– Я совершенно не пострадала!
– …а о другой.
Татьяна опять задумалась.
– Но ведь Катя погибла не в результате аварии, – растерянно сказала она.
– Тепло! – закричал Виктор. – Дальше!
– Что – тепло? – Татьяна в недоумении на него смотрела, но опять занервничала.
– А то, что вы эту аварию связываете с гибелью Кати.
– Да ничего я не связываю, я просто не понимаю, чего вы хотите. Максим не виноват в ее смерти…
– Вы отвлекаетесь. Так что там с аварией, вспомнили?
Татьяна нервно теребила в руках платок и молчала – он ее совершенно сбил с толку. Кажется, он перестарался, слишком напористо повел себя. Теперь она может вообще замкнуться и ничего не вспомнить, даже если что-нибудь знает.
– Ладно, – Виктор примирительно ей улыбнулся, – просто вспомните все, что связано с такой темой: Максим и авария.
– Хорошо, – согласилась Татьяна и замолчала на целую вечность. – Кое-что вспомнила, – проговорила она наконец, – но вряд ли это имеет какое-то значение. Максим стал свидетелем одной страшной аварии. Сбили девушку. Автомобиль несся на огромной скорости, какой-то зарвавшийся урод, которому все нипочем, на нее наехал и даже не остановился. Максим вызвал скорую, был все время рядом с ней, хотел даже везти ее сам в больницу, потому что скорая долго не ехала – где-то на пути возникла пробка, – но девушка была в очень плохом состоянии, и он побоялся трогать ее с места. Он все время держал ее за руку, пока не приехали врачи, и даже не знал, жива девушка или нет.
– Когда это было? – еле слышно спросил Виктор.
– С год назад, может, чуть меньше, – невольно подражая ему, так же тихо проговорила Татьяна.
– Вспомните, пожалуйста, точно. Это очень важно, – попросил он.
Татьяна виновато на него взглянула, пожала плечами:
– Не помню. Хотя… – В ее глазах вдруг вспыхнула совершенно неуместная радость. – Ну конечно! – закричала она. – Это было в сентябре. Точно! – Но, сообразив, что радость ее просто бестактна, смутилась и проговорила совсем тихо:
– Максим ехал в больницу к отцу, когда произошла эта авария. Сергею Александровичу опять стало плохо. Операция прошла удачно, он быстро поправился, а через три месяца возникло резкое ухудшение. Максим так переживал! Он тогда первый раз от всех отдалился, закрылся в доме и даже отца в больнице не навещал. А тут ему позвонили и сказали, что кризис миновал, что теперь жизнь его вне опасности, ну Максим и поехал. Да, авария произошла в тот самый день! – снова невольно воодушевилась Татьяна. – В начале сентября.
– А девушка? – пряча от нее глаза, прошептал Виктор. – Вы не знаете, случайно, что с ней стало?
– Не знаю. Максиму разрешили сопровождать ее в скорой, наверное, врачи подумали, что он имеет на это право, раз все время был с ней. Оказалось, что привезли ее в ту же больницу, в которой лежал Сергей Александрович. Не знаю, навещал ли ее потом Максим или нет. Он ничего об этом не рассказывал. Может, она умерла, и он не хотел мне говорить?
– Не умерла, – жестко, боясь разрыдаться прямо при Татьяне, проговорил Виктор.
– А вы ее знаете? – Она с подозрением на него посмотрела. – Зачем же тогда спрашивали?
– Я не знал, какую роль сыграл во всем этом Максим. Получается, он спас ей жизнь?
– Ну да. Дорога была довольно пустынной, окраинной, да и те редкие водители, которые проезжали, не останавливались, не желали связываться. А Максим… А вы подозреваете его в гибели этой девочки, Кати. Да он никого не мог бы убить, никого, ни при каких обстоятельствах!
– Я искал водителя, который совершил наезд, искал убийцу, но даже не подумал узнать, а кто же был ее спасителем, – сокрушался Виктор. – Ну что мне стоило поинтересоваться, кто сделал вызов? Узнать, встретиться с Максимом… А я… я ведь его тогда подозревал, только не знал, что он Максим Данилов. А если бы встретился с ним… Несколько месяцев как дурак носился с этими рисунками, а ведь так просто могла бы открыться истина…
– С какими рисунками?
– Да так, не важно. – Виктор с силой провел ладонью по столу, чтобы успокоиться, – раздался неприятный скрип, от которого оба вздрогнули. – Ладно, проехали! Лучше расскажите, почему вы расстались?
– Не хочу! – отрезала она. – Я приехала к вам за помощью, а вы устроили мне настоящий допрос. Вы так и не сказали, зачем к вам обратился Максим.
– Я сказал…
– Что Максим просил расследовать преступление? Чушь! А может, это вы сами вызвали его сюда, подозревая в каком-то преступлении?
– Ну что вы! Мы же не следственный отдел, не можем никого никуда вызывать, даже права такого не имеем.
