- Да, да. Ну и...?
- Так вот, Сегеди был доверенным лицом Рогового-Барона и занимал довольно важное место в преступной шайке. Ведь вам известно, чем они занимались: производили фальшивые золотые кольца и сбывали их доверчивым покупателям. Металл, из которого были сделаны кольца, по удельному весу и по виду походил на золото. Они даже ухитрились ставить пробу. Между прочим, обручальные кольца, что нашли в гробу на Лычаковском кладбище, такие же, фальшивые.
- Странно, - удивился Чикуров. - Спрятать на черный день сберкнижки понятно, но копеечные украшения!
- Мне это тоже не совсем ясно, - согласился с коллегой Дмитрий Александрович. - Собственно, из-за колец так трагически и кончил фотограф. Помните, я вам рассказывал историю с канадской родственницей Оресты Сторожук? Ей здешняя родня подарила кольцо, а оно оказалось фальшивым.
- Разумеется, помню.
- Купили-то его у Сегеди! И когда милиция вышла на фотографа, Роговой его убрал. Чтобы тот не раскололся, - рассказывал дальше Кичатов. - Как и предполагал Костенко, убил Сегеди действительно Пузанков, который пришел к нему в женском обличье.
- А почему этот Пузанков имел кличку Черная вдова? - поинтересовался Игорь Андреевич.
- Пока не установили. Но зато стало известно, что фотограф Сегеди никогда не баловался "травкой", а сигареты с гашишем подложил ему в карман Пузанков. Чтобы сбить с толку следствие: мол, накурился наркотика и выбросился из окна сам.
- Идея Барона?
- А чья же! - хмыкнул подполковник. - Роговой исчез даже из тех мест, чтобы на него не пало ни тени подозрения. В день убийства Сегеди он кутил с Орестой Сторожук в Ужгороде.
- Опять Сторожук! - вырвалось у Игоря Андреевича.
- Да, опять. Роговой, говорят, был в нее влюблен до безумия, ревновал как Отелло! Грозил убить, если она сойдется с другим... Когда Барон почувствовал, что милиция вот-вот прищемит ему хвост, он приказал Оресте смыться из Трускавца куда-нибудь подальше. Боялся, видимо, что через Сторожук могут выйти на него.
- Смотри-ка, все предусмотрел, - заметил Игорь Андреевич.
- Да нет, далеко не все, - возразил Кичатов. - Хотя бы то, что Ореста попадет в сети старого ловеласа Скворцова-Шанявского.
- Они были знакомы? - спросил Чикуров. - Я имею в виду Барона и этого овощного дельца?
- До происшествия в Южноморске вроде и знать не знали друг друга, сказал Кичатов. - А вот потом - неизвестно. Как и то, где может в настоящее время находиться Роговой.
За обсуждением этого вопроса и застал следователей майор Латынис. Ян Арнольдович приехал в Прокуратуру республики прямо из аэропорта Внуково. И первым делом поинтересовался, доставлен ли в Москву Бухарцев.
- Еще вчера, - ответил Чикуров.
- Как же так? - подколол Латыниса Кичатов. - Ждали Бухарцева в одном месте, а он...
- Я уже докладывал Игорю Андреевичу по телефону, - сказал оперуполномоченный уголовного розыска.
- А теперь просветите, пожалуйста, его, - кивнул на коллегу Чикуров. Я не успел ввести в курс дела.
- Знаете, Дмитрий Александрович, почему я предполагал, что Бухарцев объявится в Крыму? - начал объяснять майор. - Мародерство под Симферополем не кончилось...
- Даже после опубликования в газетах? После судебных процессов? удивился подполковник.
- Как это ни прискорбно, но факт, - вздохнул Латынис. - Мародеров судят, общественность возмущается, а кощунство продолжается! Представляете, ров с расстрелянными людьми взяли даже в бетон, как бы в саркофаг, но кое-кто ухитряется докапываться до останков! Роют по ночам, с фонариками, выламывают золотые коронки из праха! Самое страшное, среди мародеров немало молодых людей.
- Уму непостижимо! - возмутился Кичатов. - До какого же предела мы дошли, если стало возможно такое.
- Да, - мрачно согласился с ним Чикуров. - Дальше некуда.
И каждый молчал, думая о своем.
- Вот я и решил, - нарушил тишину Ян Арнольдович, - если Бухарцев сам добыл гарнитур Киструсовой - Сапожниковой из захоронения, то, возможно, он появится под Симферополем снова. Первая часть моего предположения подтвердилась, а вот вторая... - Он виновато улыбнулся. - Сижу я в Крыму, жду, как говорится, у моря погоды, и вдруг коллеги из Южноморска сообщают, что Бухарцева задержали возле дома Дончикова. И знаете с чем? С золотишком, добытым из могил.
- Опять из могил? - вскинул брови Кичатов.
