– Не дерзите, – предупредил Берт и нагло уставился на ее худые ноги.
Маша быстро схватила с кровати плед и прикрылась. Она молчала, не зная, что еще сказать этому грубому мужчине, поэтому просто стояла перед ним и ожидала действий, которые он предпримет. Мужчина быстро пробежал взглядом по комнате, оценив царившие в ней чистоту и порядок, подошел к компьютерному столику и внимательно рассмотрел стоявшие на нем фотографии в рамках.
На одном снимке Машу обнимали родители, на втором они с Арифулиной, надев яркие клоунские колпаки, смеялись в камеру, подняв бокалы с шампанским. Это фото было сделано совсем недавно, когда они одной большой компанией встречали Новый год.
Берт еще раз обернулся, с удивлением отметив простоту обстановки. В комнате имелись небольшой диван, шкаф и комод, в углу – стол, на нем стоял огромный монитор, и рядом – акустические колонки. Пожалуй, компьютер был самой дорогой вещью в комнате. «Слишком скромно, учитывая, сколько денег ее брат украл у Тамма, – размышлял Берт. – Мог бы поделиться с единственной родственницей». Он вышел и заглянул в соседнюю комнату. Похожая скромная обстановка, только диван отличался размером, он выглядел больше, к стене был привешен телевизор.
– Собирайтесь, – повторил он. – Много вещей вам не понадобится, потому что поездка предстоит недолгая.
Маша не двигалась. В ее душе закипала злость от наглого самодовольства этого неизвестного мужчины, неожиданно ворвавшегося в ее дом.
– Я никуда не поеду, – сказала она. – Не повезете же вы меня силой?
– Это не понадобится, – уверенно бросил мужчина и, пройдя в кухню, что-то сказал по-немецки.
Вскоре в квартире остались только Маша и он, судя по всему – главный в этой компании. Остальные «гости» бесшумно исчезли за дверью.
– Не заставляйте меня ждать. – Мужчина расстегнул пуговицы на пальто и присел на диван. – У нас самолет через четыре часа.
– И куда же вы летите? – Маша решила вести себя так же дерзко, как и он.
– Мы, – поправил ее мужчина и улыбнулся. – Во Франкфурт.
– К Тамму, – тихо произнесла Маша, внезапно догадавшись, кто прислал этого типа за ней, и вспомнила свой вчерашний разговор с Симой, когда подруга предположила, что Максим связан с покушением, совершенным на отца Славы. – Я не ошиблась?
– Все правильно. – Берт вновь удивился осведомленности девушки. – Вам известны причины, по которым он хочет вас видеть?
Маша отрицательно покачала головой, отбросила плед в сторону и прижала ладони к пылающим щекам.
Сейчас девушка выглядела растерянной и вовсе не такой симпатичной, какой Берт видел ее на фото, где она была запечатлена рядом со Славой. Светлые волосы растрепались и распушились, на лице ее не было ни грамма косметики, отчего оно казалось каким-то детским. А нелепая растянутая пижама и вовсе делала Марию похожей на парнишку-сорванца, начисто лишив ее признаков женственности и какой-либо привлекательности.
– Почему этот Тамм – я ведь даже толком не знаю, кто он такой, – хочет меня видеть? – спросила Маша.
– Он сам назовет вам причину, – Берт пожал плечами, показывая, что более детального ответа она от него не добьется. – Говорите, «толком не знаете», но почему-то сразу поняли, с кем именно состоится встреча.
– Мне ничего не известно о нем, – начала оправдываться Маша, – просто несколько дней назад… – Она внезапно замолчала, понимая, что поступает глупо, отчитываясь в своих действиях перед незнакомым человеком.
– Ну, продолжайте, – ухмыльнулся Берт, положив ногу на ногу. – Что же вы замолчали?
Маша прислушалась к акценту, с которым он говорил, и вдруг объявила:
– Я никуда не поеду! Если тот, на кого вы работаете, намерен со мной поговорить, пусть приезжает сюда сам. Не мне нужна эта встреча, а ему!
Берт поднялся и грубо подтолкнул Машу к шкафу. Ему надоела эта бессмысленная полемика, и он решил прекратить пустой диалог.
– О ваших желаниях никто не спрашивает, – сказал он, распахнув дверцы, и указал на висевшую на вешалках одежду. – Берите, что нужно. В противном случае вы полетите в том, в чем стоите передо мной.
– Не смешите меня, – хмыкнула Маша. – Вы первый же воспротивитесь, если я решу появиться в аэропорту в пижаме!
– Поторопитесь, – мужчина повысил голос и, взяв Машу за руку чуть выше локтя, с силой сжал пальцы.
От боли она едва не вскрикнула, вырвала руку и оттолкнула его.
