– Нади нет, она уехала. – Ответил грудной женский голос.
– А с кем я говорю? – Пропел Андрон Михайлович: – Звоня людям домой, я обычно здороваюсь с их близкими. Но кроме Петра Григорьевича и Вани с Леной, в этой квартире я застать никого не ожидал.
– Это говорит Люба, сестра Нади. – Ответили в трубке: – Я захожу сюда днем, чтобы навести порядок. Петр живет холостяком, и Надя мне его перепоручила.
– Очень трогательно, Любочка. Куда же уехала ваша сестричка и когда обещала быть?
– Она уехала к папе Алеше в Самару. А когда вернется, не сказала. А вы кто?
– Спасибо, Любочка. – Поблагодарил Беньковский и, сделав вид, что не расслышал вопроса, положил трубку. Не успел он отойти от телефона, раздался звонок.
– Андрон, здравствуйте. – Беньковский узнал голос Светланы.
– Добрый день, Светланочка. Только сейчас о вас думал. – Соврал он: – Где вы есть?
– Я возле вашего дома. А вот где были вы? Я вам каждый день названивала, но застать не могла.
– Я уезжал на несколько дней в командировку.
– И не могли, хотя бы по телефону, попрощаться перед отъездом? Вы плохой… – В голосе женщина звучала искренняя обида.
– Нет, Светланочка, я хороший. Только боюсь навязывать свою персону, поэтому сам никогда не звоню. Вы же в курсе… Так вы возле моего дома?
– Да, я близко и звоню из кафе. Вы обмолвились, что живете на Тверской, а вот номера дома сообщить не соблаговолили. А я намерена вас навестить. Хочу многое вам сказать…
– Хорошо, я сейчас зайду в кафе. – Улыбнулся кавалер. И выяснив название заведения, с неописуемой скоростью, как только умел он, сменил халат на твидовый пиджак, натянул брюки в мелкую полоску, зашнуровал ботинки разного размера, накинул плащ и вышел из квартиры. По причине своей влюбленности зрелый мужчина слишком долго жил монахом. Надя под Самарой, а проявлять свои чары на столь большом расстоянии бесполезно. Вспомнив аппетитные ямочки по краям губ Светланы, поклонник женской красоты ускорил шаг. Любовь любовью, но жизненные потребности организма, как и все, что касалось его персоны, Андрон Михайлович удовлетворял в первую очередь. Кроме того, он потратился на свое личное расследование и понимал – пора работать. О муже Светланы опытный шантажист навел справки. Тимофей Загорский торговал по России грузинскими винами, имел устойчивую прибыль и в качестве потенциального клиента Беньковскому вполне подходил.
Спортивную немецкую машину сердцеед увидел издалека. Он вошел в кафе и, скосив глаза, разом оглядел все столики. Светлана сидела в уголке и смотрела в бокал с соком. Беньковский скинул на руку плащ и присел рядом:
– Здравствуйте, Светланочка.
– Ой… – Вздрогнула она: – Я задумалась и вас проглядела.
Он улыбнулся, отметил пунцовый цвет щек при своем появлении и нежно погладил Светлану по голове:
– Какая вы красавица!
– Я вам нравлюсь?
– Вы не можете не нравиться.
– Как хорошо. А то мне показалось, что вы меня специально избегаете.
– Ну, что вы, Светланочка, – ужаснулся Беньковский: – Как вам могло подобное придти в голову.
– Спасибо, что разуверили. Я о вас думаю каждый день. Странно, раньше кроме Темы для меня мужчин не существовало.
– А теперь? – Изобразил наивность сердцеед.
– Теперь появились вы. – Глядя влюбленными глазами на суховатую головку с огромным костистым носом, призналась красавица.
– Вы готовы это доказать? – Строго поинтересовался кавалер.
– И вы спрашиваете. – Светлана покраснела еще больше и опустила глаза.
– И мой ужасный вид тебя не пугает? – Экзаменовал женщину Андрон Михайлович, переходя на «ты».
– Не надо об этом. Вы настоящий мужчина.
– Поживем – увидим… – Скромно пообещал кавалер и поднялся.
Светлана тоже нерешительно встала.
– Ты расплатилась? – Бросил он для порядка и, получив утвердительный кивок, повел даму к выходу. Кафе находилась в пяти минутах ходьбы от подъезда его дома. По совету своего друга Светлана оставила машину возле кафе, и они пошли пешком. В прихожей кавалер снял с дамы плащ и повел ее в спальню.
– Доказывай. – Приказал Беньковский.
– Что я должна делать? – Пролепетала Света.
– Что делают в спальне мужчина и женщина? – Усмехнулся кавалер.
– Ты хочешь, чтобы я разделась?
– Нет, милая Светланочка, сначала ты медленно и нежно разденешь меня.
