Я завела мотор, и мы потряслись по ухабистой проселочной дороге. Мы быстро добрались до трассы и поехали в сторону Тарасова. На ровной дороге мотоцикл шел получше. Нас не так трясло, хотя ветер и придорожная пыль несколько омрачали вечернюю прогулку на мотоцикле. Сергей Сергеевич сидел позади меня, скрестив руки на моем животе, Анатолий в шлеме, обхватив колени руками, притаился в коляске.
За пять километров до города я свернула налево. Благо встречных машин не было, и я, игнорируя двойную сплошную на асфальте, съехала на старую разбитую дорогу, которой давно никто не пользовался, потому что вела она практически в никуда.
— Что вы делаете? — Лапин-старший наклонился к моему уху и громко прокричал свой вопрос.
— Впереди пост ГАИ, а я знаю дорогу, по которой в город можно въехать, минуя пост. Нам сейчас совсем ни к чему встреча с доблестными блюстителями порядка, — ответила я.
Асфальтированная часть дороги закончилась, мы съехали на глинистую тропу, и нас снова затрясло, как на американских горках. Анатолий одной рукой вцепился в ручку коляски, второй придерживал свой шлем, как будто тот мог свалиться. Тропа сужалась, мы приближались к редколесью, издалека казалось, что тропинка там просто заканчивается. Но я знала, что на мотоцикле мы сможем проехать сквозь редкие посадки деревьев. По траве техника шла помягче, но когда мы наезжали на корень какого-нибудь массивного дерева, то подпрыгивали от удара, а потом болезненно приземлялись на место. Больше всего не повезло Лапину-младшему, его мотало со страшной силой, вероятность выпасть из коляски увеличивалась с каждым наездом на препятствие. Наконец-то мы выбрались из узкой полоски леса, и я остановилась. Перед нами, как на карте, открылся весь город Тарасов. Мигающие огоньки, как маленькие светлячки, опутали весь город, придавая ему восхитительный, сказочный вид.
— Что теперь? — Сергей Сергеевич проигнорировал всю прелесть ночного Тарасова и вопросительно посмотрел на меня.
— Теперь спустимся с горки, там внизу автостоянка, подберем себе транспорт поприличнее и поедем дальше.
Мы скатились с горки и притормозили у ворот автостоянки.
— Ждите здесь, — скомандовала я и пролезла в щель в заборе.
На стоянке было машин пятьдесят, все они освещались светом от одного-единственного фонарного столба, стоящего в центре. Охранник смотрел телевизор в своей сторожке, я хорошо видела его лысый затылок через освещенное стекло. Я прошла вдоль забора, скрываемая капотами машин, и добралась до нужного места. Это место я облюбовала давно, правый угол вообще не освещается, поскольку массивное дерево, стоящее за периметром автостоянки, раскидистыми ветвями загораживает единственный фонарь. Когда-то въезд на территорию был именно с этой стороны, здесь сохранились металлические ворота, которыми давно никто не пользовался. Они превратились в часть забора, за исключением одной маленькой, но полезной для меня детали: эти старые ворота по-прежнему закрывались на обычный замок. Ржавый, тяжелый замок. А если есть замок, значит, к нему можно подобрать ключ.
Минут пять я потратила на то, чтоб справиться с замком. Потом аккуратно открыла одну створку ворот, вторая давно ушла в землю и заросла высокой травой. Чтобы ее открыть, надо сначала поработать лопатой, а у меня не было времени заниматься такой ерундой. Облюбованная мной «восьмерка» темно-зеленого цвета замечательно протиснется в узкие ворота.
С «восьмеркой» я справилась довольно быстро, сразу заводить машину не стала, сняла ее с ручника, включила заднюю передачу и бесшумно покатилась вниз. Оказавшись снаружи, я остановилась, закрыла ворота, ржавый замок повесила на прежнее место и даже закрыла его. Потом вернулась обратно, завела машину старым дедовским способом — соединив два проводка — и покатила к Лапиным.
Анатолий немного осмелел, выбрался из коляски, снял шлем и закурил. Его отец сидел на бордюре и оглядывался по сторонам.
Я остановилась напротив них, открыла окно со стороны пассажирского места и скомандовала:
— В машину.
Анатолий, не раздумывая, устроился на заднем сиденье, старик сел рядом со мной, и мы поехали дальше.
Нашим новым убежищем стала неухоженная однокомнатная квартира на окраине города.
— Ее я сняла месяц назад, — пояснила я Лапиным. — Охраняла одного клиента, дело обещало быть долгим, так что квартиру я сняла на два месяца. Теперь она пустует, но мы можем смело использовать ее. Место не засвеченное.
— Да, — вздохнул Анатолий после беглого осмотра своего нового пристанища. — Это вам не дача.
— Не поехал бы ты по бабам шляться, так и сидели бы на одном месте, — отреагировал Сергей Сергеевич.
