Охранник пожал плечами и нажал на кнопку телефона, который висел у него за поясом. После коротких переговоров выяснилось, что депутат Госдумы, несмотря на всю свою занятость, может уделить Ларисе время прямо сейчас.
Лариса прошла по коридору и вошла в дверь, на которой висела табличка с фамилией депутата. Миновав секретаршу, она прошла сразу во внутренний кабинет. За большим столом, заставленным канцелярскими принадлежностями и телефонами, восседал мужчина крепкого телосложения в пиджаке и галстуке. Он улыбнулся Ларисе и жестом пригласил ее садиться.
Лариса же оценивающим взглядом прошлась по суровому лицу депутата, отметив волевые складки у подбородка и настороженные, колючие глаза. Все это произвело впечатление человека жесткого и решительного, несмотря на внешнюю доброжелательность, которую излучал этот человек, сидя напротив Ларисы.
– Итак, слушаю вас.
– Я начну сразу с дела, поскольку понимаю, что у вас не так много времени, чтобы вести со мной разговор о погоде и еще каких-нибудь тривиальных глупостях.
– Ну что вы, я с удовольствием поговорил бы с вами и на эти темы, – улыбнулся Завалишин.
– Лучше давайте с вами посмотрим вот эту кассету, – сказала Лариса, вынув из сумочки видеокассету, которую она захватила от Евгения. – Здесь есть видеомагнитофон?
– Есть, – несколько растерянно ответил Завалишин, и улыбка исчезла с его лица.
Он нахмурился, и стало видно, что он, как человек, привыкший все предусматривать и предугадывать, стал перебирать в своей голове версии, зачем же этой привлекательной блондинке понадобилось смотреть вместе с ним какую-то кассету. Он, все еще недоумевая, взял кассету из рук Ларисы и пошел в угол кабинета, где стояли телевизор и видеомагнитофон.
– Вы не бойтесь, я не шантажистка, – успокоила его Лариса. – А вот один из ваших помощников, кажется, его фамилия Баранов, подвизается именно на этом поприще. Эта кассета, которую вы сейчас засовываете в видик, его рук дело.
Завалишин резко обернулся к Ларисе.
– Что?
– Все именно так, как я говорю. Включите воспроизведение.
Завалишин нахмурился еще больше и нажал на кнопку. На экране возникла уже знакомая Ларисе картина соития ее мужа и жены серьезного государственного человека, который сейчас смотрел все это впервые.
Примерно минуту он молчал, внутреннее напряжение было заметно лишь по тому, как двигался его кадык. Затем он нажал пультом на «паузу» и обернулся к Ларисе.
– Это ваш муж? – презрительно кивнул он на экран.
– Да, – с некоторым вызовом ответила Лариса.
– Я бы с удовольствием отплатил ему тем же… При вашем согласии, разумеется, – произнес Завалишин. – А так, в принципе, меня все происшедшее там, – он снова кивнул в сторону видика, – абсолютно не удивляет. Дело, как говорится, молодое. Почему бы и нет? У меня тоже хватает любовниц, и ничего… Но, позвольте узнать, откуда у вас эта кассета?
– Я же вам сказала, это дело рук вашего помощника Баранова, который работает на ваших конкурентов. По-моему, фамилия главного из них Гарбузов – это я знаю от своего мужа. И все детали вашего проекта по завоеванию рынка нефти известны конкурентам. К тому же он шантажировал моего мужа этой пленкой, чтобы он отказался от участия в проекте. И, пользуясь близостью к вам и бывая часто на вашей даче, установил там камеру.
– Это он вам сказал? – жестко спросил Завалишин.
– Нет, это мои предположения. Но то, что его люди следили за Евгением и Людмилой, я вам гарантирую.
– Кто же выследил его самого?
Лариса смущенно улыбнулась и, опустив глаза, ответила:
– Это уже моя заслуга. Не знаю, говорил вам обо мне Евгений или нет, но я имею некоторый опыт в детективных историях.
Завалишин почесал затылок, слегка подумал и нажал кнопку селектора:
– Дина, пожалуйста, два кофе с пирожными. Вы не откажетесь? – глянул он на Ларису.
– Нет, отчего же…
Спустя пять минут за чашкой кофе атмосфера разговора слегка просветлела. Завалишин повторил, что он абсолютно не удивлен тем, что увидел.
– Я женился, что называется, для «выставки». Вы не можете отрицать того, что Людмила – достойный с точки зрения внешности экземпляр. Хотя, может быть, это вам и неприятно.
– Нет, я стараюсь быть объективной, – ответила Лариса.
– Так вот, и на вашего мужа я, наверное, тоже сильно обижаться не буду. Вы ведь за этим пришли ко мне? Чтобы я не предпринимал ответных мер?
– Скажем так, это не соответствует моим интересам, – дипломатично сказала Лариса.
