Таисия принесла чай в изящной фарфоровой чашечке и поставила перед Дронго. Он кивнул.
—У нас пропал в квартире светлый плащ, – вспомнила Наиля, – мы вчера с мамой все проверили и не нашли этот плащ. И я не помню, куда его положила.
– Какой плащ? – спросила Римма, – это твой светлый плащ, который ты привезла из Англии? Он был такой просторный и удобный. Я его помню. Это же был плащ от Барбери. Верно?
– Да, – ответила Наиля, – и мы его нигде не нашли. Так странно. Куда он мог деться?
– Ты в таком состоянии, что могла забыть, куда его положила, – вмешалась мать.
– Конечно, забыла, – поддержала ее Светлана, – ты лучше не думай о таких мелочах. Купишь себе еще пять плащей. Лишь бы ты была здорова и не болела.
– Я даже не знаю, когда нам выдадут тело, – чуть не расплакалась снова Наиля, – Николай Гаврилович сказал, что только на следующей неделе. Мы его даже похоронить по-человечески не сможем.
– Вы будете хоронить его по православному обряду? – уточнил посол.
– Конечно, – ответила Галия, – Костя был православным христианином, хотя они с Наилей регистрировались в загсе.
—А мы венчались в католическом храме, – вспомнил посол, – никто не верил, что моя Светлана – мусульманка, которая приняла католичество.
– У нее мама была русская, а папа – татарин, – напомнила Галия, – значит, она была наполовину мусульманкой. Но в наших семьях уже давно нет такого разделения. Мы все верим в одного Бога. И ходим вместе и в православную церковь, и в мусульманскую мечеть. Можем даже войти в католический храм. Бог един. А фотографии с вашей свадьбы я помню. Такой красивый у вас свадебный обряд.
– Он ужасно гордится, что сделал меня католичкой, – усмехнулась Светлана, – я только потом узнала, что мне повезло. За мной еще ухаживал голландский дипломат, они протестанты. И это гораздо страшнее, чем католики.
– Почему страшнее? – не поняла Галия.
– У протестантов нельзя выпросить у Бога прощение за свои грехи, – пояснила Светлана, – у католиков можно согрешить, потом прийти на исповедь и вымолить прощение у Бога. Получить прощение на исповеди у своего духовника. А у протестантов нельзя. Любой грех остается на тебе, и его нельзя замаливать. Тяжело им, наверно, жить.
– Зато самые развитые страны – это протестантские, – вмешалась Римма, – я иногда думаю, почему Бог допускает, чтобы люди столько грешили. И я сделала для себя такой вывод. Наверно, у него в раю места зарезервированы. Рай ведь не резиновый, всех туда нельзя пускать. Вот поэтому он и разрешает людям совершать грехи, чтобы половину населения гарантированно отсылать в ад. Как вы считаете?
Она сама первая улыбнулась. Посол покачал головой.
– За такие речи вы и попадете в ад, сеньора Тэльпус, – сказал он с сожалением, – будьте осторожнее: Бог не любит, когда над ним насмехаются.
– Это мое личное предположение, – ответила Римма, – но, возможно, я неправа. Возможно, Бог просто про нас забыл. Трудно все время заниматься человеческими проблемами. У него целая Вселенная, а здесь одна маленькая Земля. Наверно, ему не до нас.
– Вы просто богохульствуете, – поднял обе руки посол, – и я не буду с вами разговаривать на эту тему.
В этот момент зазвонил мобильный телефон Риммы. Она извинилась, доставая аппарат.
– Здравствуйте, Павел Александрович, – ответила она, хитро подмигнув всем присутствующим, – я как раз сижу рядом с господином послом, и он очень волнуется. Его тоже интересует, что у вас происходит? Да, я понимаю. Спасибо за ваши слова, я их обязательно передам господину послу. Что? Что вы говорите? Уже нашли убийцу...
Она посмотрела на Наилю. Та побледнела, на верхней губе выступили капельки пота. Галия нахмурилась – было заметно, как она волнуется. Светлана обернулась к подруге.
– Что он говорит? – спросила она.
– Как интересно, – согласилась Римма, – я обязательно все расскажу. Значит, вы думаете, что уже смогли ее найти? Да, я все поняла. Нет, никому больше не скажу. Только господину послу. Конечно, понимаю. Большое вам спасибо, Павел Александрович. Я очень ценю ваше отношение ко мне. Да, я вам обязательно позвоню. Да-да, спасибо. До свидания.
Она убрала аппарат. Победно всех оглядела.
– Что он тебе сказал? – не выдержав, спросила Светлана, – говори, чего ты тянешь.
– Он рассказал, что сегодня в прокуратуре они провели какой-то эксперимент и сумели найти убийцу, – торжествующе объявила Римма, – вот так, Наиля. Я тебе говорила, что они найдут убийцу.
