный. Когда ты позвонила, я тут же с ним связался. Это же не его район, кто бы стал ему сообщать? А мне почему бы не оказать ему услугу? А вдруг потом и он нам поможет?
Майор отсутствовал минут двадцать, потом вернулся и подсел к нам с Серегой. Алла Сергеевна метнула в нашу сторону взгляд-молнию, Рома просто посмотрел с любопытством, но им обоим было некогда увлекаться нашей беседой, так как ими самими опять заинтересовались представители органов – по одному на брата (или сестру).
Я же была допрошена майором, который беседовал со мной тихо, так что его коллеги ничего не слышали. Серега на протяжении всего разговора молчал, только слушал, не выдал ни одного комментария, но руку с моего плеча не снял. И надолго она там останется? Я опять отметила про себя, что Серега ведет себя со мной гораздо увереннее, чем осенью.
Я во второй раз рассказала о встрече с наследниками в кабинете Олега Николаевича, а потом о выходе из конторы, правда, собственными соображениями не делилась.
Тут наша милая беседа была прервана появлением еще одного представителя органов, услышав громоподобный голос которого все присутствующие аж вздрогнули. Судя по размеру пуза и насыщенности физиономии красным цветом, этот милицейский чин должен был быть в звании не ниже полковника.
Первой очухалась Алла Сергеевна и завопила в своем обычном стиле. Из ее речи я поняла, что последний прибывший появлялся на месте убийства Тарасова, разговаривал с вдовушкой дома и нарушал там тишину, необходимую бедному Славочке, сыну Аллы, пережившему нервное потрясение. О своих нервах вдовушке даже говорить не хотелось.
– А по делу что скажете, Алла Сергеевна? – невозмутимо обратился к ней дядя милиционер, потом бегло посмотрел на Рому и на меня. – В кого на этот раз стреляли? В вас? В них? – мужчина кивнул на нас с Ромой. – Или во всех сразу? Четко, по-военному, ответить можете?
Алла Сергеевна не нашлась что сказать, а пока она сидела, раскрыв рот, вновь прибывший от нее отвернулся, выслушал отчет допрашивавших нас сотрудников, задал пару вопросов Роме, потом мне, по ходу дела уточнив, кто такой Сергей.
– Спутник жизни, – ответил тот, не дав мне раскрыть рот. – Не мог бросить женщину в такую минуту.
Но я все равно рот раскрыла – хотя бы из духа противоречия – и добавила:
– Перспективный спутник. Или потенциальный.
Мужик с громоподобным голосом усмехнулся в усы, попросил Сидорчука отойти в сторону, о чем-то с ним пошушукался, а затем обратился к нам всем сразу:
– А сейчас, голуби, давайте-ка повторим ваш выход из конторы. Кто за кем шел, кто что говорил. Давайте, к выходу!
Услышав это предложение, Алла Сергеевна завопила, причем так, что могла бы посоревноваться с милицейской сиреной или даже с сиреной гражданской обороны, оповещающей о начале бомбежки. Сновавшие по нотариальной конторе представители органов, за исключением уже встречавшегося с Аллой Сергеевной мента, резко дернулись, однако в скором времени вернулись к своим занятиям. Вновь прибывший, представившийся майором Федоровым (все-таки не полковник? С другой стороны, если он ездил к Алле Сергеевне домой…), снова повторил задание и, не обращая внимания на вопли Аллы Сергеевны, повел нас с Ромой к двери. Серега с Сидорчуком остались на диване. Мадам Тарасовой ничего не оставалось, как последовать за нами. Я сделала для себя вывод: чтобы прекратить ее представление, надо просто не обращать на нее внимания. У Федорова это получалось очень здорово.
Мы с Ромой сказали одно и то же относительно порядка нашего выхода из конторы, затем Федоров заинтересовался происшедшим на улице. Алла Сергеевна утверждала, что Рома применил к ней насилие. Рома, в свою очередь, заявлял, что «эта фурия» так на него набросилась, что он просто не знал, как ей противостоять.
