— Дай взглянуть, — попросил его Салли.
Бланки перекочевали к нему.
— А что за свидетель? — спросил меня Граф. — Кто-то, выходит, видел вас с Крученым, когда вы приехали к нему на дачу.
— То, что у меня было с Анатолием рандеву, я и не скрывала, а вот свидетель, похоже, липовый. Майор сам его выдумал. Я пыталась что-нибудь выяснить, но такого человека никто не знает. Может, его и в природе не существует.
— Катаев, — произнес вслух Салли, поднимая глаза к потолку. — Знакомая фамилия. Где-то я ее уже слышал.
— Писатель такой был, — любезно подсказал ему Граф.
— Да нет, какой к хрену писатель, — выругался тот. — Ты же знаешь, я книжек никаких в руки отродясь не брал. А фамилия знакома. Я ее где-то по зэковским делам слышал.
Я насторожилась. Салли подкинул интересную информацию. Если такой человек был, да еще и известен в криминальных кругах, то хотелось бы с ним познакомиться. Не он ли ключик к разгадке?
— Уверен? — обратился к нему Граф.
— Обижаешь. Память у меня, что надо.
— Тогда вспомни, где слышал эту фамилию.
— Вспомню, — заверил нас Салли. — Обязательно вспомню. Не сомневайся, Граф.
С этими словами он передал мои бумаги сидящему рядом Шейху. Но тот даже не взглянул на них. Зато к столу вернулся Пастор и, сев на свое место, взял бланки себе.
— Ты не слышал про Катаева, Пастор? — спросил его Салли.
— Нет. Я фамилии никогда не запоминаю. Только погоняла.
Салли полностью потерял интерес ко всем присутствующим и углубился в воспоминания, пытаясь выдернуть из потаенных уголков мозга человека по фамилии Катаев. Я искренне желала ему успеха. Вполне возможно, что от этого зависела и моя судьба.
— Иди спать, Шейх, — сказал тем временем Граф лысому коротышке, водившему вокруг себя мутным взглядом. — И давайте, все перейдем в другую комнату. Там обстановка, более располагающая к разговору, и вообще значительно удобнее, чем здесь, за столом.
Никто не стал возражать, и я в том числе.
На диван мы сели втроем. Я, Граф и Пастор. Шейх растянулся на кушетке у левой стены. Салли погрузился в кресло, с задумчивым видом теребя шевелюру. Пастор вернул мне бумаги.
— Сдается мне, Граф, — сказал он, — девчонка говорит правду.
— Я того же мнения, Пастор, — расплылся в улыбке Граф. — И, признаться, рад этому. Жалко было бы убивать такую красивую девушку. Она понравилась мне с первого взгляда.
Пастор хмыкнул.
— А что ты нам поведаешь о Джафаре? — произнес он, закладывая руки за голову и откидываясь назад.
Я вздохнула. У меня уже язык заболел от столь длительных объяснений и повествований. Но ничего не поделаешь, раз они мне поверили, надо быть честной до конца.
— С Джафаром тоже пришлось капитально повздорить, — призналась я, изобразив на лице кислую мину. — Он и его джигиты довольно грубо обходились со мной, и мне это не понравилось.
— С Рулаевым ты их сцепила?
— Я. А что мне оставалось делать? Я, сама того не желая, даже замочила одного из них.
— Кого? — спросил Пастор.
— Карифа.
— Знаешь его? — обратился к нему Граф.
— Малым делом. Видел пару раз, — недовольно буркнул тот.
— Ты не расстраивайся, Женя, — сказал мне Граф. — Замочила — не беда. Их вообще всех перестрелять давно пора. Джафар, по нашим сведениям, — «апельсин».
Я слышала, что такое «апельсин». Вернее, кого так называют в криминальных кругах. Так говорят о человеке, который за деньги получил корону вора в законе. А это не допускается. Корону надо заслужить ценой собственных заслуг перед воровским братством.
— А как считаешь, — продолжил Граф, — Джафар не причастен к смерти Крученого?
На секунду я задумалась.
— Сначала он казался мне наиболее подходящей кандидатурой. Пока я не узнала о Лосе. Тем более, если исходить из предположения, что майор Рулаев заодно с убийцей, то подозрения в отношении Джафарова вообще сводятся на нет. Достаточно было посмотреть, с каким остервенением они мочили друг друга.
— Согласен, — вновь подал голос Пастор. — И надо учесть еще то, что убийца хотел подставить тебя. Если бы это был Джафаров, так чего же он сразу, с первой встречи не сдал тебя Рулаеву?
Граф почесал подбородок, о чем-то размышляя.
— Но с Джафаром мы все равно должны разобраться, — изрек он.
— Безусловно, — поддержал его Пастор. — Слишком много он в последнее время в Тарасове воду мутит. Сплошные наезды от него. Кончать с этим надо, Граф. Только вот как его теперь найти? Майор объявил на него охоту, и проклятый хачик, как пить дать, забился в какую-нибудь нору.