«Какой дурак, – холодно подумал Дронго, – как он может так поступать. Ведь взрослый человек, не мальчик. И такая глупая выходка. Наверно, ему хочется казаться более значительным, чем он есть. Ведь он только недавно занял новый пост. И внимание посла ему льстит. Он хочет показать, какие у него связи. Поэтому, рассказывая Римме о сегодняшней проверке пленки, он просит ее передать это сообщение послу и не говорить больше никому. Он даже не понимает, что делает. Хотя, наверно, он осознает, что посол в любом случае не мог быть убийцей. А если и был, то его все равно не смогут привлечь к ответственности, ведь у посла особый статус и дипломатическая неприкосновенность.
– Кто убийца? – выдохнула Наиля. – Кого они нашли?
– Пока не знают, кто именно, но уже известно, что там была посторонняя женщина, – радостно сообщила Римма, – он говорит, что они смогли снять незнакомку, которая выходила из дома. И сейчас проверяют одежду и обувь, которая на ней была. Пригласили специалистов, чтобы те смогли назвать им марку обуви. А потом начнут искать убийцу.
– Женщина? – не поверила Наиля. – Какая женщина? Разве его убила женщина? Я думала, что мужчина.
– Это пока только их предположение, – вмешалась Галия, – никто точно не знает.
– Как они могут узнать убийцу по обуви? – не поняла Светлана. – Ведь такую модель могут надеть тысячи разных женщин. Если бы это была эксклюзивная обувь в одном экземпляре, тогда понятно.
– Не знаю, – ответила Римма, – но он обещал еще позвонить. Посмотрим, что он скажет.
– Нам нужно идти, – посмотрел на часы дипломат, – уже поздно, а у меня сегодня вечером встреча с итальянским послом. Прошу меня извинить, госпожа Сабирова, – он поднялся и церемонно поклонился.
– Я останусь, – сообщила ему Светлана. Она не спрашивала разрешения. Она лишь информировала мужа о том, что остается.
– Лучше поедем вместе, – предложил посол, чуть нахмурившись, – ты не знаешь, какие дела могут быть у твоей подруги.
—Я хочу остаться, – упрямо возразила Светлана, – у Риммы машина, она может меня отвезти.
– У нас важная встреча, – напомнил посол. Он явно нервничал.
—Я ее привезу, – подтвердила Римма.
– Вот видишь, – сказала Светлана, показывая на подругу, – ты всегда споришь по любому пустяку.
– Как тебе удобно, – решил наконец посол, – до свидания, господин Дронго, – он подошел к нему и энергично пожал руку. Галия проводила его до дверей и вернулась обратно. Послышался шум отъезжающей машины.
—Теперь, когда гости ушли, можно и подурачиться, – радостно заявила Светлана, вытягивая ноги, – у меня очень хороший муж, но он такой зануда. У него, наверно, в детстве было много комплексов из-за маленького роста. Ты, Римма, тоже хороша, затеяла с ним спор. Он чуть не умер от ужаса. Ты знаешь, какие эти латиносы набожные.
– Удивляюсь, как ты с ним живешь, – сказала Галия, – вы такие разные люди.
– Уже привыкли друг к другу, – усмехнулась Светлана, – ничего страшного. Как говорят в таких случаях, стерпится-слюбится. А вы как думаете, господин Дронго? Вы женаты?
– Да, – кивнул он, – но моя супруга и дети живут отдельно от меня.
– Вы развелись? – сразу спросила Светлана.
– Нет. У нас прекрасные отношения.
– Тогда почему отдельно? – не поняла супруга дипломата.
– Так удобнее. В силу моей профессии я должен быть всегда один. Чтобы не подставлять жену и детей.
– Сложная профессия, – задумчиво произнесла Галия, услышав его ответ.
– Зато удобно, – заметила Римма, – не нужно прятаться ни от жены, ни от любовниц. Можно встречаться с кем угодно и жить как хочется.
– Не уверен, что мне этого хочется, – ответил Дронго.
– Значит, вы – женоненавистник? – спросила Римма, – или принадлежите к тому исчезающему виду мужчин, которые влюбляются один раз в жизни и навсегда?
– Ни то и ни другое. Я люблю женщин. И не всегда являюсь примерным семьянином. Но мне не очень хочется всегда прятаться, если вы это имели в виду. Я считаю, что супруги должны доверять друг другу и уважать друг друга.
– Что значит «уважать» в вашем понимании? – не унималась Римма. – Не изменять? Любить жену? Не обманывать?
– Если она ваша жена, то значит, вы уже ее любите, – парировал Дронго, – что касается «уважать», то хотя бы для начала вести себя относительно порядочно. Я понимаю, что мужчинам трудно сохранять верность одной женщине на протяжении всей жизни. Но тогда нужно хотя бы сделать так, чтобы не причинять боль жене.