– Тогда я вообще ничего не понимаю. Не понимаю, о каком преступлении может идти речь. Максим… Он давно и из дому-то не выходит, даже работает по Интернету. И потом. Полина мне позвонила, когда еще не было семи. Во сколько же приходил Максим? В шесть? Ваше агентство работает круглосуточно?
– Иногда такое случается, – не стал вдаваться в подробности Виктор. – Максим действительно пришел в агентство рано утром и… Ну хорошо, – решился он. – Преступление, которое Максим просил нас расследовать, совершил он сам. И это убийство.
– Этого не может быть!
– Убийство человека, – упрямо продолжал Виктор, – который как раз и был его врагом. Потому я вас и спрашивал. Но сложность в том, что Максим не помнит, кто этот человек и за что он его убил.
– Полная ерунда! – Татьяна вздохнула с облегчением и рассмеялась. – Такого не бывает.
– Я тоже сначала так думал, но теперь, после того что вы о нем рассказали…
– Я не рассказывала ничего такого.
– Максим уже давно, может быть год или даже больше, мягко говоря, не совсем адекватен. У него пошла какая-то черная полоса, несчастья так и сыплются на него, а он не может им противостоять. Сначала обвиняет себя во всем, что бы ни случилось, потом находит другого виновника – некоего человека, который преследует его, разрушает жизнь. В таком состоянии люди на что угодно способны. Вы должны постараться его найти и быть с ним постоянно рядом. И сейчас не имеет значения ни ваша обида на него, ни…
– Да нет уже никакой обиды, – быстро и убежденно проговорила Татьяна.
– А я… а мы со своей стороны постараемся выяснить, что же произошло на самом деле.
Они обменялись номерами мобильных, пообещали друг другу звонить в любое время, как только что-нибудь выяснится, и тепло распрощались.
Но как только Татьяна ушла, Виктор почувствовал угрызения совести: слишком ее напугал и расстроил и даже не попытался никак сгладить последнюю, неприятную для нее часть разговора. А ведь Татьяна для него самого явилась добрым вестником: абсолютно опровергла его ужасные подозрения насчет Полины, полностью реабилитировала ее. Теперь благодаря Татьяне он сможет свободно дышать, спокойно жить дальше. Вся эта безумная галиматья оказалась не ее безумием. Полина здорова, Полина совершенно нормальна.
Виктор включил телефон – ему просто необходимо было срочно услышать ее голос. Но не успел он набрать ее номер, как раздался звонок. Это опять была Анастасия. Виктор поморщился, но игнорировать вызов не стал.
– Да, слушаю, – проговорил он, подавляя в себе раздражение.
– Виктор! Наконец-то! Я три часа не могла вам дозвониться. – Голос Анастасии звучал тревожно. Эта тревога передалась и ему.
– Полина?! – закричал он.
– Да. – Анастасия немного помолчала, готовя его к страшному известию. А его и не нужно было готовить, он и сам уже все понял. – Мне пришлось увезти ее к себе в клинику. Она тяжело больна, Виктор.
Было немного обидно – столько усилий потрачено зря, – но совершенно не больно. Мысль о том, что рассудок ее не в порядке, как-то слишком легко и быстро прижилась в ней. Как только за Анастасией закрылась дверь, проявилось лицо Максима, словно он ждал, когда они останутся наедине. Полина не стала противиться этому явно нездоровому явлению, позволила себе плыть по течению фантазий. Теперь ей все можно, никто ее не осудит за любые выходки сознания, а главное – она сама себя не осудит. Пусть все идет как идет. Максим ей кивнул и двинулся вперед – и вот начали проступать очертания улицы: сначала неясно, словно в дымке, потом все отчетливее. Она узнала эту улицу и послушно пошла за ним, не удивляясь, что видит теперь не только Максима, но и весь антураж. Возле офиса их с Виктором детективного агентства Максим остановился. В окнах горел свет. Сквозь неплотно закрытые жалюзи Полина увидела, как ее помощник разговаривает с какой-то незнакомой девушкой.
– Зайдем? – спросила она Максима. Он с сожалением покачал головой и двинулся дальше.
Они прошли мимо торгового комплекса, растянувшегося чуть не на целый квартал, – улица стремительно заполнилась народом и транспортом. Миновали ресторан, салон красоты, молочный бар… Ярко вспыхнула и тут же погасла световая вывеска: «Катерина». Вспыхнула и погасла – нет, она просто ошиблась, конечно, не «Катерина», память выдвинула ложную версию. Максим опять остановился. Полина подошла ближе. «Агентство недвижимости», – прочитала она и вопросительно посмотрела на Максима. Он пожал плечами, подумал немного, потом кивнул. Они вместе, бок о бок стали подниматься по ступенькам. Дверь скрипнула, звякнул колокольчик. В вестибюле в бархатном, под старину, кресле дремал охранник. Полина удивилась, зачем агентству недвижимости личный охранник, но ничего не сказала. Максим жестами попросил двигаться потише, чтобы не разбудить нерадивого стража, и показал ей, в какую сторону двигаться. На цыпочках они прошли мимо него, но тут Полина увидела, что охранник вовсе не спит, а внимательно за ними наблюдает.
