Так Оля одновременно узнала о похищении дочери и гибели мужа. Даже будучи здоровой, она вряд ли отреагировала бы на все это с олимпийским спокойствием. А тут у нее и шанса не было… ее крики и рыдания были слышны на всех этажах. Успокоить ее смогли только сильные медикаменты.
Вика медикаментов не требовала, но и ей осознать всю реальность происходящего было довольно сложно. Она-то радовалась, что их трогать не стали, но не факт, что альтернатива лучше… Речь идет о маленьком ребенке!
Она сама настояла на том, чтобы приехать в больницу. Марк, который не мог сопровождать ее, был против. В итоге пришли к компромиссу: девушку подвез Вадим, который все равно собирался туда.
– Так они требуют только камень? – спросила Вика.
– Да, причем очень абстрактно.
– То есть?
– Позвонили ей и сказали, что им нужен камень, – пояснил начальник охраны. – Но никаких условий выдвигать не стали по срокам его возвращения и месту передачи. Сказали, что сообщат это позже.
– Разве это профессионально?
– Вика, мы говорим о похищении людей, профессионализм здесь очень условен! Хотя… действия у них не самые грамотные. Либо они действительно новички в этой сфере, либо их загнали в угол и они хватаются за соломинку.
Может оказаться, что и новички. Ведь они не сумели толком уследить за Олей при перелете, не перехватили ее в аэропорту! Теперь вот Лизу похитили… Понятно, что медсестре, которой доверили следить за девочкой, не следовало так рисковать и подводить малышку к незнакомке. Но какой смысл ее упрекать теперь?
– Они хоть дали Оле поговорить с дочерью? – поинтересовалась Вика, понимая, что она не хочет слышать ответ. – Чтобы доказать, что она жива?
– Дали, – успокоил ее Вадим. – Не будут они маленького ребенка просто так убивать. Но я не уверен, что они четко понимают, что делают.
Ева, которая особого интереса к этой ситуации не проявила, но в общих чертах была с ней знакома, в выводах не сомневалась:
– Это делает не тот человек, который хочет купить камень.
– Почему? – поразилась Вика. – То есть я не утверждаю, что ты права или не права. Но почему ты так уверена?
– Слишком суетливо. Тот, кто хочет получить «Зодиак», не суетлив. Чтобы пожелать эту коллекцию, он должен быть спокоен внутри. Не от эмоций, а вообще. Как море. Оно либо спокойно, либо бушует. Но море не суетится.
– Хорошо, это не он… Но сам-то он вступит в игру?
– Да. Он уже слишком далеко зашел, чтобы остановиться.
Здесь как раз все ясно. Вике уже было известно, что все официально признанные камни «Зодиака» украдены. Один до последнего момента считался сохраненным, поэтому через связи Эрика в Интерполе они попытались предупредить его владельца об угрозе. Но было уже слишком поздно… Вике не сообщили, как именно был похищен изумруд, да она и не интересовалась.
В больницу Ева не поехала, сказала, что это не нужно. Оно и к лучшему: попробуй за ней уследи, когда все мельтешат! А вот Вика остаться в стороне не могла.
Кто-то должен поддержать Олю. Они не могут вечно пичкать женщину лекарствами, ей нужно самой собраться с силами и действовать, чтобы вернуть дочь!
Когда они с Вадимом ненадолго остались наедине возле палаты, Вика спросила:
– Ты вернешь им камень?
– Нет. Я его даже из сейфа доставать не собираюсь.
– Вадим… он же не твой!
На секунду она испугалась, что Вадим тоже поддался мистическому действию камня… Но только на секунду. Потому что взгляд начальника охраны оставался спокойным и собранным, лишенным безумного блеска, свойственного взглядам тех, кто преклоняется перед бриллиантами.
Заявление его при этом все равно оставалось непонятным, но, видя ее замешательство, Вадим поспешил пояснить:
– Это может быть ловушка, причем подготовленная кем-то гораздо более умным, чем похититель Лизы. Кем-то, кто ждет, когда мы покажем, где находится «Водолей».
Вспомнив слова Евы, Вика кивнула:
– Возможно. Но как быть тогда?
– Вернем ребенка.
– Как?
– Это уже мое дело. Ты будь с матерью, успокой ее, потому что ей наверняка перезвонят. Когда это случится, пускай она говорит с ними как можно дольше, назначает место и время встречи. Можно пообещать, что камень мы им отдадим. Ваша задача только в этом, никакой импровизации.
Какая уж тут импровизация, когда из-за твоей ошибки маленькая девочка погибнуть может! Вика отправилась дежурить в палату.
