о чём его спрашивают.
– Ну это же Пряталки.
Петуния тоже подошла к Эдмонду.
– Ты знаешь, куда нам дальше? Где тут дорога домой, близко уже?
Услышав про «дорогу домой», Эдмонд поморщился, но гримаска тут же исчезла – он снова уставился на туман в дальнем конце городка.
– Нам надо… надо подождать.
Гектор подошёл к двери сапожной лавки. Он подёргал за ручку – дверь не открывалась.
– Тут заперто.
– Погоди-ка, – сказала Холли. – Джордж, помнишь то письмо в Библии? От Абигейл?
– Ещё бы! – воскликнул мальчик. – Ведь это же я его нашёл!
– Швальня. Надо найти швальню.
– Точно! – и Джордж прищёлкнул пальцами.
– А что такое «швальня»? – спросил Гектор.
– Ателье! – в один голос ответили Холли и Джордж.
Джордж улыбнулся Холли и вскинул руку, чтобы стукнуться кулаками.
– Те, кто слушает, что рассказывают на экскурсиях!
Гектор закатил глаза.
Лавка с вывеской «Швальня» оказалась всего через два дома от сапожной мастерской. Холли проверила – да, в самом деле, в соседнем доме была кузница, как и говорилось в письме Абигейл. К счастью, на этот раз входная дверь была не заперта, и дети дружно ввалились внутрь.
Стены лавки были увешаны нарядами: платьями с вышивкой и кружевными оторочками, шляпками и чепчиками, разукрашенными лентами и цветами. А на полках громоздились рулоны тканей. Всё это выгорело и замызгалось от старости, на всём лежал тонкий слой пыли.
Петуния фыркнула и чихнула. В лавке висел специфический запах плесени – запах тканей, которые медленно разлагались на протяжении столетий.
Гектор рухнул на пол и растянулся на спине, раскинув руки. Джордж немедленно последовал его примеру.
Холли хотелось полазить по дому, поискать что-нибудь, что могло остаться от Абигейл, но она так устала! Девочка тоже легла на пол. Не сказать, чтобы это было очень удобно, но, по крайней мере, у них тут была крыша над головой и за ними никто не гнался. Холли позволила себе расслабиться – по крайней мере, пока.
– Погодите! – сказала Петуния. Она бросилась к полкам и притащила охапку отрезов ткани. Она кинула ткань на пол. – Одеяла! – улыбнулась она. – Ну или, по крайней мере, сойдёт за одеяла.
– Отличная идея! – сказал Джордж и потянул к себе один из отрезов.
Каждый из них взял себе по одеялу, как следует закутался и устроился поудобнее. Все, кроме Эдмонда. Эдмонд аккуратно свернул своё одеяло и уселся на нём, скрестив ноги и выпрямив спину.
– Господи! – Петуния потянулась. – У меня уже столько времени не было одеяла – я даже не помню сколько!
Она хмыкнула.
– Ну, собственно, с тех пор, как явился Оливер и утащил меня сюда. Это мне, видимо, за то, что я выпендривалась. Ведь я же знала, что сумею спрятаться так, чтобы мои кузены меня никогда не нашли. И можете себе представить – они таки не нашли! Просто бросили искать.
Она цокнула языком, пока все укладывались.
– Ну, а ты, Джордж? У тебя как вышло?
Джордж поправил очки и покраснел. Он вообще очень часто краснел.
– У меня был день рождения. Я залез под кровать, чтобы спрятаться, и… э-э… и заснул.
– Заснул?! – рассмеялась Петуния.
– Ну, я очень устал, – пожал плечами Джордж. – И торта объелся.
Петуния рассмеялась ещё громче, но Холли было не смешно. Она понимала, что будет дальше. Сейчас её спросят, а как она сюда попала. Девочка покосилась на брата. Гектор тоже не смеялся.
– Эдмонд, – спросила Холли, надеясь оттянуть неизбежное, – а как ты попал в Пряталки?
– Я… – взгляд Эдмонда сделался отсутствующим. – Я, наверно, всегда тут был. Мне не нравится об этом говорить. Это довольно скучно.
Услышав слово «скучно», Петуния села. «Он и от Марко с Максом из-за этого ушёл, – вспомнила Холли. – Он сказал, что с ними скучно».
– Не переживай, Эдмонд, – сказала Петуния, сердито зыркнув на Холли. – Не хочешь рассказывать – не надо. Ну, а вы двое? – она кивнула на Гектора с Холли. – Вы ведь сюда вместе попали, верно? Как же это получилось?
Гектор исподлобья посмотрел на Холли и замотал головой: не надо, мол, не рассказывай!
Увидев это, Холли вдруг разозлилась. Гектор по-прежнему думает только о себе! А почему бы ей и не рассказать остальным, как всё было?
– Гектор с приятелями подбили меня играть в прятки, – сказала она. – А потом бросили меня одну в парке.
– Ну Холли! – взвыл Гектор.
– А что? Скажешь, это неправда?
Холли так не хватало Гектора, когда они расстались! Она так боялась, что он пропал навсегда! Но это ещё не значит, что она не имеет права на него сердиться. Конечно же, она сердится до сих пор!
Гектор отбросил одеяло.
– Всё не так просто!
– Да ну? – переспросила Холли. – Я здесь, и это из-за тебя. Видишь? Всё просто.
– Но ведь и я тоже здесь! – заныл Гектор.
– И это тоже из-за тебя.
– Ах так?!
Гектор вскочил, подобрал одеяло и ушёл в дальний конец лавки. И там свернулся в углу, спиной ко всем остальным.
– Гектор! – окликнула его Петуния.
– Ничего, пусть дуется! – фыркнула Холли.
– Да брось ты! Это же твой брат.
– Ну и ладно! – Холли закатила глаза. – Мы же вроде спать собирались? Давайте спать.
Эдмонд встал и ушёл вглубь лавки, к Гектору. Он ничего не сказал. Просто сел к Гектору спиной, лицом к Холли и ко всем остальным. Как будто караулил.
Петуния с Джорджем переглянулись, но в конце концов улеглись.
Вскоре всё стихло.
Холли закрыла глаза. Она не понимала, отчего Гектор так расстроился. Ведь он же сам знал, что он натворил. Ему не нравится, что она об этом говорит? А не надо было так делать!
Наконец усталость взяла своё. Однако, когда Холли уже готова была провалиться в сон, в ушах у неё снова зазвенели слова Петунии: «Это же твой брат».
Да. Гектор её брат.
Вот почему ей до сих пор было обидно.
ЧТО-ТО ХОЛОДНОЕ ПРИКОСНУЛОСЬ К РУКЕ, И ГЕКТОР ПРОСНУЛСЯ.
– А? – спросил он. – Холли, ты?
Мальчик открыл глаза. Это была не Холли.
Эдмонд стоял над ним, прижимая палец к губам. Он указал на дверь, потом махнул Гектору, чтобы тот шёл за ним.
Гектор встал и пошёл следом за Эдмондом. Они прокрались мимо Петунии и Джорджа, которые по-прежнему спали, свернувшись калачиком на полу и кутаясь в самодельные одеяла. Однако Холли нигде не было. Гектор постарался не волноваться. «Ну, может, в туалет вышла», – сказал он себе. Сколько бы Холли ни злилась, она его не бросит.
Эдмонд тихонько отворил входную
