- И что дальше? - поторопил его Чикуров.
- Выперли меня, - хмуро произнес допрашиваемый. - Тот самый членкор...
- Тоже не захотел делить славу?
- Да нет, пришили мне, будто я спер нефритового божка.
- Кого-кого? - переспросил Кичатов.
- Ну, вот такую фигурку, - Эрнст показал размер пальцами, - не больше спичечного коробка, из нефрита. Это камень такой поделочный.
- Действительно не брали? - внимательно посмотрел ему в глаза Игорь Андреевич.
Подследственный не выдержал этого взгляда, потупился и негромко ответил:
- А на кой он мне?
"Ой, опять воротит физиономию, - подумал Игорь Андреевич. - Никак врет?"
- Откуда у вас такие способности - чувствовать в земле металлы и воду? - задал очередной вопрос Кичатов. - Это что, врожденное?
- Да как вам сказать, - встрепенулся Бухарцев оттого, что следователи не настаивают отвечать на щекотливый вопрос. - И от природы малость, и от бати. Он приучал меня к этому сызмальства. А потом, приспособления разные существуют... Эх, жаль, отобрали у меня при аресте мою рамку, я бы продемонстрировал.
- А что представляет из себя рамка? - поинтересовался Чикуров.
С описью изъятых у Бухарцева вещей следователи были знакомы.
- Ну, такая, наподобие авторучки, - пояснил допрашиваемый.
Действительно, в описи такой предмет упоминался.
- Как она действует? - спросил Игорь Андреевич.
- Понимаете, головная часть рамки на шарнире, и, если в земле находится, к примеру, золото, она сама указывает, что тут находится металл.
- Кто ее вам сделал?
- Да никто. Сам. Штука простая, никаких премудростей, - ответил Бухарцев и начал было рассказывать принцип действия, но Игорь Андреевич попросил сделать это письменно, что Бухарцев охотно и выполнил.
На вопрос Кичатова, куда он отправился после археологов, Бухарцев ответил:
- Клады искал. - Заметив недоумение на лицах следователей, он пояснил: - Это ведь мечта моей жизни - найти сундук с драгоценностями! Но согласен был и на консервную банку с золотыми монетами. Честное слово!.. Самая моя любимая книга - "Остров сокровищ". А сколько у меня разных вырезок о затонувших галионах с полными трюмами золота и драгоценных камней, о богатейших находках захоронений могущественных царей и полководцев! В детстве мечтал: вот откопаю такой клад, и знаете что сделаю? Натрескаюсь от пуза!.. Да, да, - с грустью произнес Бухарцев. - Сколько себя помню, всегда был голодным. Жили мы не в самой Москве, в Хотькове - это по Ярославской дороге. Батя был неплохой мужик, но пил. От этого и отдал концы - замерз зимой. И остались мы с матерью одни. На ее зарплату не разъешься учительница. Да к тому же каждый год ей нужно было ездить в Трускавец, лечиться. А не поедешь - загнешься, почки. Приходилось от своих крох откладывать на лечение. А я рано вымахал. Худющий был как жердь. - Бухарцев тяжело вздохнул. - Словом, пришлось хлебануть... Первый раз я по-настоящему чувствовал себя сытым на сборах, когда готовились к всесоюзным соревнованиям среди юниоров. Ну а потом наступили годы, когда я забыл о голоде. И мечта найти клад постепенно забылась. Но тут вдруг подвернулась книга, которая снова все всколыхнула во мне. Об этой книге мне еще отец рассказывал. Уникальное, можно сказать, издание. Называется "Запорожская рукопись, указывающая, в каких именно местах и какие сокрыты клады гайдамаками и местными жителями"...
- Из той же оперы, что и "Остров сокровищ"? - не смог сдержать улыбки Кичатов.
- Да нет, - серьезно ответил Бухарцев. - Автор - солидный мужик, член Русского географического и археологического обществ. Ученый. Фамилия Сементовский. Книга напечатана в типографии, правда очень маленьким тиражом.
- И где же вы ее достали? - спросил Чикуров.
- Выменял у одного человека, любителя всяких старинных штучек...
"Не на того ли нефритового божка из раскопок?" - подумал Игорь Андреевич, но уточнять не стал.
- В ней указывается более трехсот мест, где спрятаны клады, рассказывал дальше подследственный. - Все на Украине, разумеется. Указаны ориентиры, где искать золотые червонцы. Но видимо, многие исчезли, другие изменились, прошло ведь более ста лет после выхода книги... Короче, мне фортуна не улыбнулась. Как любит говорить мой бывший патрон: фортуна шлюха, сегодня спит с одним, завтра - с другим.
- Значит, вы ничего не нашли и решили действовать более верным способом? - сказал Кичатов. - То есть отправиться под Симферополь, на место расстрела немцами мирных жителей?
Лицо Бухарцева искривила болезненная гримаса: видимо, об этих "подвигах" говорить ему не очень хотелось. Но теперь уже не скроешь.
- Да, - еле выдавил он из себя.
- Откуда вы узнали о месте захоронения и что там можно поживиться? спросил подполковник.
