— Почти… — произнес парнишка. — Здорово вы их отделали.
— Ерунда, — с досадой отмахнулась я, — самое главное, что мне не удалось поговорить с Ольгой. Прямо не везет. Кстати, молодец, что не выходил из машины, это было опасно.
— Следовал вашим инструкциям, — с готовностью произнес Игорь.
— Если бы все были такими исполнительными… — вздохнула я. — Но все равно, я не отстану от этой девчонки…
— Я же обещал достать адрес… — сказал парнишка.
Я покачала головой.
— Уже не нужно.
— Как! — удивился Игорь. — С адресом на руках ее будет проще найти. Я постараюсь сделать это побыстрее.
Я включила приемник сигналов и продемонстрировала моему попутчику красную лампочку, свет которой постепенно затухал.
— Что это? — спросил Игорь.
— Это подает знаки «жучок», который я воткнула в шубку Ольги Софроновой, бывшей подруги убиенного Андрея Ефимова.
Я сразу поняла, что просто так, спокойно, с Ольгой поговорить не удастся. Мне непонятно было, зачем так суетились парни и чего так опасалась Ольга, неужели нельзя было посидеть и поговорить? Зачем обязательно надо драться, выяснять, кто есть кто?
Ведь я всего-навсего хотела выяснить — не подозревает ли Ольга кого-нибудь в смерти Андрея. Хотя, надо сказать, что двое подозреваемых на горизонте появились — те два парня, которые «опекали» девчонку. Мотив? Пожалуйста — не поделили девушку, и произошла разборка, результатом которой стала гибель Ефимова-младшего. Надо будет поступить точно таким же образом, как и в прошлый раз — натравить на них горилл папаши Андрея — пусть выяснят, где мальчики были вечером четырнадцатого февраля, в день святого Валентина. Но сначала нужно обнаружить их логово.
Я отвезла Игоря домой, поднялась вместе с ним в квартиру, извинилась перед родителями за то, что задержала парнишку, и ушла.
Сразу же после этого я поехала к Валентину Новицкому и сказала ему, что на следующий день он мне будет нужен в качестве помощника. Клиент поинтересовался, как продвигаются дела, а я, заверив, что все идет по плану, в свою очередь попыталась узнать, нет ли у Новицких проблем. Оказалось, что все тихо и спокойно, бандиты четко соблюдают договоренность. Время еще есть, но нужно поторопиться — две недели пролетят незаметно.
На следующий день, просматривая местные газеты, я наткнулась на сообщение о том, что произошла разборка между какими-то группировками, результатом которой были два трупа и два тяжело раненных. Всего четверо. Я подумала о наркодельцах: может быть, это были они, а может, и другие — с кем-то они еще успели поцапаться, наверное, делили рынок.
Я пока еще не знала, что в этом деле был замешан Ефимов-старший, это выяснилось только потом. Вроде бы еще вчера парней отпустили по-хорошему, удостоверившись, что у них есть железное алиби.
Наступил вечер. Ровно в шесть часов «Фольксваген» — «жук» остановился в двухстах метрах от того места, где вчера состоялось знакомство с Ольгой Софроновой и ее «лучшими друзьями».
— Насколько я поняла, Ольга дежурит неподалеку от магазина «Осень», шагах в пятидесяти.
Раньше это был самый заурядный овощной магазин, но теперь предприимчивые хозяева превратили его в универсам, в котором продавалось почти все — от бытовой техники до пшеничного хлеба.
— Почему не у самого магазина? — поинтересовался Валентин. — Там больше народу, насколько я понимаю.
— Как раз поэтому-то она и стоит в стороне, чтобы не привлекать к себе внимание.
— Но в любом случае привлекаешь внимание, когда торчишь на краю тротуара.
— Не скажи… Впрочем, я не знаю. Перед нами стоит определенная задача, и нам надо ее выполнить.
— Тогда почему мы стоим так далеко от места встречи? Магазин «Осень» находится в ста пятидесяти метрах от нас, мы рискуем ничего не увидеть.
— Увидим. К тому же Ольги пока еще нет на месте.
— Откуда вы это знаете?
Я усмехнулась.
— Ольга таскает с собой радиомаячок, чтобы определить ее местоположение. Датчик установлен на приборной доске моей машины, смотри сюда.
Валентин посмотрел.
— Очень интересно, — сказал он. — И как он работает?
— Работает он очень просто — если объект находится рядом, то загорается красная лампочка.
Именно в этот момент красная лампочка загорелась, Новицкий аж вздрогнул от неожиданности.
