– Дай номер Трубникова.
– Зачем?
– Проверим, где он находится.
Катерину словно ошпарили.
– Это – низость.
– Низость – это когда с женой двадцать лет проживешь, а потом ее – побоку. – Сапега включила устройство и требовательно взглянула на Катерину. В этот момент она была похожа на воина-мстителя. – Ну?!
Катерна продиктовала номер. Сапега ввела его на дисплей. Через мгновение на экране появилась карта Москвы и пульсирующая красная точка. Люсьена прочитала:
– Тверская, дом 3. Отель «Ритц-Карлтон». А сейчас тебе будет бонус. – Она достала листок и, поглядывая на него, стала вводить цифры. – Это номер Юлии Стерниковой.
Катерина удивленно спросила:
– Откуда?
– Врагов нужно знать в лицо. Это же касается их телефонов.
– Тебе-то зачем?
– А разве мы не подруги?
Возразить было нечего. Катерина дала Герману обещание и не могла его не сдержать. Но, если бы он сам знал, чем все обернется, ни за что бы не просил Катерину заводить дружбу с Люсьеной.
Сапега неумолимо набирала цифру за цифрой. Нажав ввод, она замерла. Картинка на мониторе не изменилась. Красная точка осталась на месте.
Катерина спросила:
– Что это значит?
– Это значит, что твой муж и эта зараза сейчас вместе в отеле. И, заметь, не в Туле, а здесь, в Москве.
Помолчав, Катерина глухо сказала:
– Зря мы это затеяли…
– Врага нужно знать в лицо, – повторила Люсьена и с чувством добавила: – Чтобы при случае набить ему морду.
– Ты это серьезно?
– Садись за руль. Мы едем в «Ритц-Карлтон».
– Нет! – На этот раз Катерина была тверда. – Я туда не поеду.
– Неужели не хочешь вцепиться ей в волосы?
– Не хочу. – Она решила держать удар до конца. – Во-первых, мы их не найдем. Во-вторых, кто нас туда впустит?
– У меня все продумано. Снимем номер и как постояльцы отеля разыщем своих друзей.
– Откуда такая предусмотрительность? – У Катерины наступило прозрение. – Ты заранее знала, что Герман сегодня с ней встретится! Но откуда?!
Сапега со скучающим видом взглянула в окно. Потом нехотя объяснила:
– У Паши хорошая служба безопасности…
– И ты заехала за мной, чтобы развлечься? – Катерина была близка к тому, чтобы ударить Сапегу.
– Для чего же тогда друзья? – Эту фразу Люсьена услышала в фильме и запомнила на случай, если таковые появятся.
– Да ты же патологически не умеешь дружить… Знаешь, как бы поступила подруга? Она бы промолчала. Правильно сказал Калиостро – ты сука. Лучшее, что ты можешь сделать для друга – сдохнуть.
Сапега пригнула голову, уставившись на экран. Переждав пару минут, она искоса взглянула на Катерину:
– Не хочешь – не поедем. И учти: я не слышала ни слова из того, что мне ты сказала.
Катерина вдруг поняла, что у этой несчастной женщины никогда не было ни подруг, ни друзей. Решив играть по ее правилам, Катерина спросила:
– Тебя отвезти домой?
– В Жуковку, – подтвердила Люсьена.
Решив, что теперь ничем не испортить общей картины, Катерина собралась расспросить Сапегу, при каких обстоятельствах она побывала в их новой квартире. Однако ей помешал телефонный звонок. Для разговора с Картавиным она вышла из машины и удалилась метров на двадцать. Кто знает, возможно, в арсенале Сапеги есть устройство для дистанционной прослушки.
– Здравствуй…
– Я все выяснил про бывшего хозяина квартиры.
– Ну, говори.
– Карасев Степан Эдуардович – отец Люсьены Сапеги.
– Ты шутишь?
– Нисколько.
– Но Люсьена звала его Додиком.
– Скорее всего, это домашнее прозвище.
– У них не совпадают фамилии.
– У Сапеги фамилия отчима. Ты случайно не с ней?
– Как догадался?
– Надеюсь, она нас не слышит?!
– Люсьена сидит в машине. Я вышла на улицу. Кстати, на вашей фирме хорошо работает служба безопасности.
– Думаешь, могут подслушивать?
– Не исключаю.
– Я звоню с личного телефона. Прослушивают обычно корпоративные.
– Поняла.
– Завтра тебе кое-что расскажут. Мы договорились о встрече с Жоресом.
– С тем самым из ФСБ?
– В три часа в Новинском пассаже.
– Я приду.
– Значит, до завтра?
– До завтра!
Катерина вернулась к машине и села на место водителя.
– В Жуковку? – спросила она.
– В Жуковку, – подтвердила Сапега.
Катерине разрешили вернуться в Москву на «Мерседесе» Сапеги.
