Вельт великодушно простил:
– Не бери головой. Главное, мы оба знаем этого языка.
Гроссе рассмеялся и объяснил причину:
– Получилась удача. Я вырос восточный Берлин и по-русски шпрехую с детства. Итак, двигай к делу. Я есть комиссар полиции города Мюнхен, Курт Гроссе. Ферштейн?
Вельт все понял, и дальше общение двух коллег пошло как по маслу.
– Рад знакомиться, Курт. А я капитан Вельт. Арво Вельт.
– Я тоже рад, Арво. В чем стоит проблема?
– Месяц сзади у нас в Эстония горела машина с мюнхенским номером, а в ней две труппы. Я знаю, твой отдел имел расследование.
– Правильно, капитан. Этот дело давало шум.
– Мы здесь брали подозрения, погибал владелец авто Альфред Беншер из Мюнхен и его пассажир обратного пола. А я имел заявление от вашего фрау Лямке о пропаже ее подруга, Берты Литхен. Обе человек из Мюнхен. Ты и давал запрос на эстонскую полицию.
– Я давал по причине – Фрау Лямке ела мне печень. Ферштейн? Она хочет иметь фрау Литхен живым или мертвым. Ферштейн? И я посылал тебе запрос, чтобы хранить моя печень. Ферштейн?
– Понимаю. Но я доставал информация – фрау Литхен и Альфред Беншер держали много лет знакомства.
– Я в курсе катастрофф. Нам из Таллинн сразу отлетели остатки жертв для лаборатория. Сейчас загляну на базы данных. Что конкретно хочешь с меня брать?
– Экспертиза уже закончен?
– Уже нет. Жертвы слишком горели. Это еще схватит время. Но кое-что эксперт сумел получать.
– Говори, коллега – я настроил внимание…
– Водитель можно считать есть Альфред Беншер. Его доктор, Фриц Маерберг опознавал перстень Беншер. Тот его не умел снимать. А вот с баба пассажир возникает проблем. Ты понимал, сколько годов фрау Литхен? Ферштейн?
– Я понял. Ей семьдесят шесть.
– Ты, Арво, сидишь кресло или стоишь пол?
– Я сижу на кресло. А что?
– Сейчас начинаешь упасть. По результат эксперта, баба в авто при движении делал секс с водителем. У экспертов получилась версия – водитель совершал катастрофф в экстаз.
– Как это, секс и рулить. Неможно понять.
– Мне тоже неможно. Но это есть факт. Баба пассажир делал у водителя ручкой там.
– Старуха семьдесят шесть – и такие штуки. Колоссально, но верится трудно.
– Нам тоже это не совсем верим. Скорее всего, там был молодой баба. Но надо ждать экспертиз генетик. Ферштейн?
– Понял. Еще один вопрос.
– Валяй.
– Не имеет ли остатки женщина следа яд или усыпительного лекарства?
– Нет, коллега. Яд или усыпка анализ баба не указал. Только немного алкоголь.
– Ты мне сильно помогал, Курт.
– Мне это приятно послушать. Повезло, что мы оба так хорошо шпрехаем по-русски.
– Это точно. Если экспертиз придет, делай контакт на этот номер.
– Лучше по электронной связь. Я чертить буквы по русскому тоже могу очень хорошо. Пока.
Вельт отключил скайп и откинулся в кресле. Сведения, что он получил от немецкого коллеги, требовали осмысления. Но думать не получилось. Теперь немец вызывал его через Интернет.
– Арво, ты еще здесь?
– Здесь.
– Тогда слушай здесь. Я тебе не туда читал. Это был данный предварительного экспертиза. Есть уже весь заключений. Сиди с компьютером, я сейчас делаю выписка и кидаю на тебя. Ферштейн?
– Ферштейн. Сижу.
Через двадцать минут Вельт получил письмо от комиссара Гроссе. Тот сообщал, что по данным экспертизы ДНК в машине рядом с водителем находилась девушка двадцати с лишним лет. Поскольку заявлений о пропаже особы такого возраста в Германию не поступало, она скорее всего местная. На момент аварии девушка находилась в слабом алкогольном опьянении и занималась сексуальными играми с водителем. Это все, что удалось выяснить специалистам.
Перечитав послание несколько раз, Вельт понял, что его версию полученная информация не опровергала. Фрау Литхен исчезла, супруги Муравины готовили ее убийство, и теперь ему предстояло искать ее труп.
* * *
Василий Муравин хоть внешне и держался спокойно, внутреннее напряжение не оставляло и его. Он видел, что Кристина не находит себе места, все время ждет прихода полиции, и понимал, что в ее положении это может вредно сказаться на формировании их будущего чада. Поэтому и решил вывезти жену в Таллинн.
– Давай сегодня пообедаем в Старом городе. Сколько можно торчать в деревне? Я-то хоть мотаюсь в поисках работы, а ты уже две недели тут сиднем сидишь.
