– Вроде похож, – неуверенно согласилась она. – Куртка похожа. У меня плохая память на лица.
Корсун мягко тронул машину, опережая автобус, проехал до нужной остановки, чмокнул Тоню в нос, вылез, прошел вдоль дома, где вчера потерял шантажиста, остановился у одного из подъездов, приложив телефон к уху. Конспирация была так себе, но ничего лучшего он не придумал.
Мужик появился минут через десять, не торопясь скрылся в подъезде. На Корсуна не обратил никакого внимания.
Если Лиля его узнает, половина дела сделана, они нашли преступника. Оставалась вторая половина – поймать его с поличным. Ну и самое главное – пресечь шантаж.
Припарковаться оказалось трудно, но Даше повезло, прямо перед ней от тротуара отъехал тяжелый джип, и она влезла между двумя заиндевевшими «Фордами». Из машины подъезд ее единственного был виден отлично.
Даша достала из сумки телефон, посмотрела время – ждать оставалось не меньше получаса, единственный возвращался домой к половине восьмого.
Раньше она считала, что самое восхитительное чувство на свете – это любовь, а теперь знала, что нет ничего лучше мести. Она опять порылась в сумочке, достала планшет, в который раз полистала электронные фотографии. На них единственный выглядел замечательно, и девушка рядом с ним тоже. И разрешение снимков было отличное: хочешь – разглядывай каждый волосок на голове, хочешь – что-нибудь еще, пониже талии.
Снимки попали к Даше случайно. Тогда она еще втайне мечтала, что он бросит свою корову, опомнится, вспомнит, как они любили друг друга, и поймет, что эта любовь – самое ценное в его жизни.
Девчонка, совсем молоденькая, лет восемнадцати, пришла к Даше в слезах. История оказалась банальной, даже слушать скучно – любил, обещал развестись и исчез. Даша девчонке посочувствовала и велела принести фотографии, лучше интимные. Про интимные сказала просто так, из чистого любопытства.
Дурочка принесла фотки на следующий день в электронном виде, на флэшке. Даша хотела ее за это поругать – фотографии должны быть на бумаге, но, увидев голого своего единственного, почти потеряла дар речи, впервые за много лет опять почувствовав себя разбитой горем. Больше ни о каком возвращении к ней не могло быть и речи, теперь он развлекался с восемнадцатилетними.
Приступ горя был оглушающим, но Даша собралась, поколдовала над экраном компьютера и, хорошо зная бывшего возлюбленного, дала девушке ценный совет. Любимому нужно позвонить, а если не ответит, послать эсэмэску следующего содержания: прости, встретила другого, прощай. Единственный был большим собственником и ни за что не допустил бы, чтобы девушка бросила его первая.
Совет сработал, он вернулся к брошенной юной пассии, а та периодически приходила к Даше, благодарила и приносила новые фотки для нового магического действия – удержать любимого.
В первую ночь, когда Даша узнала единственного на фотографии с девчонкой, она не могла заснуть. Пришлось пить снотворное, у нее даже мелькнула мысль выпить всю упаковку, чтобы покончить с муками неразделенной любви. Она удержалась, конечно, но уснула самым несчастным на земле человеком. А проснулась человеком нормальным, даже, пожалуй, почти счастливым – теперь она знала, что будет делать.
Даша убрала планшет в сумку, уселась поудобнее, глядя на дверь подъезда. Единственный, высокий, подтянутый, появился неожиданно – она его едва не пропустила, – прижал к домофону бляшку электронного ключа и исчез за тяжелой дверью. Искушение показать ему снимки сейчас же было сильным, но Даша слабости не проявила, стерпела. Это нужно делать не на ходу, а со вкусом, этим надо наслаждаться, потому что ничего отраднее этого наслаждения нет и быть не может.
Она сильная, она подождет.
Уже повернув ключ зажигания, она снова взглянула на подъезд и недолго наблюдала жену единственного, здоровенную, необъятную, в длинной, до пят, норковой шубе.
Даша нащупала в сумке планшет, любовно его погладила, осторожно вклинилась в поток машин, улыбнулась и тихо замурлыкала подхваченную где-то мелодию. Она почти дождалась своего часа.
Лиля уверенно опознала шантажиста, несмотря на темноту и невысокое качество съемки.
– Я думаю, он объявится в скором времени, – предположил Корсун.
– У меня больше нет денег.
– Это их не остановит. Можно, в конце концов, взять кредит, продать машину…
– Почему их? – удивилась Лиля. – Разве он не один?
– Это я так, образно говорю, – поправился Николай. – Его или их не остановит, даже если вы останетесь без квартиры. Поэтому лучше прекратить все как можно раньше. А еще лучше будет, если ты расскажешь, чем они тебя держат.