Она припарковалась у гостиницы, захлопнула дверцу и уже собралась защелкнуть центральный замок, как вдруг услышала свой мобильник.
Звонила Инна Михайловна.
– Здравствуйте Катенька, у меня к вам огромная просьба…
– Слушаю, Инна Михайловна.
– Не могли бы вы приехать?
– Сегодня? – Катерина посмотрела на часы в вестибюле. Они были видны сквозь стекло главного входа.
Старуха словно почувствовала:
– Прошу меня извинить. Знаю, что поздно, но мне больше не к кому обратиться. Вызову «Скорую» – меня увезут.
– Вы заболели?
– Нет, но мне нужна ваша помощь.
– Что случилось?
– Я – гипертоник и каждый день пью лекарства.
– Та-а-ак…
– Сегодня я купила таблетки, мне их посоветовали для чистки сосудов.
– И что?
– Выпила две и только потом прочитала инструкцию.
– Ну кто же так делает?
– Знаете, мелкий текст, а я никак не поменяю очки. Одним словом: кажется, этот препарат не сочетается с моими лекарствами от давления.
– Вы понимаете, насколько это опасно? – Катерина почувствовала, как у нее вспотели ладони. – Немедленно вызывайте врача!
– А если я ошибаюсь, и они сочетаются? – спросила Инна Михайловна.
– Но вы же прочитали инструкцию…
– Там не понятно.
– Хорошо, я приеду, – сдалась Катерина.
– Будьте осторожны! – Инна Михайловна упредила прежде, чем она отключилась. – В доме темно. У нас отключили свет.
– В чем дело?
– Кабель перерезали. Вызвали аварийщиков, они починить не смогли. Завтра приедут ремонтники. До вечера обещали наладить. Как только подойдете к подъезду, звоните, я встречу со свечкой.
Катерина села в машину и поехала на Мясницкую. Дорогой думала о муже и Стерниковой. Как ни старалась, как ни убеждала себя, что для нее самой любовь с Германом в прошлом, без ревности обойтись не смогла.
Во дворе их дома было темно. В окнах – ни огонька. Оставив машину рядом с подъездом, Катерина достала мобильник, чтобы позвонить Инне Михайловне, но, передумав, зашла в темный подъезд. Подсвечивая телефоном, взялась за перила и стала осторожно подниматься по лестнице. Преодолела первые четыре ступени, взошла на площадку первого этажа и вдруг обо что-то споткнулась. Хватаясь за воздух, выронила телефон. Он упал и отлетел к противоположной стене. Стало абсолютно темно.
Сделав шаг, Катерина задела ногой что-то мягкое. Она присела на корточки и вытянула руку, чтобы дотронуться.
– Кис-кис… Кис-кис…
Рука ощутила тонкую ткань, под ней была чья-то плоть. Мысль о том, что на полу лежит человек, заставила ее вскочить и заорать благим матом:
– А-а-а-а!
Спустя пару мгновений на втором этаже хлопнула дверь и на лестнице засеребрился слабенький свет.
– Что случилось? – спросил голос Инны Михайловны.
– Здесь лежит человек! – крикнула Катерина. – Идите сюда!
С каждым шагом Инны Михайловны на лестнице становилось светлее. Наконец Катерина увидела, что на полу у ее ног лежит какой-то мужчина. Она так и подумала: «какой-то мужчина», потому что даже мысленно не хотела назвать его телом и, тем более, трупом.
– Что с вами? – Инна Михайловна ступила на первый этаж. Посветила вниз и в ужасе прошептала: – Что с ним?
Катерина спросила:
– Вы его знаете?
– Это Зоткин, Антон Максимович, сосед с третьего этажа. Он жив?
– Не знаю.
– Нужно проверить.
– Я боюсь его трогать, – Катерина попятилась.
Старуха наклонилась к Зоткину и прикоснулась к его шее.
– Он умер…
– Нужно звонить в полицию! – Катерина подобрала с пола свой телефон.
– И в «Скорую помощь», – подсказала ей Инна Михайловна.
* * *
Когда подъехал полицейский фургон, Катерину попросили отогнать машину на улицу. Она так и сделала. Вернулась во двор, там уже стояли «Скорая помощь» и две легковушки. Из одной вылез следователь Кирпичников, из другой – участковый Рябинин. Оба вошли в подъезд.
Инна Михайловна объясняла какому-то полицейскому:
– В нашем подъезде всего шесть квартир… На первом этаже – две и обе занимает артистка Таланова. Ее сейчас нет. На втором: в девятой идет ремонт, в десятой живу я. На третьем – в одной квартире проживает Антон Максимович Зоткин, другая – пустая. Хозяева все лето на даче.
– Зоткин – это погибший? – уточнил полицейский.
– Погибший, – старуха горестно покачала седой головой.
