Всё это время прочие участники ритуала должны были плясать и петь возле костра, чтобы обновлённая душа могла вернуться назад в своё тело. С первыми лучами солнца костры тушились. Это было своего рода сигналом для вновь обретённых Воинов выходить из могил. Они сами, без посторонней помощи должны были выбраться или остаться там навсегда.
После инициации человек приобретал огромную силу и быстроту, магические способности и умение телепатически чувствовать Племя. Расплачивался за это он своей индивидуальностью. Для Воина Племени не было ничего личного. Было Племя, и был Вожак или Верховный Жрец, который имел абсолютную власть над племенем…
Санитарного инспектора обнаружили около трёх часов ночи. Непрерывная слежка настолько вымотала его, что он непростительно поздно отреагировал на появление врага. Это был один из инсценировавших ночное нападение на его коттедж школьников. К счастью уверенный в том, что перед ним настоящий Вэл Роял школьник повел себя слишком свободно. В самый последний момент рефлексы заставили санитарного инспектора отскочить в сторону, и смертельный удар противника достался пустоте. Сам он мешкать не стал: молниеносный удар, и шея школьника сломалась с лёгким хрустом.
С этого мгновения счёт пошёл на доли секунд. Противник оказался более подготовленным, чем предположил санитарный инспектор. Вычислить его могли только сканеры – люди, способные улавливать малейшую ментальную активность на довольно-таки большой территории. Обычно их было пятеро. Четверо располагались по периметру зоны сканирования, а пятый находился в центре. Он принимал «донесения» и направлял, в случае необходимости, людей разобраться с незваным гостем. Санитарного инспектора не вычислили сразу только лишь потому, что глубокое погружение в межпиксельное пространство сделало его на какое-то время невидимым для сканеров.
Разумеется, они уже уловили сигнал боя и смерти своего человека. Весь лагерь уже был поднят по тревоге, а, учитывая, что скорость этих существ была значительно выше скорости санитарного инспектора, особенно с чужим лицом…
Санитарный инспектор принял единственно возможное решение. Он мгновенно сбросил с себя лицо Вэла Рояла и переместил сознание в межпиксельное пространство, став невидимым для сканеров. После этого он, что было сил, помчался в сторону автомобиля. Послышался боевой клич стаи. Они обнаружили сброшенное лицо. Когда санитарный инспектор запрыгнул внутрь автомобиля, перед его глазами плавали красные круги. Сильно болело в боку, а во рту был привкус крови.
Двигатель завёлся с пол-оборота. Вдавив газ до пола, санитарный инспектор рванул с места, набирая максимальную скорость. Выехав на дорогу, он помчался прочь, как можно дальше от школы и города, в котором теперь его наверняка уже искали. Одна только мысль о том, что его могли взять живым, приводила санитарного инспектора в ужас. Для них он был человеком силы, а таких надлежало есть живьем, обрезая мясо тонкими ломтиками, чтобы вместе с плотью пожрать и его силу. Эта пытка могла длиться несколько часов…
Когда в машине практически закончился бензин, санитарный инспектор утопил её в какой-то речушке. Недалеко был одинокий магазин, рядом стоял подержанный автомобиль.
За прилавком дремала блеклая женщина лет сорока с выражением вековой усталости на некрасивом лице.
– Слушаю вас, – бесцветным голосом сказала она.
– Извини, но мне нужно твоё лицо.
– Что? – только и успела спросить она перед тем, как санитарный инспектор нанёс ей удар ритуальным ножом.
Забрав лицо, он положил тело в холодильник. Закрыв магазин, он сел в её машину (ключи были в замке зажигания) и теперь уже относительно медленно направился в сторону Мелиополиса. Не выходя из межпиксельного пространства, он позволил лицу заполнить его мыслями покойной – обычной галиматьей уставшей, никому не нужной одинокой женщины. В этом состоянии можно было смело ехать мимо сканеров.
Дом Сэнди выглядел как настоящее поле боя. Следы от пуль на стенах, выбитая дверь, разбитые окна, следы пожара. Совсем недавно здесь было жарко как в прямом, так и в переносном смысле. Возле дома сновали пожарные и полицейские.
Проехав медленно мимо, санитарный инспектор увеличил скорость. Надо было убираться из города, и чем быстрее, тем лучше. Те, кто вышел на Сэнди, слишком хорошо знали санитарного инспектора, чтобы он мог с ними играть.
Свернув за угол, он увидел одну из тех девчат, с которыми веселился вместе с Сэнди в их последнюю встречу. Имя её он забыл. Это было непрофессионально, но он остановил возле неё машину. Объяснять, кто он такой, вернее, такая, времени не было, поэтому, ткнув ей в бок пистолетом, санитарный инспектор бросил:
– Садись в машину.
