Она вышла из клиники со смешанным чувством. С одной стороны, безысходность. Ситуация, в которую она попала, не из приятных. Играть роль другой женщины, врать и выкручиваться, это унизительно. Но с другой… Какая жизнь была у Марты Свежаковой? Скучная! И вот появился шанс ее изменить. Не дома сидеть, на диване перед телевизором, переживая чужие страсти, а окунуться в водоворот этих самых страстей, попробовать себя в роли роковой женщины. И стать, наконец, красавицей! Пока ничего не получается. Она по-прежнему ведет себя как дурнушка. Сутулится, ноги по земле волочит, и взгляд у нее жалкий, просящий.
Она машинально выпрямила спину. «Я – Рина Кудрявцева! Мне двадцать один год! Я – красавица! Весь мир принадлежит мне!»
Вот как надо!
Дома она внимательно осмотрела вещи, взятые из клиники. Украшения были дорогие и выбраны со вкусом. Она примерила все. Кольцо с трудом, но налезло на безымянный палец левой руки, серьги оказались к лицу, кулон лег в ложбинку меж ключицами, будто всегда там был. Она поежилась невольно и хотела, было, его снять, но рука сама собой опустилась. У нее никогда не было таких дорогих и красивых вещей. И ведь к лицу!
«Но не тебе же! Ей!» – вспомнила она. – «Ну и пусть!»
Потом принялась рассматривать куртку. От нее сильно пахло духами, запах был божественный! Глубокий, чувственный. Не сладкий, не свежий, но и не горький, а такой, что хотелось еще и еще раз нагибаться к лисьему меху, которым была оторочена куртка, и принюхиваться, пытаясь угадать нюансы. Как бы узнать, что это за духи?
Куртка натянулась на груди, но если молнию до конца не застегивать, то ходить можно. А вот джинсы не налезли. Даже сильно похудевшая, она была далеко не так изящна, как Рина. Как ни старалась, молнию застегнуть не смогла и с досадой от джинсов отказалась. Надела свои. Покрутилась перед зеркалом и, в общем, осталась довольна. Лисий мех был ей, то есть Рине, к лицу, короткая куртка, зрительно удлиняя ноги, подчеркивала тонкую талию. А, неплохо! Очень даже неплохо!
В таком виде она и решила ехать на квартиру к Рине, хотя на улице была уже не осень, а зима. Но в этом году она выдалась на удивление теплой, да и где мерзнуть? Бегом на электричку, потом в метро. Рина живет в центре. А где еще могут жить такие шикарные женщины? Сердце забилось. Там еще много роскошных и дорогих вещей, у Рины на квартире. Одежда, косметика, драгоценности, духи, кружевные пеньюары… Все, из чего состоит жизнь красивой женщины, и что делает ее неотразимой в глазах мужчин. И все это можно пощупать, померить, понюхать. Ими, наконец, можно завладеть, всеми этим вещами.
Она вздрогнула. Ну, это уж слишком! Это же воровство! Но с другой стороны… А кому теперь это все? Она колебалась всю дорогу, пока ехала в центр, постоянно об этом думала и даже не чувствовала холода. На ее голой шее, в ложбинке меж острыми ключицами, красовался кулон, усыпанный бриллиантами…
– Девушка…
Она вздрогнула.
– Да?
Высокий парень, одет просто, но симпатичный. Глаза темно-карие, почти черные, ресницы длинные, мохнатые. И как смотрит! Словно перед ним единственная и неповторимая! Какой густой и темный, словно гречишный мед, такой же сладкий и обволакивающий, взгляд! Она невольно вздохнула: сейчас дорогу спросит.
– А что вы делаете сегодня вечером?
Она растерялась.
– Я?
– Ну да, вы. А что у вас с голосом? Простудились?
Она схватилась рукой за горло. Прохрипела:
– Ангина…
– Что ж вы с ангиной и без шарфа?
Парень снял клетчатый шарф и обмотал вокруг ее шеи.
– Вот так. Так что вы делаете вечером?
– Болею, – сказала она чистую правду.
– Давайте болеть вместе?
– Как – вместе?
– Я вам стану родной матерью, – он улыбнулся, в глазах заплясали чертенята. – Чаю с медом в постель принесу. Хотите?
– Я… Я занята вечером.
– Как нехорошо врать, – парень посмотрел на нее с укоризной. – Скажите честно: я вам не понравился?
– Нет. То есть, да. Понравились.
– Ну, так в чем проблема?
– Я… Я не могу сегодня!
«Не так быстро. Это же в первый раз, когда со мной на улице знакомятся! Первый раз за всю мою жизнь!»
– Но номер телефона вы мне можете дать?
– Да, конечно.
Он достал из кармана мобильник. Она, волнуясь, продиктовала номер.
– Меня, кстати, Лешей зовут.
– Ма… Рина, – спохватилась она.
– Марина? Очень приятно! А кто вы по профессии? Модель, да?
– Да.
– Я так и подумал! Ну, до встречи, Марина!
– До встречи.
