– Потому что мой вес составляет пятьдесят семь килограммов, – пояснила Ева. – Сила моего удара напрямую связана с весом. Говорят, что сумасшедшие сильнее обычных людей. Я склонна согласиться с этой теорией. Но это все равно не делает меня непобедимой. Я лишь в определенной степени могу превзойти свои физические способности. Я не могу позволить себе быть беззащитной.
– Справедливо… Ну а вилку-то ты зачем сперла?
Они были у самого выхода. В этот момент Максим почувствовал резкий рывок за плечо. Развернувшись, он увидел перед собой перекошенное от злости лицо недавнего собеседника. В нос ударил резкий запах…
– Чертов япошка! – прорычал молодой мужчина. – Я не знаю, как ты это сделал, но ты свое получишь! Вас, ублюдочных, вообще убивать надо!
Он собирался ударить, но стоявшая рядом Ева, о которой он совсем забыл, перехватила его руку, прижала к деревянному косяку и вогнала в кисть вилку с такой силой, что та прошла насквозь.
– Вилка мне нужна была вот за этим, – спокойно произнесла Ева. – Она остается на территории ресторана и в его собственности. Теперь мы можем ехать домой.
* * *
Уборщица швырнула тряпку в ведро с водой и раздраженно потребовала:
– Да уведи ты ее куда-нибудь отсюда! Не видишь, я работаю?!
Девочка виновато втянула голову в плечи и покосилась на Люду. Та ободряюще улыбнулась ей и взяла за руку.
– Уже уходим, не бузи. Смотри, какой хороший день за окном!
– Вот за окно и идите, а мне не мешайте!
Вот что значит детей у человека нет!
Хотя девочка действительно гиперактивная, только отвернешься, она уже убежала куда-то! Зато воспитанная хорошо, этого не отнять. Да и очаровательная. Как можно на такую сердиться?
При всей своей энергичности Лиза все равно не доставляла больших проблем. Люда привыкла следить и за группой таких непосед. Поэтому одна малышка была ей совершенно не в тягость.
Но больница – действительно не лучшее место для здорового, подвижного ребенка. Здесь Лиза постоянно оказывалась не в том месте не в то время, мешала врачам и раздражала уборщиц. Девочке хотелось побольше времени проводить с матерью, однако та еще нуждалась в отдыхе. Поэтому к делу и приступила Люда.
Вообще, на работу сюда она устраивалась медсестрой, да и образование имела соответствующее. Но очень быстро выяснилось, что у нее терпения побольше, чем у педагогов из детской комнаты. Поэтому когда нужно было следить лишь за двумя-тремя детьми, педагоги уходили на внеочередной выходной, передавая свои обязанности Люде. За дополнительную плату, разумеется, с этим в клинике проблем не было.
Они вышли во двор. Здесь пока было пустынно, пациенты любили выходить часика в два, а в десять утра многие еще спали. Это Люде нравилось, да и ее временная подопечная радовалась раздолью.
– Не убегай далеко! – предупредила Люда, устраиваясь с книгой на лавочке.
Это, пожалуй, лучше, чем обычная работа медсестры. Сидишь, отдыхаешь… И то, что погода в этом году великолепная, только помогает. Май – а уже как лето! Краем глаза Люда продолжала наблюдать за девочкой, собиравшей одуванчики на лужайке, но от книги всерьез не отрывалась. Опыт!
Нависшая над ней тень заставила все-таки оторваться от страниц.
– Скучаешь? – подмигнул ей охранник.
– Нисколько. А что ты здесь делаешь?
– Время обхода.
– Почему один? – удивилась Люда. – Вы же всегда по двое обходите!
– Да потому что цирк это. Даже я хожу так, чтобы на камере мелькнуть, если что. Сама подумай, Людочка, ну кому нужно сюда пробираться окольными путями? Что возле въезда охрана нужна, так это я еще понимаю, там порой какой-нибудь неадекват мелькает. Но здесь? У нас больница, а не секретный объект!
– Смотри, увидит тебя Казанов – мало не покажется всем.
Охранник такой перспективой озабочен не был:
– Не увидит! Вадим сюда редко заезжает. Ты вот за своим цыпленком следи, а безопасность я тебе гарантирую!
Он пошел дальше, а Люда только сейчас заметила, что девочки на лужайке уже нет. Должно быть, пока они разговаривали, Лиза ушла куда-то, двор ведь большой!
Медсестра не успела даже испугаться, ее подопечная очень быстро появилась на одной из дорожек. Вид у нее был озадаченный.
– Тетя Люда, там какая-то бабушка с вами поговорить хочет, – сказала она, подходя ближе.
– Что? – нахмурилась Люда. – Какая еще бабушка?
