– Не помню, мура какая-то… – пробормотал Влад и отвернулся к стене. Он осторожно нащупал под подушкой портрет Эрики, который раньше висел над письменным столом, и тяжело вздохнул.
Влад представлял себе, как Эрика в момент съёмки с сосредоточенным видом ловила на удочку пиранью в дельте Амазонки, где прошлым летом отдыхала вместе с матерью. Портрет был сделан там же; он особенно нравился Владу именно потому, что Эрика выглядела экзотично и непосредственно, как живая.
И сейчас, представляя себе раскрасневшееся от жары лицо девочки, её растрёпанные тёмные локоны, широко раскрытые, искрящиеся смехом глаза, Влад чувствовал непреодолимое желание увидеть одноклассницу и бывшую подругу. Влад понимал, что подло поступил с этой девчонкой, и поэтому должен сегодня же встать перед ней на колени.
Даже если они будут вынуждены расстаться, это должно произойти не так. Получился сплошной отстой, и Влад сейчас это отлично понимал. До недавнего времени младший Шибаев был уверен, что Эрика Ходза обязательно станет не только его первой любовью, но и первой женщиной; поможет избавиться от позорного клейма девственника и маменькиного сынка.
Они собирались учиться премудростям любовных отношений вместе, чтобы ни один из них не осрамился перед другим. Влад брезговал неприхотливыми «давалками», а идти в бордель с целью потерять невинность, как советовал старший брат Ян, тоже не хотел. Там он мог крупно сплоховать; а Эрика и сама не знает, как что должно происходить, и поэтому на смех его не поднимет…
После этого они обязательно поженились бы, потому что давали друг другу слово. Мечтали сыграть свадьбу в Венеции, где обоим очень нравилось. Они видели эти свадьбы – с кортежами на гондолах, музыкантами и праздничным ужином для многочисленных гостей.
А вот теперь придётся искать другую девчонку. Эрика гордая, она не простит такого к себе отношения. Надо ещё побороться за то, чтобы остаться для неё просто другом, даже приятелем. Эре не придётся долго гулять без бой-френда; она нужна очень многим хотя бы как дочка «Чёрной Вдовы». Но Дарья Юрьевна кому попало своё сокровище не отдаст. И до отцовской выходки не отдала бы, зря Влад мечтал об их первой брачной ночи. Дарьина дочка в любом случае пойдёт под венец не с ним; и его жизнь сложится совсем не так, как хотелось бы.
В спальню сына вошла Каролина, и Влад быстро снял наушники. Мать взяла градусник, поднесла его к торшеру. В золотых волосах Каролины запуталось солнце, и искры рассыпались по плечам.
– Тридцать пять и шесть. – Каролина кончинами пальцев дотронулась до мокрого лба больного. – Кризис прошёл, Владик. Будешь жить…
За окном слышались военные песни, пиликала гармошка, хрипели динамики – Москва праздновала День Победы.
– Как себя чувствуешь? Стало полегче?
– Да всё нормально, мам. – Владу хотелось спать, но солнечное утро никак не давало забыться. Влад протянул руку и выключил уже не нужный торшер. – Я в порядке, не волнуйся.
– Слава Богу! – Каролина не сдержалась, наклонилась над постелью и поцеловала сына в лоб. Он скорчил недовольную гримасу, но возражать не стал. – Ты разрешишь мне на денёк съездить за город, в гости?
– Конечно, поезжай!
Влад несказанно обрадовался. Значит, мать собирается подарить ему целый день без назойливой опеки, когда можно будет заняться своими делами. Может быть, удастся осуществить главный, очень рискованный план, о котором никто дома не должен знать.
– Ты так устала со мной, что должна оттянуться.
Влад постарался придать своему взгляду и голосу побольше нежности. Мать должна была почувствовать, что сын любит её, благодарен ей за заботу и желает только добра.
– Ну, уж и оттянуться!
Каролина, тем не менее, подошла к зеркалу. Сегодня она надела один из своих бесчисленных брючных костюмов – бутылочного цвета, с пуговицами под малахит в золотой оправе. Каролина Стрижак приготовилась к отъезду заранее, прекрасно зная, что сын против этого возражать не станет.
– Подружка вернулась из Канады, и я хочу с ней пообщаться. Да и праздник сегодня, так что шашлычки под «сухонькое» будут кстати. Кошечки наши пускай на травке побесятся. В такой день сидеть дома – настоящее преступление. Не находишь?
– А куда именно ты едешь?
Влад соображал, когда мать может вернуться домой. Поскольку Ян вместе с отцом улетел вчера в Стокгольм, из всей семьи дома оставался он один. Прислуга в счёт не щла.
– К Олесе Крыловой, что ли? В Архангельское?