– Давай, если тебе хочется. Только денег жалко, – ответила молодая женщина, и по ее голосу Василий понял, что предложение жене пришлось по душе.
– Пока мы еще богатые, разок имеем право, – успокоил он супругу.
По дороге они о Берте и обо всем, что с ней связано, старались не говорить. Приближалась осень, а с ней и конец вольной жизни Муравиной. У педагогов отпуск долгий, но и нагрузки на работе такие, что за летние каникулы едва успеваешь оправиться.
– Знаешь, Вася, я боюсь сказать директору, что весной уйду в декрет, – призналась она мужу.
– Чего бояться. Беременных не увольняют.
– Теперь все может быть. Наши училки дерутся за лишние часы. А этого никогда не было. Да и зарплату, похоже, урежут. Когда уже закончится этот кризис?
Василий пожал плечами. На этот вопрос и ведущие мировые политики отвечали уклончиво. Что говорить о русском безработном, проживающем в эстонском государстве. Муравин был уверен, что Берта погибла в мерседесе вместе с Беншером, и им придется жить на зарплату жены. Это радовать молодого и сильного мужчину никак не могло. И хоть Кристина ни разу на эту тему не высказывалась, сам он переживал постоянно.
– Постараюсь найти работу до осени. А если не найду, придется куда-то ехать. Наш ребенок должен иметь все, что положено, а это теперь дорого.
– Не хочу, чтобы ты уезжал.
– Я тоже не хочу, киса. А что делать, если тут полный писец.
– У нас еще ничего. Пенсии платят, декретные тоже. Говорят, в Латвии хуже… Представляешь, я буду полтора года получать зарплату, а на работу не ходить. Даже не верится.
Василий положил ей руку на коленку, но ничего не ответил. Кристина помолчала и неожиданно спросила:
– Как ты думаешь, нас не посадят?
– Ты опять за свое. Ладно, киса, вернемся домой, я тебе кое-что покажу. Все будет хорошо.
– А что ты мне покажешь?
– Не хочу сейчас говорить. Подожди до дома.
– Хорошо, подожду. А как ты думаешь, что он делает?
– Кто?
– Капитан Вельт. Как он ведет расследование?
– А что тут думать. Когда мы ему сказали, что Берта уехала, он нам не поверил. Стал проверять вокзал, аэропорт, паромы. Не нашел. Наверное, опросил соседей…
– Дохлый номер. У нас друг за другом не подглядывают.
Муравин усмехнулся:
– В этом смысле с чухонцами лафа. Соседей в упор не видят. Когда чухна дает объявление о продаже дома, обязательно делает приписку – «соседи далеко». В России после такой заявы все покупатели разбежались бы.
– Вам, русским, в кайф строиться впритирку, чтобы слышать, как соседи по ночам храпят. У нас этого не любят. Частную жизнь напоказ эстонцы не выставляют. И мне это в нас нравится. – Гордо сообщила Кристина и отвернулась к окну. Василий обогнал фуру, что тащилась впереди, и после этого ответил:
– В компактном проживании своя польза – ворам труднее. Чужака тут же заметят.
– А зачем вам чужаки? – притворно удивилась Кристина. – Вы сами друг у друга и воруете.
– Опять начинаешь?
– Это ты начал про объявление.
– Больше не буду. Что ты хотела от меня услышать?
– Как ведет расследование капитан.
– Когда Вельт узнал от нас про Беншера, поехал к Хейно. Тот, естественно, подтвердил. В полиции не могут не знать, что Беншер разбился. Думаю, что больше Вельт не появится.
– А зачем тогда спрашивал о моем здоровье? Интересовался, хорошо ли я сплю. Значит, знает про снотворное?
– Возможно…
– Но это ужасно! Как ты этого не понимаешь?!
– Ничего ужасного в этом нет. Знает и молодец. Значит хороший полицейский. Он вообще мужик нормальный. Познакомился бы с ним по другому поводу, пригласил бы выпить вискарика.
Кристина посмотрела на мужа с удивлением:
– Ты, правда, совсем не боишься?
– Правда. Я тебе сказал, подожди, когда вернемся. Тогда я тебе все и объясню.
– Если ты по-другому не можешь, поехали сейчас.
– А обед в Старом городе?
– Я тебя дома покормлю не хуже и пару сотен крон сэкономим.
– Как скажешь, – Василий притормозил на обочине, дождался окна в потоке транспорта и развернул машину.
– Вот и хорошо. Вернемся, хоть что-то полезное сделаем. Газон давно пора стричь.
– Стриг на прошлой неделе. Сколько можно?! Пусть травка подрастет.
Кристина хотела промолчать, но не смогла:
– Все вы русские бездельники. Лишь бы не работать, а предлог всегда найдется…
Василий не остался в долгу:
– А вам, чухне, лишь бы камни таскать. Привыкли на хуторах к булыжникам. Разве не так?
Кристина поспешила снять напряжение и сменила тему.
