– Можно, конечно, и кофе… – благосклонно протянула она, – а можно и другое что-нибудь… это уж как мы с вами решим… ну а какой у вас, мужчина, вопрос?
– Вопрос у меня простой, – оживился незнакомец. – У вас тут года три назад жила женщина, Лидия Елисеевна Шерстоухова, так вот я хотел узнать, куда она отсюда переехала…
«Ага, – подумала я. – Не узнал ничего у моей свекрови и решил попытать счастья в жилконторе! Ну да, паспортистке же точно должно быть известно, куда переехала Лидия!
Вот, кстати, какое у нее, оказывается, отчество – не Евгеньевна, не Ермолаевна, а Елисеевна! Надо же, какое редкое! Прямо как в сказке – королевич Елисей!»
Паспортистка, однако, отреагировала на слова мужчины как-то странно. Услышав, кем он интересуется, она помрачнела, поджала губы и неприязненно процедила:
– Шерстоухова, говорите? А вы, извиняюсь, кем ей приходитесь? На каком основании вы про нее расспрашиваете?
– На самом обыкновенном, – отозвался мужчина, явно удивленный неожиданной переменой в настроении своей собеседницы. – Родственник я ее.
– Родственник? – переспросила Нинель весьма недоверчиво. – А конкретно?
– Конкретно – двоюродный брат.
– Двоюродный бра-ат? – протянула она. – А документы у вас имеются?
– Ну кто же в наше время с собой документы носит! – Мужчина снова заглянул паспортистке в глаза и осторожно взял ее за руку. – Что это мы с вами на улице разговариваем? И все о делах, о делах… Вы такая женщина… такая женщина… привлекательная, обаятельная и вообще… я таких, как вы, пять лет не встречал!
Нинель все медлила. Опять-таки по лицу ее я видела, что она что-то усиленно соображает, даже подсчитывает.
При упоминании имени Лидии Шерстоуховой она заметно напряглась, ясно, что она хорошо ее помнит. Что-то там такое было с ней, что паспортистка ни за что не хотела бы вытаскивать на свет божий. И она уже собралась под благовидным предлогом отделаться от нежданного визитера. Но мужчина одинокий, это даже я могу сказать, видно, что не врет он, нет у него никаких женщин…
И Нинель решила рискнуть.
– Ну уж, целых пять! – Нинель Романовна зарделась, кокетливо накрутила на палец локон и снизу вверх посмотрела на собеседника. – Так вы же сами о делах… и вообще вы, сразу видно, мужчина опытный, а мужчинам разве можно доверять…
– Другим, может, и нельзя. – «Двоюродный брат» крепче сжал руку паспортистки и доверительно склонился к ней. – Но я не такой, как другие! И вы не такая! Я как вас увидел – сразу подумал: какая привлекательная женщина!
– Ну, вы скажете… – проворковала паспортистка и завертела головой. – Ой, тут люди знакомые ходят, неудобно…
– Так пойдемте, посидим там, где нам никто не помешает, пообщаемся, так сказать, в неформальной обстановке… я тут знаю одно местечко неподалеку, очень приличное…
Мужчина подхватил паспортистку под руку и стремительно повел прочь от нашего дома.
Я немного выждала для верности, выбралась из-за кустов и направилась к остановке.
По дороге я размышляла о том, что совершенно случайно узнала сегодня.
Выходит, я у моего мужа не первая. До меня у него была еще одна жена – Лидия, родом из города Вейска. Несколько лет назад она куда-то уехала – видно, достал ее муженек.
Тут я ее очень хорошо понимаю, я и сама удрала бы от него на край света, если бы была такая возможность. Но вот что непонятно: почему именно теперь ее стал разыскивать этот подозрительный тип, который представляется ее двоюродным братом?
Внутренний голос говорил мне, что никакой он ей не брат. И вообще в нем было что-то странное…
Тусклый, глубоко въевшийся в кожу загар, грубоватая внешность, вместе с тем довольно грамотная речь… и как странно вела себя с ним моя свекровь… да и паспортистка насторожилась, едва услышала имя Лидии Шерстоуховой…
Но вообще у меня своих дел хватает, некогда мне заниматься чужими! Лидии можно только позавидовать – куда бы она ни уехала, она больше не увидит великолепного Виталика, своего бывшего и моего теперешнего мужа!
Вот, кстати, надо ему позвонить, сказать, что сегодня опять не приду ночевать!
Я достала мобильный телефон, набрала номер мужа, поднесла трубку к уху…
И почти сразу услышала раздраженный голос Виталия:
– Ну мама, сколько можно звонить? Я все понял, я буду осторожен… и черт его знает, кто он такой и почему расспрашивает о Лидии, может, и нет никакой опасности…
– Это не мама, – перебила я его. – Это я…
– Кто? – Он был удивлен и явно испуган. – Ах, это ты, Тося… в чем дело? Я же просил не звонить мне на работу!
