Саму женщину она помнила смутно – обычная, средних лет, одета просто и незаметно. Кто такую запомнит? Прибежала, подхватила старушку и куда-то потащила.
А может, это и не соседка вовсе? Старушка явно была в шоке, да и зрение небось плохое… Но зачем это все?.. И тополь… Если буквально на секунду предположить, что смерть Семена Семеновича не случайна, стало быть, эта женщина с «халой» – киллер? Да не может быть!
Женщина тем временем в раздражении бросила телефон в сумку и поднялась с места, с грохотом отодвинув стул. Надежда Николаевна невозмутимо пила кофе, но как только незнакомка пошла к лестнице, тут же вскочила и направилась за ней, возблагодарив судьбу за то, что в этом кафе не обслуживают официанты.
Увидев, что женщина в темно-синем пальто вышла из торгового центра и остановилась неподалеку, Надежда стала наблюдать за ней сквозь стеклянные двери.
Вот она решительными шагами подходит к серой неброской машине, открывает дверцу, пытается сесть, но цепляется «халой» за потолок… Ну, все правильно, не привыкла к такой прическе, в нервах-то не рассчитала… «Хала» накренилась набок, женщина в сердцах сорвала ее с головы и бросила на заднее сиденье машины.
Надежда заметила, что у нее короткая стрижка. Что ж, очень удобно, если менять парики. Кажется, вчера на ней был берет или вязаная шапочка… Она едва успела сфотографировать номер машины, прежде чем та уехала. Получилось смазано, но рассмотреть можно.
Выйдя на улицу, Надежда Николаевна увидела знакомую маршрутку. Не то чтобы прямо до места довезет, но все ближе будет. И как ее занесло в такую даль? Улица Трубоукладчиков, ну надо же…
Тут мысль, которая уже неоднократно ворочалась в голове, наконец вырвалась на поверхность. Такое название улица явно получила во второй половине двадцатого века. Тогда город активно строился и улицам часто давали промышленные названия – улица Металлистов, проспект Энергетиков…
Интересно, была ли улица Трубоукладчиков сорок лет назад? Вернее, как она тогда называлась? Ну, это легко проверить.
Надежда ввела запрос на экране смартфона и узнала, что улица Трубоукладчиков появилась в семидесятые годы. Сначала проложили трубопровод, затем построили завод по переработке того самого, что было в трубах, а еще позднее завод построил несколько домов для своих работников.
А вот проспект Станкостроителей появился гораздо позже. Еще с позапрошлого века на его месте проходила дорога, которая затем перешла в улицу – Коровий проезд (очевидно, по ней коров гоняли), и получилось, что улица Трубоукладчиков пересекала этот самый Коровий проезд. Ну и ладно, все привыкли, однако в девяносто пятом году этот вопрос взволновал какого-то чиновника, и улицу переименовали. А это значит, что сорок лет назад не было никакой улицы Станкостроителей и в газете все наврали.
– Интересно… – тихо произнесла Надежда. – Очень интересно…
Вернувшись домой, она первым делом включила компьютер и запустила базу данных, подаренную ей одним влиятельным человеком за помощь в сложной ситуации. В этой базе было все – адреса и телефоны всех жителей Петербурга, номера их машин… Сейчас Надежду интересовали именно номера машин, а конкретно той, на которой уехала подозрительная женщина.
Через несколько секунд умная программа сообщила, что машина с таким номером зарегистрирована на фирму с названием «Интерпресс», и выдала адрес этой фирмы – улица Корректоров, дом номер 31-Б. Подумав немного, Надежда Николаевна решила съездить туда на следующий день с утра пораньше. И как оказалось, это было правильным решением, поскольку позвонил муж по стационарному телефону и поинтересовался, что случилось, он-де целый день названивает ей на мобильник, а тот выключен. Выяснилось, что мобильник разрядился.
Они очень мило поболтали, Надежда сказала, что скучает, и предоставила полный отчет о здоровье Бейсика. Сан Саныч, в свою очередь, заверил ее, что тоже скучает, но она подозревала что не столько по ней, сколько по коту.
Тихая безлюдная улица Корректоров находилась в старом районе Петербурга неподалеку от Екатерининского канала и была застроена преимущественно доходными домами конца девятнадцатого века с лепниной и балконами, которые поддерживали упитанные кариатиды. Правда, большинство этих домов давно нуждались в ремонте, а многие кариатиды лишились носов, рук и других важных деталей… Впрочем, Надежда приехала не на экскурсию, а по важному делу.
Она прошла вдоль нечетной стороны улицы и нашла тридцать первый дом, за которым сразу следовал тридцать третий. Ни дома 31-А, ни тем более 31-Б не было и в помине.
«Опять двадцать пять, снова-здорово, – мысленно вздохнула Надежда, – в старых районах всегда так».
Она прошлась вдоль тридцать первого дома, внимательно его осматривая. Здесь были только жилые квартиры, никаких офисов не наблюдалось.
– Женщина, вы что-то ищете? – услышала Надежда Николаевна подозрительный голос и обернулась, но никого не увидела.
Рядом с ней находилась только кошка – белая, с рыжими пятнами и хвостом в серо-черную полоску, отчего создавалось ощущение, что хвост ей при рождении приделали от другого кота. Кошка смотрела на Надежду неодобрительно.
Надежда Николаевна моргнула… и кошка пропала, а вместо нее появилась особа в аккуратном синем ватнике, вооруженная скребком для скалывания льда. Должно быть, это была местная дворничиха. Вот только, для чего ей понадобился скребок? Ноябрь хоть и считается в Петербурге зимним месяцем, но город в это время совершенно сухой, дождей мало, а днем и солнце ненадолго выглядывает.
Надежда решила разжиться у нее информацией.
– Да, я ищу дом тридцать один Б, но его, похоже, нет.
– Почему нету? Вот он, тридцать первый Б. – И дворничиха показала на газетный киоск, стоящий на краю тротуара.
– Так это киоск? – удивленно спросила Надежда Николаевна.
– А что, киоск не дом? – прищурилась дворничиха. – Все вам не то!
Надежда поскорее поблагодарила нелюбезную тетку и направилась к киоску, над окошком которого висела крупная отчетливая надпись: «ООО Интерпресс», однако, не дойдя нескольких шагов, внезапно остановилась.
Внутренний голос подсказывал ей, что не следует подходить ближе, не стоит очертя голову бросаться в неизвестность. Кто ее знает, эту фирму… Надежда отошла чуть в сторону, так чтобы ее не было видно из окошка, и стала наблюдать.
Вскоре к киоску подошел мужчина в синей куртке с капюшоном, наклонился к окошку и что-то тихо проговорил.
Пожалев, что стоит далеко и ничего не слышит, она хотела подойти поближе, но тут ее кто-то окликнул:
– Женщина, послушайте, что я скажу!
Надежда Николаевна обернулась и увидела перед собой прежнюю дворничиху. Та как-то странно подмигивала и размахивала руками. Машинально отметив, что сейчас скребка при ней не было, Надежда осведомилась:
– В чем дело?
– А дело в том, что не стоило вам сюда приходить!
– Что? Почему это