Лапин-младший вознамерился принять душ с дороги, он брезгливо осмотрел ржавую ванну и не решился ступать в нее босой ногой.
— А тапочек резиновых нет? — поинтересовался он.
— Нет, — усмехнулась я. — Могу предложить полиэтиленовый пакет.
— Давайте, — нехотя согласился Анатолий.
Пока Анатолий плескался в ванне, повизгивая то ли от удовольствия, то ли от боязни при встрече с тараканами, коих в квартире было предостаточно, мы с Сергеем Сергеичем осматривали скромные запасы провизии на кухне. Я предварительно завезла сюда кое-какие продукты, не требующие особых условий хранения: гречку, макароны, крекеры и пару пятилитровых бутылей с питьевой водой. Трубы в этом доме были такие ржавые, что зачастую вода из них лилась подкрашенная в характерный рыжий цвет.
— Квартира жуткая, — отметил Лапин-старший.
— В нашем деле сгодится. Во-первых, хозяева нелюбопытные, во-вторых, найти нас тут непросто. Я прежде осматривала этот район, дворы тут сплошные лабиринты, двадцать домов значатся под номером семнадцать, только корпуса разные, — усмехнулась я. — И, в-третьих, уходить отсюда легко. Пожарная лестница рядом, чердак с выходом на крышу. Кстати, я там лесенку приготовила, при желании можно на крышу соседнего дома перебраться.
— Хорошее место вы подобрали. — Наконец-то Сергей Сергеевич нашел повод похвалить меня. — Не ожидал.
Я поставила чайник, Анатолий вышел к столу, утираясь рукавом рубашки.
— Мне бы переодеться, а то в трубочиста превратился.
— Возьмите в комнате халат. Он чистый, не волнуйтесь, я сама его покупала недели две назад.
Лапин-младший ушел в комнату и через минуту вернулся в симпатичном клетчатом халате с розочкой на кармане.
— Так гораздо лучше. — Он, довольный собой, сел с нами за стол. — Чай с печеньями? И все?
— И все. — Мы со стариком одарили Анатолия такими взглядами, что он не решился требовать чего-нибудь повкуснее.
— Нормальный ужин, а могли ведь вообще без еды остаться.
— Вот именно, — ответил Сергей Сергеевич.
Лапин-младший ушел спать, мы со стариком остались на кухне. Я поняла, что у него накопилось ко мне несколько вопросов, и он ждал удобного момента, чтобы задать их мне.
— Женя, — начал Сергей Сергеевич, — вы можете доверять мне, я такой же профессионал, как вы. Объясните, что происходит?
— Пока я владею недостаточной информацией.
— Скажите хоть что-нибудь, мне тяжело находиться в неведении. Я хочу быть вам полезным, а не сидеть возле этого охламона. — Он кивнул в сторону комнаты.
— Один человек разузнал для меня кое-что. Думаю, завтра утром он все расскажет.
— А сейчас? Что известно на данный момент?
— Что кто-то очень хочет заполучить завод. Подозреваю, что охотников за легкой добычей двое. Имя одного мне известно, кто второй, пока не знаю.
— Назовите мне имя хотя бы одного, — попросил Лапин.
— Это имя вам ни о чем не скажет.
— Не думайте, у меня тоже достаточно большие связи, я могу быть полезен.
— Ну, хорошо, — согласилась я. — Имя этого человека Спирин Илья Борисович, он же Мазепа. Вам знаком этот человек?
— Нет, — старик отрицательно покачал головой.
— Вот видите, я же говорила, это имя вам вряд ли что-то скажет.
— Женя, если вам понадобится какая-то помощь, я помогу. Сделаю все, что вы скажете.
— Спасибо, Сергей Сергеевич, за предложение. Обещаю, если у меня возникнут сложности, я в первую очередь обращусь к вам.
Лапин-старший все больше нравился мне.
— Женя, а почему вы стали телохранителем? — полюбопытствовал Сергей Сергеевич.
— Не знаю даже, как вам ответить. Просто это мое. Мне это интересно, и другой жизни для себя я даже не представляю. А как вы стали разведчиком, Сергей Сергеевич? Вас завербовали?
— Нет, — добродушно улыбнулся он. — У нас это семейное.
Я вопросительно посмотрела на старика, а он тут же пояснил:
— Мой отец тоже был разведчиком. Я был еще ребенком, когда его по заданию разведки отправили в Иран. Свое первое задание от отца я получил в двенадцать лет, именно тогда началась моя карьера. Я подобрал группу сообразительных мальчишек, вместе мы гоняли на велосипедах целыми днями, нас в шутку называли «эскадрон велосипедов». Мы действовали как группа наружного наблюдения, наш юный возраст сбивал с толку тех, за кем мы следили, никому и в голову не приходило, что какие-то мальчишки-велосипедисты могут за кем-то следить. Не скрою, с нашей помощью советской разведке удалось рассекретить немало лиц, связанных с германской разведкой в годы войны.