– Что вы себе позволяете?! – со слезами в голосе спросила она, потирая занывшее предплечье. – Мало того, что врываетесь в мой дом, заставляете ехать неизвестно куда, так еще делаете мне больно!
– Во избежание дальнейших недоразумений советую выполнять мои приказы.
– Какие еще приказы?! – Маша со злостью повернулась к шкафу, схватила пустую металлическую вешалку и запустила ею в мужчину.
Он поднял руку, защищаясь, и быстро схватил Машу за горло.
– Слушайтесь меня! И не ведите себя как ребенок. Я не намерен терпеть подобные выходки. Вам понятно?
Его голос был надменным, с нотками угрозы, и Маша не посмела ослушаться.
– Понятно, – выдавила она, с облегчением вздохнув, когда он отпустил ее руку. – Вы так уверены, что я поеду с вами. Почему? Не боитесь скандала в аэропорту?
– Нет, – отрезал он. – Все пройдет спокойно, не так ли? – спросил он, недвусмысленно глядя на фото ее родителей, и Маша с отчаянием поняла, в чем именно причина такой его уверенности. – Надеюсь, вы – хорошая дочь и сделаете все, чтобы ваши близкие не пострадали.
Мужчина посмотрел на часы. Маша, учащенно дыша от страха, повернулась к шкафу, выбирая, что ей надеть.
– Выйдите из комнаты, – попросила она срывающимся голосом.
– Не думаю, что вы меня чем-либо удивите, – ответил он и из комнаты не вышел, просто отвернулся к окну, давая Маше возможность без стеснения сбросить пижаму.
– А если у меня нет загранпаспорта? – с надеждой спросила Маша, натягивая теплый свитер.
– Это неважно, – ответил он.
– Как неважно? – Маша застыла. – Меня не выпустят за границу.
– Вас это не должно беспокоить, – сказал мужчина, резко повернувшись, и застал Машу в полуодетом виде: она надела только свитер и как раз натягивала джинсы. – Но, насколько я понимаю, паспорт у вас все же имеется?
– Вы правильно понимаете, – ответила Маша, быстро поддергивая джинсы. – Лицо накрасить можно?
– Зачем? – улыбнулся мужчина. – Вам некого будет соблазнять.
– Когда я вернусь домой?
Берт ожидал этого вопроса, но, к сожалению, не знал, что на него ответить. Он лишь мягко улыбнулся, и Маше вдруг захотелось заплакать. Она вытащила с верхней полки шкафа саквояж, который недавно брала с собой в Калининград. Положила в него платье, нижнее белье и флакончик духов, взяв его с комода. Обернулась, обдумывая, что еще взять, и подошла к фотографии родителей. Нежно проведя пальцами по снимку, Маша решила оставить его дома.
– Я готова, – сказала она мужчине, настороженно наблюдавшему за ней.
– Надеюсь, вы не босиком поедете? – Он указал на ее ноги.
Маша сконфуженно улыбнулась, подошла к обувной полке в прихожей и достала легкие сапожки. Сняла с вешалки пальто, перебросила его через руку. Мужчина пропустил девушку вперед, предварительно захватив ключи от квартиры, лежавшие на столике, и закрыл дверь на все замки.
* * *
В Пулково Маша молча сидела в кресле, размышляя над причинами, которые привели ее в это место. Смешно получается: она – в VIP-зоне аэропорта и улетает в неизвестном направлении. Впрочем, направление-то как раз было известно – Франкфурт. Оставалось непонятным, вернется ли она из этого города или навсегда там останется? Сопровождавшие ее мужчины сидели в соседних креслах, иногда коротко переговаривались между собой, но в основном хранили молчание. Один из них, толстяк с огромным носом, к которому все обращались «Рихард», читал книгу на планшете, второй, моложе и привлекательнее Рихарда, пил кофе, с интересом уставившись в телевизор. Главный «похититель», высокий и светлоглазый, сидел напротив Маши, глядя в монитор ноутбука.
– И все-таки я не понимаю, чем могу помочь вашему Тамму, – сказала Маша.
– Этот вопрос не ко мне. – Мужчина даже не повернул голову в ее сторону.
– Черт возьми, неужели так сложно объяснить?! – вспылила Маша, привлекая к себе внимание остальных мужчин. – Я ведь не тупая, многое могу понять! И не нужно вести себя так, будто бы я – ваш враг! Я ни в чем не провинилась перед вашим хозяином, следовательно, у вас нет оснований мне грубить и пренебрегать мною!
Мужчины с интересом посмотрели на нее, повернулись к темноволосому типу, словно чего-то от него ожидая. Берт бросил веселый взгляд на Зеллера – и тот, усмехнувшись, поднялся.
– Ich will Kaffee. Willst Du etwas?[5] – спросил он.
– Nein. Danke[6].
Толстяк, кряхтя, направился в кафе. Маша вздохнула, так ничего и не поняв из их короткого разговора.
