– Я все равно не перестану искать брата.
– Когда ты хочешь вылететь?
– Не стану откладывать. Если получится, отправлюсь в путь уже завтра.
– В свой день рождения?!
– Черт! День рождения! – Маша хлопнула себя ладонью по лбу. – Я и забыла о нем! Тогда полечу после выходных, не хочу портить родителям настроение своим внезапным исчезновением. Слушай, давай устроим рейд по магазинам? Моя карточка полна бабла, которое просто требует, чтобы его потратили. Соглашайся, Арифулина! Когда нам еще представится такая возможность?..
– Здравствуй, Пиа. – Слава прошел мимо мачехи, курившей на террасе, и направился к столику со спиртным. – Где отец? – спросил он, налив себе виски.
– В кабинете.
Слава присел на диван и прикрыл глаза. Он чувствовал себя усталым после очередной ссоры с женой, ему хотелось выпить и молча посидеть в тишине.
– А ты почему не в галерее? – спросил он, наконец, заметив, что мачеху нечто беспокоит. – Решила устроить выходной?
С Пиа он всегда вел себя предельно учтиво, хотя и не любил ее. Мачеха раздражала его своим вниманием к его персоне и нарочитой мягкостью. Все в его душе протестовало, когда она обращалась к нему с добрым словом, но у молодого человека язык не поворачивался ответить ей грубостью: Слава слишком боялся отца, обожавшего жену. Он непременно наказал бы Славу за непочтительное к ней отношение. С юности он научился прикрывать неприязнь к Пиа вежливой улыбкой, несмотря на то что Пиа проявляла доброжелательность по отношению к нему и никогда не вмешивалась в его жизнь.
– Я жду, когда ее привезут, – ответила Пиа, выпустив изо рта густую струю дыма.
То, что Пиа курила практически в доме, удивило Славу. Отец не любил запаха табака, поэтому она никогда не курила при нем и, как маленькая девчонка, пряталась в саду. А сейчас – она стоит у выхода на террасу и дымит прямо в гостиную.
– Кого должны привезти? – спросил Слава. Подошел к мачехе, забрал из ее рук сигарету и глубоко затянулся.
Пиа усмехнулась этой детской выходке, лицо ее разгладилось, исчезло его напряженно-сосредоточенное выражение, оно стало еще более привлекательным. Невзирая на всю свою неприязнь к ней, Слава не мог не признать, что его мачеха – очень красивая женщина. Белые волосы, подстриженные в форме «каре», делали ее лицо совсем молодым, морщинки были почти незаметны на светлой гладкой коже. Только холодные голубые глаза придавали ее облику несколько высокомерный вид и тем самым портили общую картину. Если бы не ее острый проницательный взгляд, Пиа выглядела бы совсем юной в свои пятьдесят пять лет. Ухоженное тело, дорогая одежда, драгоценности – типичная жена миллионера. Подобные дамы украшали своими снимками страницы светских журналов и являлись предметом зависти молодых неопытных девиц, мечтавших попасть в незнакомый для них мир богатства и великолепия. Наверное, Пиа была такой же завистливой охотницей – до того как вышла замуж за Эдуарда Тамма. Слава знал, что происхождение мачехи было скромным и когда-то она работала в отеле, который теперь принадлежал его отцу. Но, став женой Тамма, Пиа получила все. Она являлась хозяйкой модной художественной галереи, путешествовала по всему миру, с легкостью меняла туалеты, драгоценности и машины. И все же мачеха не выглядела счастливой, в особенности после того, как потеряла главное в жизни – свою дочь Кристину. Ко всему прочему, она испытывала вину перед мужем, который обожал ее девочку, как родную, дал ей все, чего ее лишил настоящий отец, а Кристина отплатила отчиму ужасным предательством за всю его любовь и поддержку.
– Не молчи. Кого ты ждешь?
– Сейчас должны привезти мою дочь. – Пиа закурила новую сигарету.
– Что? Кого?.. – едва слышно переспросил Слава.
Дрожащими руками он вытер мгновенно вспотевший лоб и порывисто задышал.
– Если бы ты отвечал на звонки отца, то еще вчера знал бы о том, что Кристину нашли, – сказала Пиа. – Но твой мобильный был отключен, а к домашнему никто не подходил…
– Но… я был дома. Видимо, не слышал звонков. – Голос Славы прерывался от волнения. – Почему отец никого не прислал за мной?!
– Спроси об этом у него. О, Господи! – Пиа внезапно застонала и прижалась лбом к холодному стеклу. – Мне страшно, Слава! Моя девочка искалечена! Эдуард сказал, что она парализована, и я боюсь увидеть ее в инвалидной коляске.
Слава протяжно выдохнул.
– Как это случилось?
– Думаешь, мне об этом что-то известно? – Пиа пожала плечами. – Эдуард ничего не рассказывает. Молчит, как предатель, не желает со мной разговаривать. – Она указала рукой в сторону кабинета. – Иди! Не заставляй отца ждать, он и без того в дурном настроении.
