И надо что-то делать с Чипи. Просить мадам Раку отвести его к ветеринару? Это займет какое-то время, а там я уже смогу этим делом заняться вплотную.
19.03. Ницца. Квартира на улице Александр Мари.
Интересная беседа состоялась на заправке, с парнем, который там работает. Тот согласился посмотреть, что там не так под капотом, когда мой «Пежо» объявил французскую (то есть внезапную и решительную, но частичную и скоротечную) забастовку. И пока он там чего-то высматривал, я услышал от него целую лекцию о том, почему важно что-то уметь делать руками. Он начал с того, что еще год назад он был айтишником в быстро развивающейся компании, связанной с созданием приложений для мобильных устройств. Но решил, что должен овладеть каким-то навыком созидания, то есть работы руками. Это необходимо, как он выразился, «для поддержания устойчивых физических связей в обществе». Н мое замечание, что связи в обществе не так уж и зависят от умения что-либо созидать, и сейчас вот полно виртуальных сообществ, он ответил, что, да, так оно и есть, в этом то и беда. Пару лет назад он прочитал книгу одного русского культуролога. В ней излагалась теория, описывающая зависимость семейных отношений от того, как в ту или иную эпоху использовалась рука в процесс создания (и перераспределения) благ. В соответствии с этой теорией, переход к новому качеству использования руки менял характер семьи, а вслед за этим и всех других форм общественных связей. Когда для создания благ использовалась рука вместе с массой тела (охотились они или ягоды, с корешками собирали) то, парной семьи возникнуть не могло. Люди жили племенами. И только тогда, когда рука (вся целиком) стала главным органом производственной (и военной) деятельности, возникла семья, в которой отношения мужа и жены (жен) стали основой формирования всех прочих социальных связей. Так возникли великие сообщества древности, вроде Египта. Вавилона, Рима, империи Чандрагупты в Индии или императорского Китая. И так оно все и было до эпохи Возрождения, когда, для достижения наибольшего успеха, понадобилось специфическое развитие кисти, а не всей руки. Умение использовать кисть сформировало западную цивилизацию, но и разрушило традиционные представления о роли женщины и мужчины в обществе. Появление пишущей машинки, для которой важно умение владеть пальцами, а не кистью, привело к разложению семьи, частной собственности и государства. Сейчас мы живем в эпоху, когда государственные институты менее важны, чем муниципальные (я даже выпрямился на сиденье своего «Пежо»), а парная семья становится раритетом. Но нам становится не нужным и умение владеть всеми пальцами в равной степени. Двадцать первый век открывает эпоху большого пальца, главного, в операциях с айфоном. И этот большой палец, в соответствии с законами эволюции, скоро должен стать по настоящему большим, вырасти и приобрести гибкость. А другие пальцы будут нужны только спортсменам: теннисистам, волейболистам, баскетболистам. А больше никому.
– А полицейским?
– С пульта будете стрелять. Выпустят приложение для полицейских айфонов для управления муниципальными беспилотниками.
И в обществе это будет означать полную корпускуляризацию личности,32 замену обычных отношений, вот этими самыми виртуальными, отказ от привычных форм общения, вне общения «зоны большого пальца»: фото и текстовых сообщений, размещаемых в «облаках» интернета.
Это можно назвать новой ступенью эволюции, а можно – одичанием, отказом от основных параметров культуры, ради утверждения собственного «я» в «облачных» сообществах, неустойчивых, зато всемирных. Те же, кто намерен противостоять такой эволюции и стремится сохранить естественные, то есть физические контакты друг с другом, обязаны сохранить и кисть, а лучше всю руку, в качестве органа, созидающего реальность. Вот поэтому он решил, отказаться от прежней работы, занялся изучением механизмов. Начал с механических часов, а сейчас может разобрать и собрать любой двигатель, у которого есть вращательный момент.
Я сказал, что не улавливаю, какой в этом смысл. На что парень, вытирая руки полотенцем, ответил, что сейчас человек создает третью природную среду – виртуальную. Когда люди создавали вторую среду – механическую, то не очень-то беспокоились о первой – биологической. В результате загрязнили окружающую среду. А потом придумали экологию и почти целый век пытаются исправить то, что натворили до этого. Когда будет разрушена механическая среда (а это неизбежно произойдет) люди воспримут это, как еще одну катастрофу и бросятся ее восстанавливать. А для этого нужны будут специалисты, владеющие приемами работы руками. Вот он – один из них. И завел мой «Пежо».