Никогда он не просил не звонить ему на работу, первый раз об этом слышу! Это я просила не звонить, потому что Зойка вечно шипела и плевалась ядом.
– Я на два слова… я только хотела тебе сказать, что сегодня тоже не приду ночевать.
– Что? – Он явно был занят своими мыслями и слушал меня невнимательно, – Да, конечно… то есть как? Что значит – не придешь? Почему не придешь?
Кажется, до него все же дошли мои слова, но у меня было впечатление, что они его ничуть не волнуют и спрашивает он меня просто так, для порядка.
– Зое стало хуже, – сообщила я. – И ей поставили диагноз. Оказалось, что у нее свинка, а свинка, ты знаешь, она очень опасна для взрослых людей…
– Да, опасна… – повторил муж машинально, но даже сейчас в его голосе не было никакого интереса к моим словам.
Это уж совсем удивительно, просто невероятно – к своему здоровью он относится чрезвычайно трепетно!
– Да, особенно для мужчин! – подчеркнула я. – От нее бывают очень тяжелые последствия – ты меня понимаешь?
– Да, понимаю… – вяло согласился он.
– Так что ты понимаешь, что мне лучше остаться у Зои… по крайней мере, еще на несколько дней!
– Да, конечно… делай как лучше…
Да что с ним такое?!
Я была готова к тому, что он начнет ругаться, спорить, отчитывать меня, была готова привести кучу убедительных аргументов – но ничего этого не понадобилось, муж без возражений согласился, чтобы я не ночевала дома! Даже обидно…
Что у них там происходит? Ну, была у него до меня одна жена, так что с того? Ну, развелись со скандалом, попалась шальная баба, хотя, может, это у нее так проявлялась идиосинкразия на Витеночка. Меня, к примеру, тошнит, а этой Лидии хотелось изменить муженьку с первым встречным. Может, это у нее было нервное…
Ну, допустим, Виталий с мамашей решили от меня скрыть факт его женитьбы. Дескать, разведенный, как говорят в народе, «одну жену бросил – и тебя бросит». Мне-то, конечно, по барабану, сколько у него было жен до меня, а точнее, я очень удивилась, что кому-то этот придурок понадобился. Вот бы посмотреть на эту Лидию: может, она такая страшная, что без слез не взглянешь?
Молодой македонский царь с небольшим отрядом конных гейтаров въехал на холм. Перед ним открылась долина, по которой катил свои мутно-зеленые воды Евфрат – одна из двух великих рек, давших название этой древней стране, Междуречью, Месопотамии.
И посреди этой долины раскинулся огромный город, окруженный стеной из красного кирпича, украшенной многочисленными башнями и воротами.
Вот он, Вавилон, Врата богов!
Александр приподнялся на коне и окинул взглядом представший перед ним город.
Никогда прежде ему не приходилось видеть такого большого города. Не только маленькие горные селения его родной Македонии, не только гордые греческие города – Афины, Коринф, Фивы, – с этим городом не могли сравниться и богатые приморские города Финикии, пышный Тир, шумный Сидон.
– Этот город – одно из чудес света! – проговорил царь, обращаясь к старому другу и соратнику Никифору.
– Ты видишь Вавилон не в пору его расцвета, – ответил тот, улыбаясь. – Недавно персы разграбили его и разрушили половину зданий в отместку за восстание. Несколько лет назад этот город был гораздо богаче, гораздо прекраснее. Я был здесь с отрядом моего отца и видел его в ту цветущую пору…
– Трудно это вообразить, – проговорил Александр и, пустив коня рысью, спустился с холма.
Остальная армия двигалась позади, по дорогам Вавилонии, но Александр захотел как можно скорее увидеть великий город и обогнал армию со своей дружиной, с конным отрядом отборных воинов, с дружиной гейтаров.
Всадники выехали на широкую дорогу, подходившую к самым воротам города.
– Это западные ворота, – сообщил царю Никифор. – Ворота богини Иштар…
Ворота были сложены из красного кирпича, по сторонам их были две зубчатые башни высотой в тридцать локтей. По красному кирпичу лазурной плиткой были выложены удивительные звери: слева – огромный крылатый лев, справа – дракон, зверь бога Бэла-Мардука, покровителя Вавилона.
Створки ворот были широко распахнуты, перед ними стояли несколько знатных вавилонян в пышных одеждах. Один из них держал в руках серебряный кувшин с водой из великого Евфрата, второй – золотое блюдо, на которое горкой была насыпана рыхлая красноватая земля вавилонской долины. Богатая, плодородная земля, дарящая два урожая в год.