– Как это можно прекратить? – Она не могла рассказать, чем ее держат. Понимала, что это самое правильное, но не могла.
– Нужно обязательно записать ваш разговор, обязательно. На встречу поедем вместе. А там посмотрим. Я бы просто морду ему набил и полицией пригрозил. И получил бы назад все деньги до копейки.
– Я не могу идти в полицию, – напомнила Лиля.
– Значит, будем разбираться сами.
– Жалко ее, – вздохнула Тоня, закрыв за соседкой дверь.
– Жалко. – Лиля с каждым днем делалась все более пришибленной, и он чувствовал себя в этом виноватым.
– Знаешь, Коля, у нас какая-то странная семья, – перешла Тоня на другое. Достала кастрюлю, поставила на огонь, начала резать овощи для салата. – То есть семья нормальная, правда, у бабушки характер сложный. А недавно мама сказала, что у меня есть старая тетка, дедушкина сестра, представляешь? И Даша про нее ничего не знала. Даша – это моя двоюродная сестра.
– Я помню. Кстати, она кто по профессии?
– Она психолог по образованию. А работает… Порчу снимает, сглаз.
– Вот слабоумие-то! – поразился он. – И много желающих порчу снять?
– Ты представляешь, много! Но она и психологическую помощь оказывает: как пережить развод и все такое. У нее полно клиентов. То есть клиенток, в основном этим женщины увлекаются.
Тоня собралась рассказать, что хочет найти тетю Веру, но тут позвонили в дверь, и она вышла в прихожую. Корсун решил, что вернулась Лиля, но из прихожей донесся мужской голос.
– Привет, – заулыбался сосед Максим.
– Привет, – хмуро кивнула Тоня. Господи, как она его не любит, а ведь особого повода нет. Не любит, и все.
– Я тебя в гости хочу позвать. Пойдем, Тонька. Выпьем.
– Не пойдем, – отрезала она. – Пока, Макс.
– Да ладно тебе, – он прижал ногой дверь, не давая ее закрыть.
– Добрый вечер, – Корсун возник неслышно, потянул Тоню за руку, передвинул себе за спину. – Что здесь происходит?
Что-то ленивое появилось в Колиных движениях, кошачье, отчего сосед как-то сразу изменился. С лица исчезла наглость, а сам он будто бы стал меньше ростом.
– Ничего, – пробормотал Максим. – В гости хотел позвать. Извините. Я не имел в виду ничего плохого.
Такого Максим никак не ожидал. Он привык считать соседку занудной старой девой и даже жалел ее, убогую. Правда, в последнее время он испытывал к Тоне другие чувства, но лучше ей об этом не догадываться.
– Кто это? – запирая дверь, хмуро спросил Корсун.
– Сосед. Такой… придурок, – зло ответила Тоня. – Вечно у него какие-то пьянки, гулянки. Я недавно из командировки возвращалась ночью, вышла из такси, так он такую пьяную девицу в машину затаскивал, она на ногах не стояла. Я терпеть не могу, когда он ко мне заходит.
– Больше не зайдет, – пообещал Николай, крепко прижимая ее к себе. – И ты никогда не будешь одна ходить по ночам.
Бабушка звонила Тоне редко, разве что в день рождения. Внучки звонили ей сами регулярно, раз в неделю, и неожиданный звонок около девяти Тоню удивил.
– Антонина, посмотри в Интернете, будь добра, что за препарат такой, – Зоя Степановна продиктовала незнакомое название. Тоня схватила ручку, записала на клочке журнала с кроссвордами, которые вчера отгадывал Коля.
– Сейчас посмотрю, – пообещала она.
– Посмотри все, показания, противопоказания, состав, дозы.
– Да, конечно. Тебе прочитать или распечатать и привезти домой?
– Я бы хотела прочитать сама, – после минутной заминки ответила бабушка. Заминка означала, что предложение слушать внучкин лепет она расценивает как бестактность.
– Хорошо, бабуль, я все распечатаю и привезу. Я прямо сейчас привезу, – решила Тоня.
– Такой необходимости нет. В рабочее время следует работать, – напомнила Тоне трубка. – Можешь приехать вечером.
– Тебе что-нибудь нужно, бабушка? Хочешь, я в магазин зайду?
– Я прекрасно справляюсь сама. И ко мне приходит социальный работник, как тебе известно. Не забудь о моей просьбе, Антонина.
Тоня порассматривала заснеженный двор, поискала глазами и не нашла светлую «Хонду» и позвонила Колосову на мобильный.
– Дима, я хочу сегодня опять взять отгул и, возможно, завтра. Ты не возражаешь? – Надо бы рассказать ему про Асю, с тоской подумала Тоня, чувствуя себя предательницей.