- Из газеты.
- Какой?
Бухарцев пробормотал что-то невнятное.
- Громче, пожалуйста! - сказал Чикуров.
- Точно уже не помню... Ну, и поехал я в Крым.
Следователи попросили его рассказать подробно, много ли и что именно он "добыл" из захоронения под Симферополем. Бухарцев набросал список драгоценностей, который занял несколько листов дела, добавив при этом, что, возможно, кое-что он и забыл, но постарается вспомнить позже.
- На это можно кормить досыта целый полк в течение десяти лет, заметил Игорь Андреевич, пробегая глазами печальную опись. - Не так ли, Бухарцев?
- Да, на этот раз не голод мной руководил! - чуть ли не простонал допрашиваемый. - Другая мечта! Утереть нос Скворцову-Шанявскому! Вы не можете себе представить, сколько унижений и оскорблений вытерпел я от этой гниды! Ей-богу, в старое время баре не позволяли себе вести так со слугами. Вот уж истинно про него: из грязи да в князи... Бывало, что совсем не думал обо мне, ел ли я хоть раз за сутки, спал ли. И попрекал каждой подачкой... Как мне хотелось сесть с ним на равных за карточный стол, этак небрежно швырнуть нераспечатанную пачку сотенных!
- А что, до этого вы не играли со Скворцовым-Шанявским? - спросил Дмитрий Александрович.
- Откуда?! - вытаращился на подполковника Эрнст. - С моими-то копейками против его сотен тысяч? Я вообще никогда не садился играть в карты на интерес. Но вот когда у меня была целая сумка золотишка и камешков, тут уж позвольте-подвиньтесь! Я и махнул в Южноморск. Туда еще каждую осень съезжались лобовики... Слышали о таких?
- Да, - кивнул Игорь Андреевич. - Боссы среди картежников.
- Вот-вот! Ну и, конечно, Валерий Платонович! Как же без него обойдется "коррида", - усмехнулся допрашиваемый. - Надеюсь, и это словечко вам знакомо?
- Естественно, - подтвердил Чикуров.
- Первый удар по моему бывшему шефу был нанесен, когда я снял особняк куда шикарнее его! - продолжал Бухарцев, не скрывая злорадства. - Я пригласил его. Увидел он, как я живу, и чуть желчь не разлилась от злости! Как, его бывший холуй обошел его? Это было для шефа как хороший нокдаун! Но я не даю ему опомниться и предлагаю перекинуться в стос. Ставку заламываю как настоящий лобовик. Он занервничал, но отказываться было неудобно: как бы я не подумал, что он боится сесть со мной.
- А вы проиграть не боялись? - поинтересовался Кичатов. - Сами же говорили, что Скворцов-Шанявский шулер.
- Это он у себя дома шулер, когда Орыся подглядывала карты партнеров через щелку в ковре и, зайдя потом в комнату, особыми знаками передавала Валерию Платоновичу.
Следователи переглянулись: о том, что Сторожук помогала Скворцову-Шанявскому обманывать соперников, они слышали впервые.
А Бухарцев тем временем продолжал:
- Ну а тогда мы играли на моей территории. Правда, опыта у меня, считай, никакого. И я проиграл десять тысяч. Шеф похлопал по плечу: прощаю, говорит, долг. Тогда я решил окончательно послать его в нокаут. Знаете как? Вынимаю пачку за пачкой! С банковскими наклейками! И швыряю ему небрежно... - У подследственного вырвалось торжествующее ржанье. - Кранты! Рефери отсчитал десять раз, и моего патрона унесли с ринга...
- Погодите, - перебил его Чикуров. - Каким образом вы, так сказать, превратили золото и драгоценности в купюры?
- Это было нетрудно, - доверительно улыбнулся допрашиваемый. - Труднее наоборот. Бумажки и есть бумажки! Они могут обесцениваться, а вот драгметалл и камешки со временем только дорожают и для них нет государственных границ!
- Кому же вы продавали, как вы говорите, драгметалл и камешки? спросил подполковник.
- Да в общем-то в своем кругу. Решилину, например, - ответил Бухарцев. - Ну и надувал же он меня, этот гений советской живописи! И торговался как базарная баба! - Он сплюнул. - Аж противно! А не хотелось терять своего достоинства: бери, подавись! Вот с Дончаковым было все легче. Тоже прижимистый, но с Решилиным не сравнить.
Продал, оказывается, Бухарцев кое-что из награбленного у покойных тому же Скворцову-Шанявскому, "облепиховому королю" Привалову и кому-то из местных. Как поняли следователи, в карты Эрнсту катастрофически не везло. Да и не могло повезти: разве мог он противостоять шулерам с их изощренными методами и приспособлениями? Редкие выигрыши случались у него только тогда, когда он играл со случайными партнерами на городских пляжах, в парке. На таких катранах ставки были мелкие (по сравнению, конечно, с лобовиками), но зато Эрнст приобретал нужные навыки перед решающим сражением, "корридой". Для нее он держал неприкосновенный запас золотишка, драгоценностей и бумажных купюр.