— Ну вот, — спокойно произнесла я, — объект на месте. Это хорошо…
Я запустила двигатель «Фольксвагена», который не успел еще остыть, и мы медленно двинулись к магазину «Осень».
Не доезжая метров пятидесяти, мы прижались к обочине. Мне бы очень не хотелось, чтобы нас увидели, иначе наш план попросту рухнет. А план был таков — узнать конкретно, чем занимается Ольга Софронова и ее компания. Мы знали пока лишь то, что та работает проституткой, а «пацаны» ее «пасут». Но за этим кроется еще кое-что. Я вручила Валентину видеокамеру «Самсунг» с большим увеличением и возможностью снимать в темное время суток. Если понадобится, мы прокрутим кино для Николая Ефимова, а может быть, и для милиции. Там посмотрим, что именно нам будет выгодней.
— А где эта девушка? — спросил Валентин.
Я указала на одинокую фигурку в шубке из «козлика», маячившую на краю тротуара.
— Видишь?
— Ага… Можно снимать?
— Подожди немного, не трать кассету зря, посмотрим, как будут развиваться события.
— Хорошо…
Прошло минут двадцать. Мы даже начали замерзать, потому что я заглушила двигатель — бензин нынче недешев. А гонять печку от аккумулятора — тоже накладно, посадишь его к чертовой матери и в нужный момент не запустишь стартер.
Наконец у края тротуара остановилась «десятка» цвета мокрого асфальта.
— Снимай! — я толкнула Валентина в бок, и тот включил видеокамеру.
— Поехали, — сказал он.
— Нормально видно?
— Неплохо…
После недолгих переговоров Ольга села в машину, и та отъехала прочь.
— Поехали за ней! — воскликнул Валентин, оторвавшись от объектива.
— Погоди…
— Но ведь она скроется от нас!..
— Я тебе говорю — подождем, значит — подождем! — прошипела я.
Я начала заводиться.
— Я хочу снять с себя обвинение, — обиженно произнес Новицкий.
— Правильно, — кивнула я, ругая себя в душе за проявленную слабость, — только несколько секунд придется подождать, хорошо?
— Как скажете… — сказал Валентин.
Ровно через двенадцать секунд после того как «десятка» отчалила (сработал мой внутренний счетчик), следом за ней двинулась белая машина, та самая, что я видела вчера.
— Снимай автомобиль…
— Какой?
— «Девятку» белого цвета.
Камера заработала вновь. Я запустила двигатель, и мы последовали за белым пятном, которое удалялось от нас. Номера опять не было видно, он был, как и вчера, забрызган грязью, очевидно, все-таки это было сделано специально.
В автомобиле, который мы пасли, вне всяких сомнений, были те самые ребята, что и вчера — прыщавый и остроносый.
«Десятка» мчалась вперед, свернула на улицу Потемкинскую, затем проехала еще квартала три и притормозила у длинного десятиэтажного дома, выстроенного года три тому назад. В ту пору, да и сейчас, квартиры здесь стоили хороших денежек. В доме я насчитала восемь подъездов, каждый из которых имел металлическую дверь с кодовым замком, лоджии застекленные.
Белая «девятка» проехала дальше и припарковалась у подъезда номер один, в самом конце здания. Ребята, наверное, следовали принципу: лучший способ слежки — находиться впереди ведомого. В принципе — разумно.
Нам же пришлось занять наблюдательный пост позади.
Из салона «десятки» вышел молодой человек в длинной куртке темного цвета, при тусклом освещении трудно было распознать ее истинный цвет. Он предупредительно открыл дверь перед Ольгой и помог ей выйти. Затем тщательно запер машину, и юная парочка зашла в подъезд номер три.
— Снимаешь? — спросила я Новицкого.
— Да, конечно… — ответил тот, прильнув к окуляру. — Что будем делать дальше?
— Ждать…
В принципе, я уже догадывалась, что происходит, но мне нужны были козыри, чтобы их выложить перед заинтересованной стороной.
Ждать пришлось около часа, очень долго для промозглого вечера. Погода, как всегда, делала свои выкрутасы — вчера минус пятнадцать, сегодня — ноль. Черт знает что происходит с природой.
Из подъезда номер три выскочила Ольга. Шубка была распахнута, волосы растрепались. Она села в «девятку», которая к тому времени уже перекочевала чуть ближе к нам.
— Я снимаю… — произнес Валентин. — Все в порядке… она села… они выходят…
— Я вижу.
Из «девятки» не торопясь вылезли два человека, издали было трудно понять, кто именно — мои вчерашние знакомцы или кто-то другой. Скорее всего — те самые.