Я спросил, как его зовут.
– Жан-Жак – ответил он.
Не то, чтобы я решил пошутить, само собой как-то вырвалось, что может быть и фамилия у него Руссо?33
– Ну да, Руссо, – спокойно ответил он.
– Аааа… понятно теперь все.
Я протянул ему двадцатку за ремонт. Он взял и махнул мне рукой на прощанье. Я ехал домой, на улицу Александр Мари и думал о том, что теперь мне предстоит неизбежная встреча с кем-то по имени Франсуа-Мари.34 Интересно, что он мне расскажет.
19.46. Ницца. Площадь Салейя. Ресторан Chez Freddy Nice. В ожидании паэльи.
Только что позвонил своему приятелю Бернару Надиру. Он журналист и, сколько помню, последние год-два работал в марсельской «La Provence». Не то чтобы это было близко к Ницце и Монако, но никого из знакомых журналистов у меня здесь пока нет. Я ж четвертый день на работе.
Бернар живо откликнулся на звонок и сразу стал вспоминать, как мы с ним прошлым летом выслеживали одного контрабандиста… Выслеживал, то положим, я, а Бернар, пару раз прогулялся ночью в Старом порту. Но зато серия статей у него вышла с очень громкими заголовками: Контрабанда культуры» и все такое прочее. Марсель в том году как раз европейской столицей культуры был.
Я спросил, не знает ли он здесь, на Лазурном побережье кого-нибудь, кто может мне рассказать о местных развлечениях, желательно с русским уклоном. Он ответил, что да, конечно, он только что познакомился…
Вот что значит прирожденный журналист. Что бы я его не спросил за те годы, что мы знаем друг друга, он каждый раз отвечает, что сам он не очень в курсе, но только что познакомился с человеком, который в этом самом, что нужно узнать, разбирается лучше всех. Так и сейчас, он только что познакомился с сотрудницей нового радо для русских. Оно называется «Chik Radio» и базируется в Монако. А Вероник (это та сотрудница, с которой он познакомился на «пляжной вечеринке» в Сан-Тропе) как раз и занимается организацией различного рода «эвентов» для русских на всем протяжении от Канн до Ментоны. Выдал эту информацию и сразу, без перехода, стал выпытывать, зачем мне это надо. А надо сказать, что Бернар даже по телефону задает вопросы так, что кажется, будто «испанский башмак» для тебя уже приготовлен. Я честно сказал, что веду дело об утраченном надувном матрасе. Он мне не поверил и дал понять, что кроме испанского башмака, у него под рукой есть «вилка еретика».35 Я сдался и рассказал о странных «случайных» смертях обитателей виллы Палома. Все равно журналисты из Ниццы об этом уже знают. Он дал-таки мне телефон Вероник.
Я не стал ждать жареных жаворонков36 и сразу позвонил Вероник. Она согласилась со мной встретиться завтра в полдень, выпить кофе и поговорить. Я спросил, где. Она ответила, что где-нибудь рядом с работой. В «Старбаксе», например.
«Старбакс», так «Старбакс». Это ж для дела.
21.03. Ницца. Квартира на улице. Александр Мари.
Только что позвонил отец. Его первая фраза: «Ты куда пропал»! Нормально? Два месяца назад, день в день, он назвал меня «капризным клоуном». А потом еще «последним идиотом Французской республики». Я в ответ хлопнул дверью. Только с мамой попрощался и уехал из родительского дома навсегда. И вот пожалуйста: «куда пропал». Два месяца мы не разговаривали, а я, оказывается, пропал.
Ладно. Поговорили. Два вывода. Первый. Отец, похоже не придал нашему разговору двухмесячной давности того серьезного значения, как это сделал я. Ну понятно, это ведь не он был назван «последним идиотом Французской республики». Нет, почему последний? И что это за характеристика: «капризный клоун»? Какие – такие капризы? И что я – рыжий?
(Примечание. Не заводись Шарль-Луи, спокойно, все уже прошло!).
Он сказал, что не звонил, потому что был занят: каталогизировал новые поступления в его коллекцию кабинетных ножей. Ну и хорошо. Я бы тоже мог заняться чем-то условно-полезным, а не накручивать себя. Впрочем, я и занялся. Вел дело об исчезнувшем матрасе. А что мне еще предстоит! Дело шпица Чипи.