Оля пришла в себя ближе к вечеру. Казалась снулой и апатичной, но только первое время. Потом начала плакать, требовала, чтобы ей вернули дочь, обвиняла всех окружающих, в том числе и Вику. Сама Вика старалась переносить это стойко, хотя слезы уже жгли глаза. Она не могла точно сказать, что обвинение было беспочвенным. Хотя… если бы Оля попала в обычную больницу, разве было бы лучше?
Часов в восемь приехал Марк, но времени побыть с ним выдалось совсем немного. Мужчин в своей палате Оля теперь вообще не терпела, стоило кому-то из них только показаться на пороге, как у женщины мгновенно начиналась истерика. Даже если это был врач. При этом оставаться одна она тоже боялась, и дежурство Вики затянулось. Видеться с Марком у нее получалось только во время очень кратких выходов в коридор, когда медсестра делала Оле очередной укол.
– Что там Вадим делает? – тихо поинтересовалась девушка.
– Не знаю, но что-то делает, – отозвался Марк. – Я его почти не вижу, знакомые его какие-то приехали. Если он тебе инструкции дал, советую их выполнять, потому что у него, похоже, все под контролем.
Вика и без того не планировала отступать от этих инструкций, потому что собственный план не придумывался.
«Тот самый» звонок раздался в десять вечера. С другого номера, однако это было предсказуемо и неважно. Оля тоже обо всем догадалась, ее колотило от ужаса, она не решалась взять трубку. Лишь напоминание о дочери заставило ее действовать.
У телефона был довольно громкий динамик, и в тишине палаты Вика могла слышать каждое слово, произносившееся на том конце.
– Алло, – дрожащим голосом произнесла Оля.
Говорил с ней мужчина, причем спокойно. Вика уже привыкла слышать о «непрофессионализме» похитителей, поэтому даже удивилась этой невозмутимости.
– Где камень? – спросил он.
– Он… его у меня нет!
– Тогда и дочери не будет.
– Подождите! У меня его нет, но те люди, у которых он сейчас, кажется, согласились отдать его!
– Кажется или согласились?
– Им нужны гарантии, что Лиза у вас, что она жива и вы мне ее отдадите!
Последовала пауза, после которой из трубки зазвучал детский голосок:
– Мама? Ты где? Когда ты меня уже заберешь?
Лиза не казалась запуганной или измученной. Получается, похитители обманули ее, чтобы избежать истерики с ее стороны, да и в целом обращались неплохо. Хоть что-то радовало!
– Лизонька! – вскрикнула Оля, однако быстро взяла себя в руки. – Как ты, милая?
– Мне скучно, забери меня! Здесь все такое, что ничего трогать нельзя… Когда ты приедешь за мной?
– Завтра, милая…
Ответить Лиза не успела. Послышались отдаляющиеся возгласы возмущения девочки: ее отвели от трубки. Снова заговорил мужчина.
– Какое еще завтра?! Камень нужен сегодня!
– Вы об этом не говорили. Вы вообще никаких сроков не упоминали! А камень не у меня, я не могу распоряжаться им!
Учитывая нынешнее состояние Оли, ее напористость поражала. Для Вики это было лучшим примером того, на что способна пойти мать, чтобы вернуть ребенка.
– Камень нужен сегодня, в полночь!
– Это невозможно! Люди, у которых он находится, согласились отдать его, но сказали, что его перевезли на хранение в другой город.
– Значит, к полуночи привезут обратно!
– Но это физически невозможно! – воскликнула Оля. – Дайте время хотя бы до утра! Я ничего не смогу сделать, как вы не понимаете? И они ради моей дочери не совершат невозможное! Если я буду предъявлять такие условия, они вообще помогать перестанут! Зачем, если ребенка все равно спасти не удастся!
Версия с другим городом была ее импровизацией, ни о чем подобном они не договаривались. Но Вика была вынуждена признать, что вариант хороший, достойно объясняющий задержку.
На их собеседника это тоже подействовало.
– Пусть будет так, но это одолжение с моей стороны! Пять утра. В это время я должен получить камень. Если нет, то ты получишь труп дочки. Я понимаю, что твоим дружкам на это плевать. Но тебе с этим жить! Притом что я дал тебе все возможности ее спасти!
– Я это понимаю, – прошептала Оля. – Я все сделаю… А место? Где вас найти в пять утра?
– Адрес ты получишь сообщением в три часа. И чтоб без глупостей! Я осознаю, что нас могут поймать. А ты должна осознавать, что твоя дочь этого уже не увидит.
Не дожидаясь ее ответа, он завершил вызов.
В палате снова воцарилась тишина, но на этот раз – тяжелая, давящая. Вика не знала, как на такое реагировать, как вообще можно подбодрить человека в подобной ситуации. Она могла сочувствовать, но понять чувства Оли до конца – нет.