– Странно одетая. Она сказала, чтоб я взрослых позвала!
– Где она?
– Там, возле забора!
Люда посмотрела в ту сторону, куда ушел охранник, но он был уже далеко, успел за угол свернуть. Позвать его или нет? Пожалуй, глупо.
В той стороне все равно металлический забор. Та старушка, кем бы она ни была, не перемахнет его! Чего панику разводить? Скорее всего кто-то потерялся, а может, нищенка очередная! Они сюда часто заходят.
Медсестра заложила книгу травинкой и отложила на скамейку.
– Хорошо, показывай, где там твоя бабушка.
«Бабушка» в реальности была далеко не старушкой. По ту сторону забора дожидалась женщина лет пятидесяти; одежда, показавшаяся Лизе странной, на проверку оказалась нарядом монахини.
– Вам что-то нужно? – поинтересовалась Люда, подходя ближе.
– Здравствуйте, – мягко улыбнулась ей женщина. – Простите, что вот так через забор говорю. Я просто нигде не увидела калитки, зато заметила эту очаровательную малышку. Мне сказали, что это взрослая больница!
– Так и есть. Я могу вам чем-то помочь?
– Я хотела поговорить с главным врачом о возможности проведения службы в больнице, наш монастырь делает это довольно часто!
– Да, вам действительно нужен главный врач. Войдите через центральный вход, расскажите администратору, что вам нужно, вам помогут!
– Вы не могли бы меня проводить?
Это не входило в обязанности Люды. К тому же она сильно сомневалась, что главный врач будет заинтересован в подобном предложении, равно как и директор клиники. У них ведь представители разных конфессий лечатся, лучше с такими вещами и не связываться!
В то же время отказывать монахине было как-то неловко. Тем более что женщина была тепло одета, а на улице становилось все жарче.
Люда подошла к забору, девочка все это время оставалась у нее за спиной, с любопытством разглядывая монахиню.
– Пойдемте за мной, вдоль забора, – позвала медсестра. – Я вам покажу, где вход для посетителей без машин, и к врачу вас провожу.
Пусть главврач ей сам отказывает, у него это лучше получается!
Монахиня благодарно кивнула ей, но никуда идти не спешила.
– Спасибо! Я вот хотела передать вам…
– Что?
– Посмотрите…
Казалось, что она протягивает через решетку один из тех ящиков для пожертвований, которые иногда устанавливают в магазинах, только маленький. Люда не поняла, зачем ей это, да и заинтересована не была, наклонилась скорее машинально. Но именно это и стало ее ошибкой.
Баллончик, который монахиня достала из ящика, медсестра увидела лишь мимолетом. Времени на то, чтобы его рассматривать, у женщины не осталось. В лицо Люде ударила едкая струя, заслонившая собой весь остальной мир…
Сообщение, пришедшее этим утром, было бы абсурдным, если бы не его источник. Интерпол – это не та организация, которая будет заниматься дешевыми розыгрышами. И все же, при всем уважении к ним, Мишель не мог поверить ни единому слову.
– Простите, я не расслышал источник информации, – холодно сказал он.
– Один из наших внештатных агентов.
– Так передайте вашему агенту, что у меня все под контролем.
– Непременно. Но рекомендуем вам все же проверить хранилище, прежде чем давать такие гарантии.
А наглости им не занимать! Ведь даже если что-то не так, даже если он лишился собственного имущества, это все равно его имущество. Ни Интерпол, ни кто-либо еще не должны интересоваться этим. Подозрительно как-то!
Мишель и рад был бы посмеяться и забыть, но телефонный разговор не давал ему покоя. Могут ли быть слова неведомого ему внештатного агента правдой? А если так, то что делать, как жить теперь?!
Он должен был проверить. Причем самостоятельно, потому что никому другому он бы подобную проверку не доверил! Никто и не смог бы: ключ, открывающий проход в хранилище, всегда находился у него, никто другой не имел к нему доступа.
– Вас что-то беспокоит? – учтиво поинтересовался шофер.
– Езжай быстрее!
Настроение у Мишеля было отвратительное, и он не собирался скрывать это. В любом случае плохо – даже если все хорошо. Потому что его заставили предпринять незапланированную поездку!
«Я делаю это ради собственного спокойствия, – напомнил себе Мишель. – А не ради их болтовни».
Безусловно, с «Тельцом» все в порядке. Знание о том, что камень у него есть, всегда было очень важно для Мишеля. Он готов был рисковать домами и недвижимостью, спокойно продавать золотые активы, закупать новые. Но камень был неприкосновенен. За прошедшие десять лет изумруд редкого светлого цвета стал для него своего рода талисманом, гарантией светлого будущего.
