Было уже девять часов, а толпы гостей не спешили врываться в квартиру Алисы Горностай. Денис явно не торопился увидеть спасенную красавицу. К этому моменту Вика успела проститься с мыслью о свидании. Она несколько раз проверила в зеркале безупречность прически и макияжа, приложилась к бутылке шардоне, нырнула в холодильник посмотреть голодным взглядом на пиццу. В девять она отправилась на второй этаж, где окопался подлый предатель.
Виктория рисковала поставить себя в неловкое положение – она ведь не знала, кто ей откроет дверь. Вдруг жена Дениса? Но все равно, она хотела высказать юноше свои соображения. Нечестно давать обещания, которые не собираешься исполнять!
На третьем этаже Вика нос к носу столкнулась с искомым персонажем. Денис Черенков, как и она сама, не воспользовался лифтом, и только благодаря этому их встреча состоялась.
– Ой, это ты! – воскликнула Виктория. Она почувствовала горячий прилив краски к щекам. – Добрый вечер!
– Ты куда? – удивился Денис. – Уходишь? А я к тебе.
– Решила сбегать за сигаретами! – выпалила Вика. Более рационального объяснения она не успела придумать.
– Куришь? – снова удивился Денис.
– Нет! – закричала Вика. – Я для тебя! Для тебя хотела купить «Мальборо».
– Но я тоже не курю, – пожал плечами гость.
– А что это? – Вика указала на пакет.
– Пицца и вино. Я еще не ужинал.
– И у меня пицца! И шардоне. Вот совпадение.
– Правда? Отлично, – улыбнулся Денис. – А то я вдруг подумал, такие девушки, как ты, не едят пиццу.
Взгляд Черенкова скользнул вниз по Викиной фигуре.
– Какие девушки? – забеспокоилась Вика.
– Ну… – задумался Денис. – Такие. Стройные. Неземные. Ладно, хватит болтать. Пошли.
Уверенным и даже властным движением он взял Вику под локоть и повел вверх по лестнице. Виктория зацепилась взглядом за его руки: квадратная сильная ладонь, длинные пальцы. «Какие красивые руки», – элегически подумала Вика.
Пару этажей они преодолели молча. Виктория шла рядом с мужчиной, чувствовала мощную энергию его тела и казалась себе такой маленькой! О своей слабости она привыкла думать как об отрицательном качестве. Ведь именно неспособность Вики к физическому сопротивлению позволяла Коробкину пинать ее ногами, выкручивать руки. Она забыла, когда в последний раз кому-то доверялась.
– Кстати, я не сказал… – прервал молчание Денис. – Прекрасно выглядишь.
Виктория, выскочившая в прохладу подъезда в одном платье, действительно выглядела на миллион долларов. Вечернее платье было позаимствовано в гардеробной комнате Алисы. Вика выбирала его с учетом синяка – отвратительный кровоподтек разлился под правой ключицей. Блестящее эластичное платье застегивалось сзади на шее на один крючок, оставляя голой спину и руки. А спереди Виктория была полностью закамуфлирована.
Подол платья имел высокий разрез – сейчас, когда Виктория поднималась по лестнице, блестящая ткань соскальзывала с ее ног и позволяла Денису насладиться чудесной картиной. А на ногах были босоножки на шпильках, и ремешки крест-накрест поднимались до самых коленок.
Вика вдруг представила себя в этом длинном соблазнительном наряде в магазинчике, где продавались сигареты. М-да… Она бы выглядела бесподобно среди публики в кожаных куртках и демисезонной обуви.
Почти у цели на парочку скатилась незнакомая дама в просторной домашней тунике.
– Алиса Витальевна, – затараторила она, – как хорошо, что я вас увидела! Сдайте пятьдесят рублей на ремонт домофона!
– Но он работает! – возмутилась Виктория.
– Алиса Витальевна! Вы меня убиваете! Вы что, забыли? Мы же за прошлый раз так и не расплатились! Будто самые бедные в нашем подъезде живут! Давайте, давайте деньги!
Виктория достала из маленькой косметички, зажатой в кулаке, пятьдесят рублей и отдала вымогательнице. Косметичку она прихватила, отправляясь в карательную экспедицию на второй этаж. Там же лежали ключи, пудреница, губная помада и две тысячерублевые купюры – походное снаряжение красотки.
– Я немного недопонял, – озадаченно пробубнил Денис. Они уже проникли в квартиру. – Какая Алиса Витальевна? Ты же Вика.
– Вика, – согласилась Виктория. – Но все почему-то считают меня Алисой Витальевной. Конечно! Это ведь ее квартира. А у меня ее внешность, документы. Ее автомобиль. Да. Я скоро и сама пойму, что я не Виктория Коробкина, а самая натуральная Алиса Горностай.