– Хорошо, но почему ты сам…
– Не рассуждай. – Прервал Беньковский: – Я хочу, чтобы ты увидела, с кем ляжешь в постель.
Светлана покорно принялась за дело. Она сняла с любимого твидовый пиджак, смущенно расстегнула ремень на брюках и замерла.
– Давай смелее, чего уснула? – Торопил Андрон Михайлович.
Светлана закусила губу и стянула с него брюки.
– Теперь рубашку. – Потребовал Беньковский.
По мере того, как он оголялся, все явственней проступали черты его уродства. Казалось, природа выкинула странную и неприятную шутку, как теперь говорят молодые, прикол.
– Ну и как я тебе? – Нагловато полюбопытствовал кавалер, оставшись неглиже.
– Я тебя люблю. – Влюбленными очами оглядев сутулую фигуру с тощими костлявыми ногами разного размера, прошептала женщина. Беньковский оскалился, содрал с нее одежды и бросил на постель. Затем раскрыл огромный платяной шкаф. В его дверцу с задней стороны мебельные мастера спрятали двухметровое зеркало.
Беньковский набросился на гостью и потребовал:
– Смотри на наше отражение!
Прекрасное тело молодой женщины принимало его с восторгом. Но от зеркала Светлана старалась отвернуться.
– Смотри в зеркало, я тебе сказал. – Прохрипел он. Светлана подняла глаза и увидела, как над ней замерло чудище. Впалые глазки Беньковского светились от страсти, и весь он, с оскаленной пастью, с огромным костистым носом, напоминал доисторическое животное, вымершее миллионы лет назад. Но женщина, кроме нежности, ничего не испытывала. Это чудовище она любила.
Беньковский наслаждался не эротическим блаженством от близости с великолепной женщиной, он торжествовал свою победу. Победу уродства над красотой.
– Тебе со мной было хорошо? – Испытующе глядя в правый глаз любовника спросила она, когда он, наконец, отвалился.
– Очень. Ты прекрасна – Вяло восхитился Андрон Михайлович и достал сигарки: – Не возражаешь, я закурю.
– Кури, я тобой полюбуюсь…
Если бы в тоне Светланы не было столь искреннего восхищения, он мог бы подумать, что над ним издеваются. Обнаженный Беньковский мог вызвать много разных ощущений, но любоваться им – это уже слишком. Однако Светлана говорила искренне, и сердцеед самодовольно хмыкнул:
– Ты хотела многое мне рассказать. У тебя есть возможность.
Светлана встала, прошла в прихожую и вернулась со своей сумочкой. Усевшись на постели, она достала из сумки два красочных проспекта, и протянула любовнику.
– Что это? – Спросил он.
– Две путевки на Канары. Как я и думала, Тема летал туда не один.
– Ты со мной легла ему назло?
– Глупенький, я в тебя втрескалась по уши. Мне кажется, я тебя так люблю, что если ты мне изменишь, умру.
– Ну зачем такие страсти… Твой муж дурак. Изменять такой бабе… Ты рассказывала, вы познакомились у тебя на родине в Калининграде? Не забыла? – Безразличным тоном напомнил Беньковский.
– Конечно, нет. Тема прятался от своих партнеров у моего деда.
– А он не поделился с тобой позже, почему прятался?
– Нет, но ему не так давно прислали оттуда письмо с угрозой, и я случайно прочитала.
Любовник погасил сигарку и его костистый нос выразил необычайное внимание. Любовное удовольствие закончилось, и удовлетворенный шантажист приступил к работе.
* * *
Здесь для милиционера все было непривычно. Тимофей Волков с любопытством разглядывал стены, увешанные афишами. Ему раньше не приходилась бывать в офисах компаний, связанных с шоу-бизнесом. В фирме «Рашин Стар» не просто висели портреты попсовых звезд. На каждой имелся автограф знаменитости. Если на плакате изображалась группа, то и автографов было несколько.
Бывшая секретарша Хромова теперь обслуживала Ивана Ильича Пенькова, который после самоубийства шефа исполнял обязанности генерального. Она вовсе не подходила под привычный стереотип секретарши преуспевающей фирмы. Вместо длинноногой блондинки с ослепительной фальшивой улыбкой, майора встретила пожилая дама небольшого роста с внимательными серыми глазами. Узнав, кто такой Волков и цель его визита, она заглянула в кабинет, после чего попросила посетителя десять минут подождать. Волков и ждал, разглядывая афиши.
– Вы работаете с знаменитостями. Это, наверное, очень интересно. – Изрек Тимофей, закончив осмотр.
– Трудно, и часто противно. – Отрезала секретарша, не отрываясь от компьютера.
– Почему? – Удивился майор. Он, как все люди, далекие от света рампы, считал мир иллюзий заманчивой сказкой.
Секретарша продолжала работать:
