– Ой, и не говори! Какая же она жестокая! Просто зверь! Да если бы она знала всю правду, она бы тебе не то что дом подарила, а всю Вязовку бы выкупила и отдала. Но ты же ей ничего не расскажешь? Ведь нет?
– Пусть сами уже во всем разбираются. Я свой человеческий долг выполнил. Только ты, Маша, и знаешь, каково мне приходилось, как трудно было постоянно врать, изворачиваться… Но мне словно сам Бог помогал, знаешь? Она мне последние три года верила уже просто на слово, ничего не проверяла, не контролировала. А если бы захотела взглянуть?
– Да в том-то и дело, что не хотела. Она – урод, понимаешь? И Бог ей судья… Еще котлетку?
– Мне Ирена звонила, ее брат с ума сходит. Надо что-то сделать, что-то предпринять.
– А где она сейчас?
– Здесь, в городе.
– Она ведь ничего не знает?
– Нет, она знает только, что Лена из дома ушла. А куда, что – не знает. Она и сама не предполагала, что история эта так затянется. Подумала: ну, проветрится девочка, поживет где-нибудь у подруги, потом успокоится и вернется домой. А она-то не вернулась!
– Но кто ж мог предположить, что так все выйдет… Что у них, оказывается, были свои планы. Может, ей все рассказать? Судя по тому, что ты мне о ней рассказывал, она женщина умная, достойная и уж точно умеет держать язык за зубами.
– Я бы так и сделал, но просто не имею права раскрывать чужие тайны.
– Я понимаю, – Мария прикусила губу. – Значит, для тебя все закончилось… Слава богу! Знаешь, Гриша, у меня из головы не идет эта табличка…
– Какая еще табличка?
– Ну, на могилке-то… Значит, там как бы похоронена собака?
– Да. Собака. Марта.
– Какой цинизм! Просто в голове не укладывается… – Она вздохнула, задумалась. – Знаешь, Гриша, а у моих тоже все неблагополучно. Такой скандал был, даже по телевизору показывали. Они, Инга с Нечаевым, были в ресторане. И туда же заявилась жена депутата Краснова. Оказывается, они были подругами – Краснова и Лариса Тунцова, ну та, которая с моста бросилась. И надо же было такому случиться, что, заглянув в ресторан, чтобы выпить, помянуть подругу, она увидела Нечаевых! Весь город гудит… Все обвиняют в смерти Тунцовой нашу сладкую парочку – Нечаевых. А я, как увидела их, когда они вернулись после обеда, все мокрые, в каких-то креветках, воняющие вином, никак не могла понять, что же с ними случилось! Но мне Курочкина, ты знаешь ее, позвонила и все рассказала. Такой стыд! Им бы уехать из города вообще! А они как-то быстро успокоились. Уж не знаю, что Нечаеву сказал по телефону Цилевич, а то, что это был он, я сразу поняла по тому тону, которым Нечаев разговаривал… Я в это время приводила в порядок ванную комнату после того, как оттуда вышла Инга, ты же знаешь, я рассказывала тебе, она все свои вещи оставляет прямо на полу, ей даже в корзину для белья трудно сунуть, да и вода повсюду, и зеркала забрызганы… Словом, мне не удалось подслушать их разговор. Но когда я вышла, увидела, как они, голубки мои, стоят обнявшись, со стаканами в руках. Из этих стаканов они всегда пьют только виски. Мне показалось, что они что-то отмечают.
– Интересно, что? Может, Цилевич позвонил, чтобы сказать про их высокий рейтинг?
– Скорее всего. Что для них смерть бедной женщины? Сломали ей жизнь. И разрушили жизнь самого Тунцова, ведь он до сих пор в реанимации. А если ему скажут, что его жена утопилась, так и он, может, того… не выдержит.
– Знаешь, я не первый год живу и знаю, что испытывает человек, который долгие годы пытается забыть свои прежние грехи и которого снова пытаются ударить лицом в дерьмо… У меня племянница тоже пошла по кривой дорожке, в Москве промышляла примерно тем же, чем и Тунцова. Но потом в нее влюбился один парень, бизнесмен, и женился на ней. Я тебе рассказывал. Конечно, он все знал про Надю, поскольку и был ее последним клиентом, поэтому ей нечего было скрывать, и она жила более-менее спокойно. Знаю, что она никого из прошлого и не боится. Но Тунцова…
– Знаешь, после этого злосчастного шоу тоже все поверили в то, что Тунцов знал, чем до замужества занималась Лариса, но на самом деле он просто сделал вид, что был в курсе. Чтобы поддержать свою жену. Он любил ее, понимаешь? Вот ты, Гриша, как бы поступил, если бы узнал, что я в прошлом была… Ну, ты понял…
– Во-первых, я никогда не пошел бы на такого рода шоу. Понятно ведь, что не просто так пригласили. Значит, хотят скандала.
– Ты понимаешь, у них там, в студии, не всегда дело заканчивается скандалом. Иногда, особенно в нечаевской программе «Открой глаза», людям как бы открывают глаза на обыкновенных, совершенно простых с виду людей, которые оказываются настоящими героями. Помнишь, в прошлом году приглашали парня, он весь обожженный… Потом оказалось, что он вынес из огня целую семью! Они его потом благодарили и даже предложили оплатить его лечение…
– Один процент из ста – подобные эфиры, – сказал Григорий, думая, как показалось Маше, о чем-то своем.
– Гриша, успокойся. Ты прямо весь на нервах. Это ты из-за дома?
– Да из-за всего, Маша. Знаешь, прямо не верится, что эта история наконец закончилась и я буду спать спокойно. Все, все закончилось!
Он встал, размял руки, потом несколько раз глубоко вздохнул и подошел к распахнутому окну.
– Ты даже представить себе не можешь, какая гора свалилась с моих плеч! Сколько времени я у нее проработал?
– Почти двадцать лет, Гриша.
– Помнишь, как мы сначала радовались, что я нашел высокооплачиваемую работу?!
– Конечно, помню. Тогда же безработица была страшная, вашу лабораторию закрыли, все заводы и фабрики посокращались… Я уж и не помню, где ты со своей Илоной познакомился.
– Нас же Рита и познакомила. Илона с Ритой лежали вместе в больнице, в одной палате, обе с аппендицитами. Ну, Илона сказала ей, что купила дом в Вязовке, что ей нужен сторож. Но не какой-то там старик или пьяница, а нормальный человек, физически крепкий, чтобы ухаживал за садом, топил камин, баню, ремонтировал время от времени дом, а когда она будет приезжать с гостями, умел приготовить шашлык, к примеру.
Вспоминая, Григорий мысленно унесся в прошлое, страшные картины, к счастью, не видимые Машей, проносились перед его внутренним взором, отчего он хмурился, и глубокая вертикальная складка посередине лба становилась еще длинней, трагичнее.
– А вот сейчас, если бы тебе предложили снова такую же работу, ты бы согласился? Сейчас, когда ты пережил весь этот кошмар?
– Сейчас – тем более да. И еще раз – да! И это просто счастье, что она нашла именно меня и что у меня есть двоюродная сестра Рита, которая мне помогала все эти годы.
– Ладно, Гриша, успокойся уже. Все позади. Как ты думаешь, может, мы, когда она оформит дом на тебя, съездим в Крым, к моим родным? Ты отдохнешь наконец. Двадцать лет без выходных – это не шутка!
– Да ладно тебе, Маша. Я же всегда мог приехать к тебе, под бочок, – он слабо улыбнулся. – Да и там мне в последнее время жилось относительно спокойно. Ты себе даже представить не можешь, как много я спал! Словно высыпался после всех этих бессонных лет!
– И?.. Что насчет Крыма?
– Давай сделаем так. Если я еще раз поговорю с Илоной и объясню ей, что просто погорячился, что готов принять дом в дар, то мы с тобой непременно поедем на море, может, в Крым, а может, и за границу. Если же она передумает, мало ли что, тогда мы продаем эту квартиру, выкупаем дом, переезжаем в Вязовку и спокойно будем выращивать помидоры…
– И я уйду от Нечаевых?
– Знаешь, во-первых, у нас есть кое-какие накопления. Во-вторых, я уже договорился кое с кем из соседней деревни, что куплю десять породистых коз. Обещаю тебе, что ты будешь заниматься исключительно домашними делами, всю живность – коз, гусей и кур – я возьму на себя. Как тебе такая перспектива?
– Думаю, все только выиграют, если я, к примеру, буду приходить к Нечаевым всего два раза в неделю. Вроде как и работа у меня есть, и времени свободного будет много. Ну и денежки, конечно!
– Тоже неплохо… Ты предложишь им, а там видно будет. Знаешь, им будет трудно найти другую такую преданную помощницу. А ты у них сколько уже работаешь?
– Да побольше твоего… Двадцать два года. Я за это время и институт заочно закончила, и могла бы пойти работать по специальности, да вот задержалась… почти на всю сознательную жизнь. Постоянный заработок, уверенность в завтрашнем дне… Может, это и глупо… Жаль, что у нас деток нет… Тогда бы все по-другому сложилось…
Григорий подошел к жене и обнял ее. Поцеловал ее щеки, губы, спустился к тонкому голубому воротничку домашнего платья, зарылся лицом в ее пахнущие шампунем волосы. Захотел сказать ей что-то очень важное, но в последний момент передумал и еще крепче прижал Машу к себе.
– Не плачь…
– Вадим, это очень скромный город, Тарб! Конечно, не на море, но все равно. Это в Пиренеях, недалеко от Испании. Смотри, что о нем написано: «Одним из достойных украшений исторического Тарба считается парк Масси, основанный в девятнадцатом веке. Его создателем был Пласида Массей – управляющий парками Трианона и Версаля. На парковой территории произрастают гималайские кедры, секвойи и ряд других экзотических деревьев. В старинном особняке с архитектурными элементами мавританского стиля расположен музей Пласида Массея, в залах которого выставлены работы живописцев эпохи Ренессанса…»
