— Зато я знаю. Собирайся, поедем…
— Куда?
— На одну хорошую улицу. Вернее — покатаемся по городу, если встретим эту Олю Софронову — укажешь на нее. Хорошо?
Парнишка замялся.
— Мне надо предупредить родителей…
— Будут сложности?
— Даже не знаю… Вот если бы…
Я все поняла. Мы с Игорем поднялись на третий этаж и вошли в квартиру номер одиннадцать. Молодой человек представил меня своим родителям — отцу Владимиру Алексеевичу и мачехе — Галине Николаевне, пояснив, что я работаю на правоохранительные органы и прошу его помочь мне в очень важном деле.
Родители не возражали, они смотрели на нас со счастливыми улыбками на лицах, видимо, еще не знали, чем занимался сын еще несколько часов назад, то есть утром. Поистине, неведение значит благо. Часы показывали шесть часов вечера — начало работы девушек по найму. В принципе, я могла и ошибаться — девочка сидела дома и вышивала крестиком, слушая рассказы бабушки о том, как выходили замуж в стародавние времена. Все равно, надо было что-то делать, а не сидеть сиднем.
Мы поехали на улицу Казачью. Мой «Фольксваген» очень медленно двигался вдоль по улице, в окна заглядывали девицы разных мастей и калибра без головных уборов, кутаясь в шубки, но, увидев, что машину ведет девушка, мгновенно теряли всякий интерес.
Игорь сидел у меня за спиной, внимательно всматриваясь в девиц.
«Пройдя сквозь строй», мы вырулили на дорогу, ведущую к микрорайону, где заварилась каша, которую мне сейчас приходилось расхлебывать.
— Никого не узнал? — спросила я, не оборачиваясь.
— Да она соплячка по сравнению с теми, кто здесь тусуется! — воскликнул Игорь. — Каждой из здешних девиц лет по двадцать пять.
— А какой возраст у этой Ольги?
— Шестнадцать. Или семнадцать…
— Что ж, — вздохнула я, — ей уже можно выходить на «тропу войны».
Мы выехали на улицу Лесную, на которой проживает мой клиент Валентин Новицкий, и свернули затем к дому Игоря.
— Что будем делать? — спросил парнишка.
— Отвезу тебя домой, и расстанемся. Ты конкретней не можешь ничего узнать об этой Ольге?
— А что именно?
— Адрес хотя бы.
— Я попытаюсь спросить у ребят, может быть, они знают.
— У твоих дружков?
— Бывших…
— Если узнаешь, то немедленно сообщи мне.
И в этот момент Игорь подался вперед:
— Смотрите, Ольга Софронова стоит у обочины.
В самом деле, на краю тротуара застыла девичья фигурка в серой шубке из «козлика», синих джинсах и с непокрытой головой. Стрижка каре на каштановых волосах, вздернутый носик, пухлые губки и маленькие глаза, щедро размалеванные тушью и тенями.
— Сдай назад и не высовывайся, — приказала я Игорю.
Я остановила машину рядом с девушкой. У меня было радостное чувство: нашла.
Серый «козлик» приблизился к автомобилю.
Опустив стекло правой дверцы, я подалась вперед и спросила:
— Оля?
Девушка недоверчиво посмотрела на меня и произнесла:
— Я вас знаю?
— Меня зовут Евгения Охотникова, садитесь ко мне в машину, надо поговорить…
— О чем?
— Об Андрее Ефимове…
В глазах девушки мелькнуло выражение, похожее на нечто среднее между страхом и отвращением.
— Зачем мне это нужно?
— Это нужно мне, Оля, я не задержу вас, два слова, и ничего больше. На улице холодно, залезайте скорее…
Девушка немного поколебалась, огляделась по сторонам и открыла дверцу «Фольксвагена».
— Сразу предупреждаю — мне неприятности не нужны.
— Мне тоже, садитесь…
Ольга уселась на сиденье и рывком закрыла дверь.
— Что вам нужно?
— Узнать больше об Андрее и… о вас.
— Зачем?
— Мне надо найти убийцу.
Девушка прищурила свои и без того маленькие глазки.
— А разве его не нашли? Кого-то же арестовали…
— Это был ложный ход. Так поможете мне?
— Могу я узнать, кто вы?
Я улыбнулась.
— Поверите мне, если я назовусь частным детективом?
Та кивнула.
— Поверю. А на кого вы работаете?
— Этого я не могу сказать, дело конфиденциальное. Так что — поговорим?
— Я вас слушаю.
Не было смысла тянуть резину дальше.
— Какие отношения у вас были с Андреем Ефимовым?
Девушка пожала плечами.