— Ничего. Мы вытащим его на свет божий. Салли займется этим. Правда, Салли?
— Да-да, конечно, — рассеянно откликнулся тот.
— Лучше скажи-ка, Пастор, что с майором делать? — негромко произнес Граф.
— А чего тут делать? — изумился собеседник. — И майора в распыл. На кой черт он нам сдался. Зарвавшиеся люди никому не нужны.
— Ладушки, — Граф щелкнул зажигалкой и закурил. — На том и порешим. Спасибо тебе, Женя, — обратился он ко мне, — что так мило пообщались с нами. Только вот, боюсь, расставаться мы с тобой пока не станем.
— В каком смысле? — не поняла я.
— Думаю, пока все это не закончится, пока мы не разберемся со всеми неугодными нам лицами и не отыщем убийцу Крученого, а главное, исчезнувшие деньги, тебе придется побыть с нами.
— Иными словами, я становлюсь заложницей, так?
— Не совсем, — улыбнулся Граф. — Скорее, ты будешь нашей гостьей. И относиться к тебе, естественно, мы будем с должным уважением и почтением. Ты согласна?
— А у меня есть выбор?
Граф засмеялся.
— Нет.
— Так чего ж спрашивать. Куда идти? — Я встала и заложила руки за спину.
Это развеселило его еще больше.
— Ну, зачем же так? — смотрящий тоже поднялся с дивана. — Поверь, Женя, что и для тебя такое положение вещей будет наиболее выгодным. К чему тебе метаться по всему городу в поисках подставившего тебя человека, рискуя при этом нарваться на очередные неприятности. А здесь, с нами, ты в полной безопасности и никакого беспокойства.
В чем-то он был прав, и я не могла не согласиться с этим.
— Прими душ, отдохни, — Граф слегка приобнял меня за плечи. — У нас два номера. Этот и смежный. Комната, где мы обедали, — моя, а эта Салли. Второй номер точно такой же. Мы отдадим тебе дальнюю комнату. Комнату Пастора. А он сам перекантуется в ближнюю. Шейху она сейчас вряд ли понадобится.
— Но он же не будет не спать неделю, — я высвободилась из его объятий и отошла на пару шагов.
— Это верно, — не стал спорить Граф. — Но полагаю, что к завтрашней ночи мы уже все закончим, и ты спокойно поедешь домой.
— Договорились, — кивнула я. — Можно принять душ прямо сейчас?
— Конечно. Мы уже все выяснили, так что задерживать тебя не смеем. Располагайся, чувствуй себя как дома. В ванной комнате ты найдешь все необходимое.
— Спасибо.
Пастор проводил меня в смежный номер, где я увидела, что Граф не соврал: люксовый номер был точь-в — точь такой, как тот, который мы только что покинули. Даже мебель стояла почти так же. Пастор провел меня через первую комнату и открыл дверь второй.
— Вот твои апартаменты, — провозгласил он.
Я сразу поняла, почему меня поместили именно сюда, а не в предыдущей комнате. Из той, первой, имелся выход в общий коридор на этаж, а чтобы выйти отсюда, пришлось бы миновать соседнюю комнату, в которой без сомнения все время будет кто-то находиться, «оберегая мой покой». Воры в законе были далеко не дураки. Они не собирались рисковать и не хотели, чтобы я ускользнула от них.
— Дверь в ванную комнату направо, — проинформировал меня Пастор и после этих слов удалился, оставив меня в гордом одиночестве.
Я села на кровать. А в самом деле, чего мне суетиться и предпринимать что-то, если приехавшие тузы смогут решить все проблемы без меня? Как свои, так и мои заодно. Просто из любопытства я жаждала знать, что же они предпримут. С чего начнут свои действия? И почему это Граф так уверен, что все закончится к завтрашнему вечеру? Не слишком ли много они на себя берут?
Я разделась и облачилась в висевший на спинке стула халат. Он был чистый и абсолютно новый. Это я заметила сразу. Более того, он пришелся мне впору. Значит, халат не принадлежал Пастору, хотя и висел в его комнате. Я усмехнулась. Наверняка халат заранее приготовили для меня. Все предусмотрели. Граф же недвусмысленно сказал, что в ванной я найду все необходимое. Так и есть. На полочках имелись не только мыло и зубная паста, но и разнообразные предметы дамской атрибутики. Сомневаюсь, чтобы всем этим пользовался Пастор. На представителя сексуальных меньшинств он не смахивал.
Приняв душ и накинув халат прямо на мокрое тело, я вернулась в свою новую спальню. Пока я купалась, здесь кое-что изменилось. Рядом с кроватью уже стоял столик, на котором для меня приготовили соки и холодные закуски. Весьма мило с их стороны. Проголодаться я пока еще не успела, а вот апельсинового сока после контрастного душа выпила с удовольствием. Опустошила стакан залпом и тут же налила еще. Поставила на столик, прошла к зеркалу.