Та безропотно села. Отъехав от дома Сэнди на приличное расстояние и не обнаружив слежки (он знал, что следить могли и через спутник, но этого проверить он не мог) санитарный инспектор сказал уже дружелюбным тоном:
– Извини, дорогуша, за такое приглашение, но на объяснения нет времени. Я – приятельница Сэнди. То, что произошло… В общем, ты и твоя подруга в опасности. Если хочешь – можешь ей позвонить из автомата. Никаких мобильных. Я вывезу тебя из города, а там уезжай, куда хочешь. Несколько месяцев в Мелиополисе тебе показываться нельзя. Домой идти тоже. Так что, звони, и мы валим.
– Она уже уехала.
– А ты?
– А у меня оставалось ещё дело.
– Никаких дел. Едем.
Красивая доверчивая дура… Ей даже в голову не пришло, что на месте санитарного инспектора мог быть настоящий враг…
Заночевать решили в мотеле. Взяли одну комнату на двоих.
– Я могу сходить в душ? – спросила она.
– Не стоит. Нам нужно быть готовыми бежать в любой момент, так что побудь эту ночь в полной боевой готовности.
– Но в туалет я всё-таки схожу. Ты не против?
– Не против.
– Сюрприз, – услышал санитарный инспектор, вернувшись из туалета (туда он пошёл вторым). В руках у спутницы мелькнуло что-то блестящее, и в следующее мгновение в шею инспектора воткнулся маленький шприц.
– Спокойно, санитарный инспектор Денис Паркин, это – ГК – 418. (Парализующее вещество, которое обездвиживает, но не лишает разума и чувствительности) скоро здесь будут друзья. А пока я с тобой позабавлюсь, – сказала она, медленно раздеваясь.
Запомни, Хенаро срет – земля дрожит!
Карлос Кастанеда. «Отдельная реальность».
Нет. Пусть он остается там, где он есть. Может, в это мгновение он орлом парит в другом мире, а может – просто умер там наверху. Сейчас это уже не имеет значения.
Карлос Кастанеда. «Отдельная реальность».
Телефонный звонок положил конец неравной борьбе санитарного инспектора с чтением между строк. Это упражнение, как и погружение в межпиксельное пространство, он старался выполнять каждый день, разумеется, по возможности.
Тем, кто никогда не занимался подобными вещами, надо сказать, что чтение между строк – дело далеко не из лёгких. Необходимо «читать», то есть, внимательно и вдумчиво пробегать глазами каждый пробел между строчками, причём так, чтобы глаза умудрялись не читать слова выше или ниже пробела.
Осложняли эту процедуру играющие под окнами дети. Дети орали, вопили и стенали на все свои противные детские голоса, уровень громкости которых был выведен на полную мощность. Детские вопли всегда раздражали санитарного инспектора. С годами он всё больше сожалел о том, что по ним нельзя стрелять из табельного оружия. Он спокойно относился к ночному собачьему лаю или серенадам котов, но вопли маленьких двуногих чудовищ сводили его с ума, особенно во время чтения между строк.
Телефон, словно превратившись в механический будильник, разразился единственным длинным звонком, от которого почему-то заныли зубы. У санитарного инспектора почему-то всегда ныли зубы, когда звонили по ЭТОЙ линии. Сняв трубку, он услышал записанный на пленку рекламный текст. На заднем плане, среди помех чуть слышно играла популярная мелодия, означавшая СРОЧНЫЙ ВЫЗОВ В ОФИС БЛАГОРОДНОГО ДОНА. Подобные вещи практиковались только в экстренных ситуациях, и санитарный инспектор поспешил на встречу с начальником.
– Ты помнишь нашего друга Али? – спросил Благородный Дон, едва за санитарным инспектором (когда он вошёл) закрылась бронированная, но легкая на вид дверь кабинета.
Благородный Дон сидел за столом. Он был настолько не в настроении, что даже не пригласил санитарного инспектора сесть. Тот, правда, не дожидаясь приглашения, плюхнулся в своё любимое кресло.
Вопрос об Али только выглядел вопросом. Санитарный инспектор прекрасно знал этого человека, с которым его не раз сводила судьба, и Благородный Дон был в курсе этих событий. Но если Благородный Дон ставил подобным образом вопрос…
Али Хусейн был относительно независимым членом корпорации «Ислам». Официально ГСИ не имела ничего общего с «Исламом» (как, впрочем, и другие клиенты корпорации), но неофициально частенько прибегала к его («Ислама») услугам. Так было угодно богам, чтобы «Ислам» к началу XXI века стал ведущей корпорацией локальных услуг на рынке смерти. А, учитывая мировые тенденции капитала становиться всё более влиятельной транснациональной силой, можно было смело предсказывать дальнейшее возрастание влияния «Ислама» на мировой арене. К услугам корпорации негласно прибегали даже представители другого довольно серьёзного и официально враждебного «Исламу» бренда: «Демократии».