– Я вам буду звонить!
Парень махнул рукой и исчез. Она схватилась рукой за шею: а как же шарф? Видимо, придется еще раз встретиться с Лешей. Надо же вернуть его вещь! Она заспешила к метро. Шарф кололся и пах мужским одеколоном, шея чесалась, но она все равно его не снимала. Это же был первый в жизни подарок от мужчины! Ей подарили шарф! То есть, не ей, а Рине. Нет, ей!
Она ласково погладила шарф: «Это мое». Теперь все, что раньше принадлежало Рине, ее. И мужчины, которые так и льнули к голубоглазой красавице, тоже!
Волнуясь, она подошла к дому, где Рина снимала квартиру. Нащупала в кармане ключи. Краем глаза заметила видеокамеру и слегка напряглась. Потом прислонила магнитный ключ к замку, раздался характерный сигнал. Ее впустили.
В холле она натолкнулась на охранника, заметила в окошке и седую даму с буклями, консьержку. На всякий случай сказала обоим:
– Здравствуйте.
– Давненько вас не было, – заметил охранник. – За вещами пришли?
– Да, – кивнула она.
Хотела, было, спросить: «А на каком этаже…», но спохватилась. Глупее вопроса и не придумаешь: «А на каком этаже я живу?» Ты же бухгалтер, вот и посчитай! Номер квартиры тебе известен, его Рина указала в договоре.
– Вас там ждут, – крикнул ей вслед охранник.
Она растерялась: интересно, кто? Квартирная хозяйка? Ей стало не по себе. Охранник замер у стоящего в холле аквариума и вроде бы не обращал на нее больше внимания. Аквариум был огромным, в нем плавали внушительных размеров рыбки, а на дне лежал пятнистый сом. Она сначала подумала: муляж. Но муляж вдруг шевельнул усами и отполз в корабль, облепленный ракушками.
– Это пираньи, – сказал охранник, поймав ее взгляд.
– Где?
– Серые. Видите, у них зубы?
Она поспешно шагнула в лифт, подальше от него и от пираний. Мысленно сделала подсчеты и ошиблась лишь одним этажом. От волнения, должно быть.
На нужном ей восьмом была еще одна железная дверь, отделяющая площадку, где находились лифты от холла с квартирами. К ее удивлению, эта дверь была приоткрыта.
Она, волнуясь, вошла и пригляделась. У стены, прямо перед ней, стояли чемоданы. И не только чемоданы, вещей было много, некоторые в картонных коробках из-под аппаратуры. Над одной из коробок навис грузный мужчина.
– Здравствуйте, – негромко сказала она.
Мужчина распрямился и… испугался! Да, да, он испугался! Заговорил сбивчиво, торопливо:
– Рина, девочка, куда же ты пропала? Я тебе звонил, звонил… Столько работы, столько… А где ты была? Я знаю, ты легла в клинику, грудь увеличить. Дай-ка, я посмотрю на свою любимую модель, на свою Риночку, на свою… Грудь вижу, да… Как ты поправилась! – мужчина обошел ее вокруг и ткнул пальцем в шарф: – А это что за дрянь?
«Кто это?»
– Я… болела… Болею…
– Ангина, да? Я так и подумал… Болеет моя Риночка, потому и пропала с горизонта. Столько работы, столько… А почему молчит твой телефон? Ты что, прячешься от своего агента?
«Ах, это ее агент!»
– Я не прячусь. Я болею.
– Ну, конечно, конечно!
– У меня… У меня номер сменился.
– Почему же ты мне ничего не сказала?!
– Я… болела. Лежала в клинике. Осложнения после операции, – соврала она.
– Ах, вот оно что! Но ты похудеешь, разумеется? Займешься собой. Столько работы, столько работы… Шурик замучился отбиваться от клиентов, которые требуют непременно божественную Рину…
«Шурик!»
– А что ты здесь делаешь? – сообразила она. – И что это за вещи?
– Рина, девочка, ты исчезла на два месяца, твой телефон молчит. Я не выдержал и приехал. А это твои вещи, – толстяк хихикнул.
– Мои?
– Я посмотрел, ты извини. Тоже хотел узнать: что же это за вещи? И увидел твои платья.
«Он что-то искал. Просто смотрят не так. Он рылся в коробке».
– Но почему они здесь?
– Сначала я позвонил в квартиру. В ту, которую ты снимала, – Шурик кивнул на массивную железную дверь. – Мне открыл мужчина, который сказал, что теперь здесь живет он. Поскольку договор на аренду не продлен, денег нет, и тебя нет вот уже два месяца, ни слуху ни духу, то… – Толстяк перевел дух. Он страдал одышкой и потел, она ясно чувствовала острый, неприятный запах. – Хозяйка собрала твои вещи и выставила их в коридор. А квартиру сдала. Да, кстати, она поменяла замок, так что войти в квартиру ты не сможешь.
– Ах, вот как! – она вздохнула с облегчением. Это даже лучше. – Я живу на… Я съехала на другую квартиру, – поправилась она.