— Он мне нравился…
— Простите, но если не секрет, чем он вам приглянулся?
Оля подумала пару секунд и произнесла:
— Он был решителен, способен на поступок, ну и так далее…
— Понятно… Теперь вопрос посложнее — как далеко зашли ваши отношения? Вы простите, что я интересуюсь такими подробностями, но мне нужно знать как можно больше.
Больше я ничего не узнала, потому что наш разговор бесцеремонно прервали.
Дверца автомобиля, где сидела Ольга, распахнулась, и в салоне появилась физиономия какого-то парня. Его лицо было сплошь покрыто прыщами и глубокими оспинками, словно его кожу истыкали кончиком ножа.
— Это что — клиент? — рявкнул он. — Больно долго разговариваешь!
— Я не клиент, — сказала я. — Мы просто беседуем.
Прыщавый внимательно посмотрел на меня, а потом накинулся на Ольгу:
— С каких это пор тебя клеют бабы?
— Она никого не клеит, мы сидим и разговариваем! — попыталась возразить девушка.
— Не хрена разговаривать, выходи из машины и работай, — потребовал парень и начал вытаскивать Ольгу из моего автомобиля.
— Мне больно! — вскрикнула девушка.
Это могло понравиться кому угодно, только не Евгении Охотниковой.
— Эй, дядя, оставь девушку! — воскликнула я.
— Да пошла ты…
Плачущую девицу выволокли из моего автомобиля, я выскочила следом, подошла к козлу, играющему в сутенеров, и вырвала Ольгу из его грубых объятий.
— Так с девушками не обращаются! — произнесла я.
— Неужели?..
Прыщавый смотрел на меня и раздумывал, с какой стороны ударить меня по лицу — с правой или с левой. Предугадывая его действия, я сказала:
— Даже не вздумай…
И я осторожно взяла под руку Ольгу, которая вдруг стала высвобождаться, будто ей было неприятно мое прикосновение.
— Пустите меня…
— Хорошо, — произнесла я. — Но мы не успели поговорить…
— Она не желает с тобой разговаривать! — выпалил прыщавый. — Иди сюда, Ольга!
Та послушно встала рядом с парнем с безобразным лицом, будто только и ждала этого сигнала.
Рядом притормозила машина — белая «девятка», из которой выскочил водитель — молодой человек в черной кожаной куртке с крупными залысинами на лбу и острым носом, словно его специально обрабатывали точилкой.
— Что происходит? — спросил он.
Прыщавый подтолкнул Ольгу к машине.
— Иди и садись…
Та побрела к автомобилю, бросив на меня взгляд, в котором читались недоверие и одновременно безысходная тоска.
— Оставьте меня в покое! — выпалила она вдруг мне и открыла дверку. Усевшись на заднее сиденье, она захлопнула ее со злостью, будто ее только что лишили законного наследства в миллион долларов.
Я осталась на месте, даже не шелохнувшись, а парни подошли ко мне почти вплотную. Морозный воздух развеивал сигаретную вонь вперемешку с запахом кожаной куртки.
— В чем дело? — спросила я.
— Ты кто такая? — вопросом на вопрос ответили юные сутенеры.
— Мне просто нужно было поговорить с Ольгой.
— О чем? — спросил прыщавый.
Я усмехнулась.
— Это уже не твое дело, сопляк. Много будешь знать — плохо будешь спать.
Лицо парня стало серым. Очевидно, слово «сопляк» было самым страшным ругательством для него. Наверное, он скорее согласился бы на «прыщавую рожу».
Он замахнулся на меня кулаком.
Я перехватила его руку, подала на себя и сбила парня с ног подсечкой, резко повернувшись в правую сторону и как следует размахнувшись правой ногой.
Прыщавый упал на спину, стукнувшись непокрытой головой о тротуар.
Остроносый тоже бросился на меня, он обхватил сзади меня за шею, пытаясь повалить на землю.
Я молниеносно сдвинула корпус вправо и ударила его локтем левой руки в солнечное сплетение.
Парень охнул и согнулся. Мне не понравилась его поза — неубедительная какая-то, — и поддала ему носком ботинка между ног и тут же ударила его ребром ладони по загривку, тем самым заставив остроносого растянуться на тротуаре рядом со своим дружком.
В лежачем положении они были недолго, не так уж сильно я их и побила. Пошатываясь, хулиганы поднялись на ноги и со всей скоростью, на которую только были способны, кинулись к «девятке». Автомобиль рванулся с места и помчался по улице. Номеров не было видно — заляпаны грязью, может, специально, а может, и нет.
Я проводила «девятку» взглядом и вернулась к своей машине.
— Все видел? — спросила я Игоря, усевшись на свое сиденье.