Слава вышел из гостиной и остановился в холле, прислушавшись. В доме было так неправдоподобно тихо, что ему стало страшно. Он подошел к двери кабинета и, взявшись за ручку, помедлил, не решаясь войти. Приложил ухо к гладкой поверхности двери, мысленно отчитал себя за это подростковое беспокойство и открыл ее.
Отец сидел за столом, рассматривал какие-то фотографии. Подняв голову и увидев стоявшего на пороге сына, он кивнул:
– Проходи.
Слава оторопел от резкости, прозвучавшей в голосе отца, быстро прикрыл за собой дверь и подошел к дивану, стоявшему у стены. Присаживаться в кресло у стола он не захотел, посчитав, что безопаснее будет держаться на расстоянии, уж очень злым выглядел отец.
– Объяснись! – Тамм бросил на стол фотографии, они соскользнули на пол и упали к ногам сына.
Слава поднял один из снимков и улыбнулся. Камера запечатлела момент, когда он с Марией, сестрой Максима, выходил из кафе. Он придерживал перед девушкой дверь, а она улыбалась. Значит, ему не показалось – за ними действительно наблюдали.
– Удачный кадр! Обычно я не настолько фотогеничен. – И, зная, что отец сейчас на него начнет нападать, он решил атаковать первым. – Давно ли за мной следят? Кому ты поручил столь деликатное дело? Впрочем, мне это и так известно. Своему верному псу – Берту!
– Не становись в позу! – потребовал Тамм. – И прекрати демонстрировать оскорбленное самолюбие.
Здоровый глаз отца нервно задергался, и Слава предпочел промолчать, так как знал, что, если он будет иронизировать и дальше, добром это не кончится.
– Как ты вышел на девицу?
Слава принял расслабленную позу: она должна была продемонстрировать отцу, что ему нечего бояться.
– С трудом, – ответил он, посмотрев на свои ногти. – Даже не знаю, с чего начать…
– Максим никогда не рассказывал мне о сестре.
– И мне.
– Тогда – как?! – Тамм повысил голос, и Слава поспешил ответить:
– Несколько лет тому назад в его квартире – уже после того, как он исчез, – я нашел фото девушки, но тогда я еще не знал, кем она ему приходится. Подумал, что это одна из его пассий. Спустя некоторое время, проверяя счета Максима, я обнаружил, что он переводил деньги на имя некоего Сергея Калинина, но почему-то в тот момент не обратил на это внимания. А еще позже в его кабинете я нашел тайник. Признаюсь, он был хорошо спрятан, и, если бы не случайность, я никогда не обнаружил бы его. И там тоже были фотографии Марии. Так зовут его сестру, но тебе об этом уже известно. – Слава усмехнулся и пошевелил ногами, словно они затекли. – Детские фото, подписанные… Маше – четырнадцать, восемнадцать, вот она окончила университет… и так далее. Я не помню, как пришел к выводу, что Мария и Сергей Калинин, которому Максим перечислял деньги, приходятся друг другу родственниками…
– Придется вспомнить – как, потому что твои объяснения меня не удовлетворяют! – Тамм недоверчиво оглядел сына. – Слишком уж много случайностей. Случайно обнаружил счет, потом – тайник, фотографии его сестры… Думаешь, я настолько глуп, чтобы поверить этим сказкам?! Не играй со мной, сын, и не рассказывай цветистые истории о том, как ты изображал детектива. Говори правду!
– Но это и есть правда! – принялся защищаться Слава.
– Считаешь, я поверю в то, что Максим оказался таким идиотом? – В уцелевшем глазу Тамма запрыгали насмешливые искорки. – Мальчик мой, Максим скрывал свое прошлое на протяжении многих лет! Никто не предполагал, что у него есть какие-то родственники, а ты говоришь мне о каких-то глупых тайниках, где он якобы хранил фото своей сестры? Только ты мог придумать подобную глупость!
– Я привезу тебе эти фотографии, – надменно ответил Слава. – Если желаешь, прямо сейчас!
– Неужели это правда?..
– Люди ошибаются – все… иногда, – сказал Слава, поднялся с дивана и остановился перед отцом. – Никто не идеален. В том числе и твой любимец.
– У меня нет любимцев!
– Папа! – рассмеялся Слава. – Кому ты об этом рассказываешь?! Мне? Я, как никто другой, знаю о твоих привязанностях к людям без роду и племени. Возьмем Берта, к примеру. Он полностью повторил путь Максима! Мальчишка сомнительного происхождения, которого ты поднял до служебных вершин. Знаешь ли ты о том, что творится у него в душе? Нет! Ты ослеплен, а оттого – зависим от чужого тебе человека. Во всем ему доверяешь, прислушиваешься к его советам, сделал его своим доверенным лицом…