Нельзя было более четко и ясно объяснить ситуацию. Денису, естественно, все стало понятно. Только почему-то его лицо выражало крайнюю степень недоумения.
Он осмотрелся и присвистнул. Очевидно, интерьер Алисиных хором произвел на него должное впечатление. Виктория уже мучила микроволновку, подогревая пиццу.
– Я не смогу открыть вино, – сказала она.
– И не надо. Я сам.
Вдвоем, слаженно и молниеносно, словно после пяти лет упорных тренировок, они сервировали стол и уселись на диван. Со стороны это выглядело так, слово давние любовники/супруги привычно заготавливают провиант для длинного вечера перед видеодвойкой.
– За встречу! – провозгласил первый, потрясающе оригинальный тост Денис.
Пицца ушла на ура. «Неземная», по классификации Черенкова, девушка рьяно уничтожала один кусок за другим, не отставая от Дениса.
– А теперь давай подробно, – приказал Денис. – Рассказывай.
Вика утрамбовала в себя последний кусок и вздохнула.
– Сейчас расскажу. Обещай, что поверишь мне…
После длинного сумбурного объяснения в комнате повисла продолжительная пауза.
– Да… – сказал наконец Денис. – Интересно… Покажи паспорт.
Придирчиво он сравнил оригинал с фотографиями в паспорте и на водительских правах. Игра «Найти хоть одно отличие» закончилась неудачей.
– Думаешь, у меня крыша поехала? – грустно спросила Вика.
– Похоже на то, – безжалостно произнес гость.
Девушка загрустила. Денис подумал, что, если сейчас ее глаза наполнятся слезами, его сердце не выдержит и разорвется. Поэтому он предусмотрительно положил руку на голое плечо Вики и привлек ее к себе. Чтобы успокоить.
– Больно! – запищала Вика. – У меня тут синяк.
– Где?!
– Тут. Козел же этот утром меня ударил!
– Прости, я забыл. Покажи!
И Денис полез под платье со сноровкой опытного травматолога. Наверное, собирался оценить масштаб нанесенного увечья. Виктория позволила ему взглянуть на кровоподтек. Выпитое вино разлилось по ее телу сладкой истомой, долгий сбивчивый рассказ лишил последней энергии. Ей не хотелось сопротивляться.
Но коварство Дениса не знало границ. Оттянув эластичную ткань, он быстро осмотрел синяк, а потом вернул платье на место. И все! Он не предпринял никаких попыток расширить границы Викиной обнаженности. Девушку это слегка расстроило.
– Бедная, – сказал Денис. – А не надо ничего приложить? Какую-нибудь примочку?
– Само пройдет, – вяло отмахнулась Вика. – На мне все быстро заживает.
– Представь, на мне тоже. Как на собаке.
– А что, ты часто бываешь раненым?
– Случается… На днях вот сидел в ресторане с клиентом нашего банка. У мужика кой-какие проблемы, нужно было с ним поговорить. А он предложил – пошли в ресторане пообедаем, заодно все обсудим. Ну, пошли. В зале только мы с ним да еще троица – два парня и девчонка…
История, рассказанная Денисом, заключалась в следующем. Вдумчиво вникая в проблемы клиента, Денис успевал краем уха и краем глаза контролировать рекогносцировку за другим столиком. А там не происходило ничего хорошего. Конкретные пацаны обсуждали, как им развлечься с девушкой, та тихо умоляла ее отпустить. Когда парни чуть ли не волоком потащили девчонку к выходу, Денис бросил на произвол судьбы драгоценного клиента и устремился за ними. Пленницу он у джентльменов отбил, не позволил засунуть ее в джип. Девушка умчалась в неведомую даль, а Денис остался рубиться с неудовлетворенными и злыми парнями. На их стороне было численное и весовое преимущество, на стороне Дениса – нравственное. Но уверенность в собственной правоте его бы не спасла, если б не клиент, выскочивший следом из ресторана. Приличный мужчина, добропорядочный семьянин, с милой лысиной, Андрей Борисович рьяно подключился к драке. А так как при нем оказался пистолет, то парни предпочли ретироваться.
– Телка-то небось проститутка, – задыхаясь, заметил Андрей Борисович.
– Дайте я вас отряхну, – благодарно сказал Денис. – Даже если она проститутка, мы поступили так, как должны были поступить.
– Вы правы…
После происшествия Денису пришлось брать отгул.
– Обложку мне слегка попортили, – завершил он свой рассказ. – Скулу зацепили. А с подпорченной мордой у нас в банке делать нечего. Сам, конечно, виноват. Не надо было раскрываться.
Виктория смотрела на него с восхищением и горечью. «Почему, – думала она, – если есть такие мужчины, мне достался самый отвратительный экземпляр?»