– Вы можете успокоиться на этот счет. Для меня гораздо важнее то, что вы разоблачили Баранова. Вот здесь-то я приму гораздо более крутые меры. Я давно подозревал, что в моей команде не все в порядке. Но никак не мог понять, от кого исходит утечка информации. За это спасибо.
– А с женой как поступите? – поинтересовалась Лариса.
– А никак, – махнул рукой депутат. – Ну, может, ремнем по попке, что называется, пройдусь для профилактики. Я ведь тоже не святоша.
– И, я так понимаю, с вашим деловым проектом теперь все?
– Ну, почему все? – задумчиво произнес Завалишин. – Изменим тактику, переждем… В бизнесе все случается. Может быть, даже вместе с вашим мужем и совершим повторную атаку. А может быть, и не с ним. Война фронт покажет. Вы ведь знаете, что в политике постоянных друзей не бывает, неизменны лишь интересы.
Завалишин посмотрел на часы. Его лицо приобрело непроницаемое выражение.
– Мне кажется, что мы обсудили все интересующие нас вопросы, – сказал он.
– Да, безусловно, – согласилась Лариса. – У меня сложилось о вас очень благоприятное впечатление, Сергей Владимирович. Я даже изменила свое негативное отношение к народным избранникам.
– В таком случае, может быть, встретимся сегодня вечером? – быстро отреагировал Завалишин.
– Я бы с удовольствием, – кокетливо стрельнула глазами Лариса, – но я улетаю домой через три часа. У меня деловая встреча в родном городе. Будете на Волге, заходите в ресторан «Чайка», буду очень рада.
Лариса протянула Завалишину визитку, в которой Лариса Викторовна Котова именовалась председателем правления ресторана. Депутат удивленно поднял брови вверх, улыбнулся и, вставая со своего места, сказал:
– Обязательно посещу ваш ресторан. А сейчас извините, надо заняться этим паскудником Барановым. Время не терпит.
Он поцеловал ручку Ларисе, и она, весьма удовлетворенная собой, вышла из кабинета.
Через час она буквально влетела в квартиру, где с прежними постными лицами сидели Евгений и Людмила, и радостно сообщила им, что кризис разрешен и у всех сохраняются шансы на нормальную жизнь. Евгений может не опасаться злой депутатской мести, а Людмила также не будет вышвырнута на улицу мужем без выходного пособия.
– А мне здесь больше делать нечего, – поставила точку в разговоре Лариса. – Я уезжаю сегодня вечером домой.
Евгений все время порывался обнять жену и поцеловать ее в знак благодарности, но она виртуозно уклонялась от его объятий. Виктор же глядел во все глаза на Ларису и восторгался ею.
Не давая опомниться парочке «изменщиков», Лариса с Виктором удалились и почти бегом спустились вниз, к «Альфе-Ромео».
– Ты действительно уезжаешь сегодня? – с грустью спросил Виктор.
– Да. Но ты приедешь ко мне в гости, скажем, через неделю, – Лариса произнесла эти слова с утвердительным выражением, не предполагая никаких отказов.
– Конечно, приеду.
– Я думаю, что с моей дочкой Настей ты легко поладишь, – ни с того ни с сего сказала Лариса. – Она любит интересных и веселых людей.
– А какая она у тебя?
– О, она у меня умная девочка, любит книжки, компьютерные игры, животных. Я недавно подарила ей большую собаку, игрушечную, она как настоящая – так Настя просто прыгала от восторга.
Виктор слушал Ларису, улыбаясь, смотря чуть прищуренными глазами на дорогу, и ему казалось, что солнце, выглянувшее из-за облаков над Москвой, светит только им двоим, которые, освободившись от груза прошлого, начнут наконец новую жизнь.
Виктор Васильевич Виноградов имел основания так думать. По сути дела, он впервые в жизни по-настоящему влюбился. Это произошло неожиданно, и прежде всего для него самого.
До сих пор женщин он рассматривал только с точки зрения личного обогащения. Он был, что называется, Казановой с меркантильным душком. Или брачным аферистом.
Женщин он умел обвораживать, даже тех, кто, так сказать, отличался критическим отношением к действительности. А уж последнюю его жертву, некрасивую толстую Нику с берегов Волги, он съел, можно сказать, с первого раза. Никаких особых усилий не пришлось прилагать, она сама желала, чтобы ее соблазнили. И неплохо он вышел из ситуации: ее папаша раскошелился на двадцать тысяч долларов, старый дурень! Да и с карточкой пластиковой получилось неплохо – ведь нужно знать всего лишь код, чтобы ею воспользоваться. И постараться, чтобы никто не увидел фотографию и фамилию на обратной стороне карточки. Какая разница, кто там – Виноградов или Слепова, банкомату все равно. А Ника при нем часто пользовалась карточкой, не предпринимая никаких мер предосторожности.
