беспроводные наушники. Для мира он не существовал. Была только музыка и Шеннон, один на один. И еще несколько миллионов.
— Хорошая сегодня погодка, да? — наконец сделала первый шаг Руби.
Грейс отметила, что есть другие способы начать неудобный разговор, чем спрашивать о погоде.
— Да, погода сегодня хорошая.
— Я встала сегодня, и такое солнце светило! Так хорошо было!
— Да, утром погода была на самом деле замечательная.
— Только дождь все испортил, да? Я чуть не попала под него!
— Да, дождь не очень хороший. Сбил листья, теперь деревья страшные.
— Теперь некрасиво, да?
— Да, было явно лучше.
Руби закусила щеку, отвела взгляд, посмотрела на Шеннона, но тот не посмотрел на нее. Он старался не влезать в чужие разговоры. Грейс подумала, что не прочь была бы услышать Шеннона, но он никогда не говорил первым.
Грейс осмотрелась, увидела, что сумка Руби раздута больше обычной. Может, приятельница принесла что-то занятное. Главное не показывать заинтересованности.
Руби так долго собиралась с силами, что исчерпала все. Взгляд ее упал на телефон Шеннона. Она вновь сдалась.
— Знаешь, я хотела… а, неважно. Уже не важно.
— Что ты хотела, Руби?
— Да ничего, ничего. Я просто пока сюда шла, все хотела спросить, но сейчас спрашивать уже нечего.
— Говори, не бойся.
— Да ничего, я уже сделала все. Нечего спрашивать.
— Ты уверена?
— Абсолютно.
— Если что-то понадобится, скажи.
Казалось, Руби пыталась найти в себе силы задать тот самый вопрос, а Грейс ждала. Она была уверена, что у приятельницы хватит не духу спросить, почему Осборн так и не разрешил Шеннону присутствовать на репетиции. Конечно, Руби понимала, что Осборн — все же не Грейс, и глупо полагать, что он перестанет что-то делать из-за замечания. Конечно, Руби не делила вину, а винила всех вокруг, но только не Шеннона. Грейс знала, что она промолчит, но надеялась ошибиться хотя бы раз.
Руби помешала сахар ложечкой, не прикасаясь к стенкам чашки. Взгляд ее был сосредоточенный. Она сделала большой глоток дорогого, но невкусного кофе, и вновь приклеилась к единственному спасению — телефону.
— Вы читали новости про Уайтхеда? — перевела она тему и начала листать ленту новостей.
Грейс вновь угадала. Очередной проигрыш.
— Руби, ты же знаешь, что я не читаю новости, — сказала Грейс, отодвинулась на прежнее место и незаметно улыбнулась.
— Знаю, но вдруг… вдруг тебя это заинтересует? А ты, солнце, читал новости? — спросила Руби и положила ладонь на руку Шеннона.
Парень быстро выключил телефон, вытащил наушник и посмотрел на Руби с очень даже приятной улыбкой.
— Нет, милая, сегодня не читал. Читал вчера, но ничего интересного не нашел.
Руби улыбнулась, но не от всего сердца.
— Тогда сейчас я вам обоим зачитаю. — Она набрала адрес самого известного в Ластвилле новостного портала и зачитала. — «Следы сорока девятилетнего Соломона Уайтхеда, чье исчезновение поразило Ластвилль на прошлой неделе, были обнаружены в пригороде Лондона. Его опознал работник отеля, в котором он останавливался». Представляешь, Грейс, в Лондоне!
— В Лондоне? Что ж, у него было достаточно времени, чтобы добраться туда незамеченным.
— Незамеченным? Грейс, сейчас двадцать первый век! Ты веришь в то, что человек может остаться незамеченным? Телефоны, камеры! Да за нами всюду наблюдают! Невозможно быть незамеченным! Его похитили!
— Милая, он мог уехать и сам, — вставил слово Шеннон и убрал в именной кейс и второй наушник. — Можно просто выкинуть телефон.
— Он же не миллионер! — воскликнула Руби.
— Можно купить новую сим-карту. Он мог купить поддельный паспорт! — сказал Шеннон.
— Он мог набрать побольше наличных и все — он неизвестный миру человек, — подытожила Грейс.
— А можно карту купить на чужое имя, — предположил Шеннон.
Грейс решила не комментировать невозможное.
— Почему ты не веришь этому? — спросила Грейс.
— Потому что так сказал мой брат! — уверенно заявила Руби и будто бы даже оскорбилась недоверием.
Брат Руби переехал и после окончания университета в Лондоне работал детективом в Дублине, где преуспевал. Дела, которые расследовал, конечно, не отличались сложностью, но он был достаточно уверен в себе, чтобы не обращать на это внимания.
— Руби, может, ему просто надоела жена? — спросил Шеннон и положил свою ладонь поверх ее.
Грейс невольно задумалась о том, что у Шеннона очень красивый цвет кожи. Насыщенный и яркий как густая карамель.
— В газетах пишут, что у них были отличные отношения!
— В интернете тоже многое пишут. Но это же не всегда правда, — сказал Шеннон и улыбнулся.
Руби не ответила ему взаимностью.
— Мужчине в самом расцвете сил захотелось увидеть настоящую ночную жизнь. И что в этом такого? — спросила Грейс.
— Слушай дальше! — воскликнула Руби. — «Утверждается, что Уайтхед взял напрокат машину в Питерборо и направился к Лондону». Но знаешь что самое интересное, Грейс? Он расплатился картой на имя «Джастин Блейк», оба раза! Кто такой этот Джастин Блейк? Не тот ли человек, который похитил его?
— А про него что-то написали?
— Вроде нет, — ответила Руби после того, как перечитала статью. — Наверное, он украл у него карточку.
— А почему Блейк тогда ее не заблокировал? — спросила Грейс.
— Думаешь, они знакомы? Ну, Блейк его похитил, дал карточку свою.
— Вряд ли бы он дал ему карту, если бы похитил, — сказал Шеннон.
— А ты Грейс, что думаешь? — спросила Руби.
— Театр абсурда. Какой-то глупый этот Джастин Блейк, раз дал похищенному человеку пользоваться своей картой, — хмыкнула Грейс. Она произнесла это имя лишь для того, чтобы оно осело на языке. И больше не сомневалась в том, что ослышалась.
— Или он купил поддельную.
— Сейчас не так-то просто купить поддельную карту, чтобы полиция не клюнула.
— Ты, смотрю, заинтересованное лицо, — весело усмехнулся Шеннон.
— Разностороннее, — в тон ему ответила Грейс.
— А почему глупый, Грейс? — наконец спросила Руби.
— Ты хочешь сказать, что Уайтхед, которого держат в заложниках, одолжил у своего похитителя карту, сначала
