крафтовым пивом.
– Нет, – заговорила квартирантка и убрала волосы, смахнув челку на левую бровь. – У меня была встреча и я заскочила на секундочку, чтобы переобуться. Эти, – Кейт указывает на свою блестящую черную обувь, – совсем не подходят для быстрой ходьбы. Да на них вообще невозможно ходить, если честно.
На ногах Кейт красуются остроносые босоножки на высоком каблуке. Обычно она никогда не носила подобную обувь, поэтому Мариса изумляется тому, насколько шикарно та сейчас выглядит.
– Круто, – хвалит Мариса, но сразу же жалеет о выборе слова. – Я тут в процессе, так что…
– Хочешь кофе?
Кейт смотрит с умоляющим выражением лица.
– Ой. Ладно. – Худшая часть работы из дома заключается в том, что бывает сложно придумать подходящее оправдание. – Я уже выпила свою чашку кофе на сегодня, так что…
– Тогда травяной чай?
Возникает секундная пауза.
– Мне просто хочется поболтать, – не унимается Кейт. – Но я понимаю, если ты очень занята. Прости.
Она резкими движениями скидывает босоножки, держась рукой за стену, и Мариса замечает, что Кейт расстроена.
– Это было бы здорово. Травяной чай. Но сначала надо вернуть это на место. – Мариса показывает кисть, с которой капает зеленая краска.
Кейт улыбается.
– Хорошо! Я поставлю чайник.
Вернувшись в студию, Мариса ставит кисточку в банку с водой, развязывает рабочий фартук и вешает его на дверной крючок. Лучше поскорее закончить с этим дурацким чаем. Нужно всего лишь притвориться дружелюбной, улыбаться и кивать, а потом остается надеяться, что Кейт поскорее уйдет.
Соседка, развалившись на барном стуле, сидит за кухонным столом. Поставила перед собой кофейник и, сгорбившись над мраморной поверхностью, листает приложение к воскресной газете. Плащ валяется на диване, руки раскинуты в стороны, со стороны она похожа на труп, обведенный мелом. Что-то насвистывает.
«Ну да, давай, чувствуй себя как дома, почему бы и нет», – думает Мариса. Из-за беременности она стала раздражаться по пустякам. Например, вчера она рассердилась на пешеходный переход: там слишком долго не переключался сигнал светофора.
– И снова привет, – произносит Кейт и выпрямляется, отложив газету в сторону. – Я не знала, какой чай ты будешь.
– Сойдет ромашка. Я налью.
– Нет, нет, позволь мне.
Только Мариса хочет возразить, что это ее дом и она в состоянии налить себе чай, Кейт уже суетится по всей кухне: достает чайный пакетик, извлекает чашку из шкафа и ждет, пока чайник закипит и щелкнет. Мариса заползает на высокий стул, ноги будто ватные. Она наблюдает за тем, как Кейт наливает воду в кружку, отмечая эффективность и гибкость ее движений. У нее ямочка между плечом и верхней частью бицепса. Сегодня этого не видно из-за одежды с длинным рукавом, но Мариса точно знает о наличии этой ямочки. Аккуратные женственные мускулы, уверенность в себе. Когда Кейт машет руками, на них нет болтающейся дряблой плоти, да и вообще на ней нет никакого целлюлита. Словно ее слепили из светло-коричневой глины.
– Ну вот.
Кейт протягивает кружку и маленькое блюдце с чайной ложкой. Блюдце предназначено для использованного чайного пакетика. Мариса никогда бы не подумала о такой мелочи. Она специально оставляет пакетик в чашке, пока вода не окрасится в темно-желтый.
– Мед будешь? – интересуется Кейт.
– Нет, спасибо.
– Итак, – Кейт наклоняется вперед и смотрит ей прямо в глаза. – Как ты себя чувствуешь?
– Отлично. – Мариса потягивает обжигающе-горячий чай.
– Я про беременность и все остальное. Как дела? Я хочу знать все.
Мариса смеется.
– Правда?
Но выражение лица соседки говорит о том, что она ждет ответ. Мариса думает: «Такой странный повышенный интерес к моей беременности». В тот самый вечер они рассказали ей обо всем, пока та ждала внизу со своими макаронами. Кейт слышала крики и поэтому решила все разузнать. Соседка, узнав новость, оказалась взволнована не меньше Джейка. Марисе в какой-то момент даже показалось, что Кейт собирается заплакать.
Сейчас они сидят с остывающими кружками, и возникает схожее ощущение.
– На что это похоже? – допытывается Кейт. – Я про беременность.
Марисе становится ее жаль. Раздражение отступает. Как это грустно, наверное, смотреть на молодую влюбленную беременную женщину, когда у тебя самой есть только работа.
– Потрясающе, – лжет Мариса. – Это именно то, чего я всегда хотела. И в каком-то смысле это та причина, по которой я здесь, в этом мире.
Кейт не понимает.
– Не в том смысле, что нельзя быть настоящей женщиной, если ты не беременна, – торопливо добавляет Мариса. – Я не об этом.
– Понятно.
Кейт улыбается, но глаза по-прежнему серьезные.
– Необычное ощущение, в твоем теле растет нечто такое, над чем у тебя нет контроля. Чувствую себя не в своей тарелке.
– Словно оторвалась от самой себя?
Кейт подливает кофе.
– Да, именно так, – соглашается Мариса, удивляясь прозорливости вопроса. Джейк никак не мог понять эту концепцию.
– Должно быть немного страшновато. Это делаешь ты, но в то же время… это не ты? Извини, мне трудно внятно выражать свои мысли.
– Я имею в виду… только не пойми меня неправильно, что мне это нравится, – перебивает Мариса. – Я знаю, что несу новую жизнь в этот мир, а еще вижу, насколько счастлив Джейк.
– Я тоже! – Кейт подается вперед и сжимает руку Марисы. – Это так необычно.
Мариса думает: «Так вот почему с ней так неловко.». Потому что у нее нет понятия о личных границах. Постоянно лезет в дела, которые ее вообще не касаются, пытается создать иллюзию близости, которую вообще-то нужно заслужить. В ее попытках сближения чувствуется отчаяние. Но только Мариса не хочет быть ее подругой.
Она отдергивает руку.
– Спасибо за чай, – благодарит Мариса. – Мне нужно продолжать…
– Да, да, конечно. А мне нужно на работу. Я пока тут приберусь, ты иди.
Кейт собирает кружки и перемещает их в посудомоечную машину. Мариса могла бы поклясться, что видела, как глаза Кейт наполнились слезами. «Я это все не вывожу», – думает Мариса, пока поднимается наверх. Эмоции Кейт – это ее личное дело. Она снова садится за стол, берется за кисть, пытаясь привести мысли в порядок. Делает глубокий вдох и выдыхает на счет «четыре». Но оставшуюся часть дня Марису преследует какая-то тревога, словно притаившаяся в углу кошка. Невозможно игнорировать это ощущение, как бы она ни старалась.
Когда Джейк вернулся с работы, она обо всем ему рассказала.
– В общем, Кейт пришла посреди дня, я была у себя, – говорит Мариса, пока он копается в своем портфеле – одной из тех черных деловых сумок, – в котором лежит ноутбук, несколько зарядных устройств, а иногда и спортивная одежда, засунутая в отдельный карман.
– Это мило.
Джейк не