– В Петрово-Дальнее, к Полине Цуладзе. Располагай собой, как хочешь, только не удирай на улицу, а то подцепишь осложнение. Всё понял? Ты ещё слабенький, сынок, и не нужно никакой бравады. Лучше отлежаться сейчас, чтобы потом нормально сдать экзамены. Заодно, если появится охота, полистай учебники. Посмотри, что пропустил, и нагони потихоньку. Да! – Каролина обернулась с порога. – С тобой остаётся Мариночка. Захочешь кушать – позови её, пусть разогреет и подаст. А меня уже машина ждёт. – Каролина двумя пальцами сняла соринку с рукава жакета. – Мне нужно развеяться после всего, что здесь произошло. Все мы заслужили отдых, Но папе и Янеку приходится работать даже сегодня…
– Ничего, приедут и отдохнут! – Влад сгорал от нетерпения – ему очень хотелось приступить к реализации тайного замысла. – Пока, мам! – Он натянул одеяло до бровей. – Желаю круто поколбаситься. Привет Полине и всей компании! За меня не беспокойся – скучать не буду.
– Очень рада тому, что мы с тобой договорились, – тепло улыбнулась Каролина и послала сыну воздушный поцелуй. – Привет компании передам и вернусь к вечеру. Если останусь ночевать, звякну тебе на «трубу».
Влад нырнул под одеяло с головой, чтобы скрыть от матери своё ликование. Наплевать, что ему запрещено выходить из дома! Мать, скорее всего, пропирует у Полины Цуладзе до утра, как это всегда бывало, особенно после долгой разлуки. А горничная Мариночка будет рада улизнуть в праздник из хозяйского дома – нужно только предложить ей это.
Следует всё хорошенько обмозговать, чтобы не фраернуться и не угодить в лапы разгневанному предку. Машину брать нельзя – водитель сразу же донесёт, по какому адресу мотался Владислав в отсутствие главы семейства. Получается, что ехать надо на метро. Давно не пробовал так передвигаться, но для разнообразия можно рискнуть. Влад напряг память, пытаясь представить схему. К ним ближе всего «Белорусская», к Эрике – «Красные ворота». Нужно перейти с «Театральной» на «Охотный ряд» – и порядок. Без проблем…
– Марина! – Влад слез с постели и, пошатываясь от слабости, доплёлся до двери. На секунду замешкался, раздумывая, стоит ли ехать к Эрике в столь жалком виде. Ей и так, наверное, на послушного мальчика смотреть противно. А он вдруг ввалится потный, нечёсанный, с синяками под глазами… Да ещё эти дурацкие очки, и усики над верхней губой, отросшие за время болезни!
К тому же вести важный разговор об их общем будущем – не на форточке кататься. Здесь и реакция нужна, и находчивость; даже юмор и ирония не помешают. Впрочем, другой такой случай вряд ли представится. Или мать будет дома, или отец с Яном, и тогда уже никуда не уедешь. Нужно пользоваться наиболее удобным моментом, чтобы после ни в чём себя не винить.
– Да, я здесь! – Вологодская девушка, полгода назад принятая Каролиной на должность горничной, не знала, как услужить молодому хозяину. – Что вам угодно, Владислав Романыч?
– Ничего. – Влад равнодушно зевнул в кулак. – Я тут подумал… Зачем тебе выходной день терять? Пока матери нет дома, можешь по улицам прогуляться. Москву посмотришь, попразднуешь, как получится. А вечером вернёшься. Мать, наверное, там и заночует.
– Но Каролина Вацлавна велела вам обед подать, – робко напомнила Марина.
Правда, Влад видел, что приятнейшая перспектива погулять вволю по праздничной столице привлекает горничную куда сильнее.
– Ничего, я сам всё сделаю. Да мне и есть-то не хочется, если честно. Соглашайся, Марин, и не бойся ничего. Всё останется между нами!
Влад говорил так искренне, так горячо, что горничная сдалась. Она очень быстро поняла, что хозяйским сыном движет не забота об её досуге, а желание остаться в квартире одному. И если она не воспользуется таким удобным случаем, потом тысячу раз проклянёт себя.
Лучше уйти на праздничную прогулку, чем тащиться на другой конец Москвы за какой-нибудь безделушкой, которая непременно понадобится Владу, потому что найти способ удалить горничную из дома можно всегда. Марина обязана была выполнять любое требование очкастого худенького паренька. И потому, если уж он захотел избавиться от горничной, всегда придумает для неё поручение.
– Хорошо, я прогуляюсь, раз так нужно. Вы завтракать не будете? А то я подам…
– Нет, ничего не хочу, сказал же! Иди, гуляй! – На Влада напала истерическая дрожь. – И не спрашивай ничего, понятно?!