- Опять, - подтвердил майор. - Правда, на этот раз Бухарцев грабил останки убитых фашистами мирных жителей в Белоруссии и Прибалтике. Там ведь тоже немало страшных рвов. Задержал Бухарцева наружник, дежуривший у дома Дончикова, опознал его по приметам, указанным в ориентировках, разосланных из тех республик, где говорилось о нескольких случаях мародерства и давалось описание внешности мародера... Нужно заметить, Бухарцева описали довольно точно...
- Значит, поехать еще раз в Крым за добычей он побоялся? - уточнил Кичатов.
- Видимо, так, - кивнул Латынис. - Опасался, что нарвется на засаду у захоронения под Симферополем, а попался там, где и не предполагал.
- Хорошо, - сказал Чикуров. - Теперь, Ян Арнольдович, пожалуйста, о Блинцове.
- Взят под стражу.
- Наконец-то, - вырвалось у Кичатова. - Давно пора!
- Блинцов, как я понял, до последнего не верил, что арестуют, продолжил майор. - Когда его брали, знаете, что он заявил начальнику ОБХСС? Мол, будь это два года назад, то загремел бы за решетку сам начальник, а не он, Блинцов.
- Откуда такая самоуверенность? - усмехнулся Игорь Андреевич.
- В горисполкоме его прикрывали как только могли.
- Кто конкретно?
- Зампредседателя, - сказал оперуполномоченный уголовного розыска. Спросите почему - отвечу. Оказывается, в свое время Блинцов построил ему особняк. Бесплатно, считай, - тот отделался лишь банкетом в честь Блинцова. Управляющий трестом, естественно, внакладе не остался: дочь его в нарушение всех законов получила квартиру. Представляете, студентка, одна, не замужем, а отхватила трехкомнатную! И это при том, что в Южноморске на получение жилья стоят в очереди по двадцать лет!
- Ну а что зампредседателя? - поинтересовался Кичатов.
- Сняли с работы, против него возбуждено уголовное дело... Нужно сказать, в отношении него и Блинцова проявил принципиальность городской прокурор.
- Измайлов крепкий мужик, - согласился подполковник. - Такого на кривой не объедешь... - И спросил, что известно Блинцову о трагедии в устье Чернушки и ее участниках.
По словам Латыниса, управляющий стройтрестом знал лишь Варламова, а что произошло возле горы Верблюд в роковую ночь, ему якобы неведомо.
Латынис отправился устраиваться в гостиницу, а следователи засели за работу - нужно было основательно подготовиться к допросу Бухарцева.
Бывший шофер Скворцова-Шанявского был высок, ладен, с вполне нормальным, даже симпатичным лицом. Джинсы-варенки, черный свитер под горло. И не подумаешь, что мародер.
"Как он мог, такой молодой, здоровый, копаться по ночам в могилах, обирая покойников?" - думал Чикуров, глядя на Бухарцева.
Игорю Андреевичу никак не удавалось отделаться от чувства брезгливости, хотя он на это не имел права. Впрочем, Кичатов испытывал то же самое.
Перекрестный допрос они провели в следственном изоляторе Бутырской тюрьмы, и начал Чикуров с того, как и когда Бухарцев познакомился со Скворцовым-Шанявским.
По словам допрашиваемого, свел его с "профессором" Алик Еремеев. С ним Бухарцев учился в институте физкультуры и имел в чем-то схожую судьбу. Оба не закончили вуз, оба погорели. Еремеев на подпольном кружке каратэ, а Эрнст на том, что участвовал в преступной группе, которая восстанавливала автомобили иностранных марок и спекулировала ими на Кавказе. Учитывая личность парня и чистосердечное раскаяние, суд приговорил его к условному наказанию. Карьера Бухарцева как боксера (а он был уже мастером спорта и кандидатом в сборную республики) бесславно рухнула. Его дисквалифицировали и отлучили от большого спорта раз и навсегда. Правда, Бухарцев отлично водил автомобиль, но перспектива всю жизнь крутить баранку автобуса или самосвала, а в лучшем случае - персональной "Волги" его не устраивала. Он был уже испорчен легкими доходами от автомобильного бизнеса.
Узнав, что приятель болтается без дела и без гроша в кармане, Еремеев предложил пойти шофером к Скворцову-Шанявскому.
- На зарплату нынче живут одни дураки, - сказал Эрнст.
- Не волнуйся, помимо основной ставки тебе и навар будет, - пообещал Еремеев. - И хороший!
- Левачить? - усмехнулся Бухарцев. - Да если я хоть раз попадусь, тут же упекут в колонию! Не забывай, на мне висит условный срок!
- Да не бойся ты! - успокоил его Еремеев. - Левачить не придется. Просто по совместительству будешь у Валерия Платоновича как бы телохранителем.
Бывшая надежда республиканского бокса согласился. И, честно говоря, не знал, что же было главным, а что "по совместительству". Возить Скворцова-Шанявского или оберегать его драгоценную жизнь?
