Рита осталась одна, обдумывая услышанное. У нее появилась хоть и маленькая, но все же ниточка: человек, с которым Надя сбежала от мужа, раньше работал в магазине «Муджизе», принадлежавшем семье Сезер. Если так, то должны существовать списки служащих, в которых есть его имя. Даже если им с Женей не удастся поговорить с неуловимым Кенаном Сезером, то Олеся или ее муж поможет.
Прежде чем Рита покинула ресторан, она подробно расспросила администратора, как добраться до автовокзала. Она надеялась, что не пропустит поворот к поместью Кенана, потому что Женька, очевидно, уже заждался. Время близилось к вечеру, а последний автобус на Мармарис отходил в шесть, поэтому медлить было нельзя, иначе придется ночевать прямо у железных ворот дома Кенана, под кустиком.
По дороге Рита купила два кебаба и несколько булочек с брынзой, так как сообразила, что бедный Женька голодает целый день. Кроме того, на этот раз она не забыла прихватить и воды.
Если бы не опасность опоздать на автобус и не ожидающий ее голодный и злой Женька, Рита не отказала бы себе в удовольствии побродить по улицам Измира. В путеводителе она прочитала, что в городе находится древний акрополь, построенный Александром Македонским, и базар, известный на всю страну. Как-нибудь надо приехать сюда просто, чтобы отдохнуть, подумала Рита, направляясь к Конак Мейданы, отправному пункту автобусов и долмушей. Прямо перед ней над невысокими зданиями возвышалась городская ратуша Беледийе, по которой легко отыскать автовокзал. Там Рита быстро сориентировалась и села в автобус. На протяжении всего пути она бездумно глазела в окно на проплывающие мимо пейзажи.
Евгений сидел за своим обычным столиком в кафе напротив отеля «Акик» и задумчиво потягивал прохладное пиво. Наступило обеденное время, и народ потихоньку подтягивался, чтобы перекусить.
– Снова следите за мной? – раздался над ним грудной голос. Подняв голову, Евгений увидел Олесю.
– Честно говоря, нет, – ответил он и посмотрел на часы. – Я собирался начать это делать попозже. Кстати, сейчас же не ваше время? Вы всегда появляетесь к вечеру, так что же случилось сегодня?
– У меня неожиданно изменилось расписание, – улыбнулась Олеся и села напротив. Хозяин кафе тут же подскочил, отмахнувшись от официанта, и спросил, не желает ли дама что-нибудь заказать. Олеся взяла чай со льдом и вегетарианский сэндвич.
– Так все-таки, зачем вы здесь? – спросила она, когда хозяин кафе отошел. – Мне казалось, мы все выяснили в нашу последнюю встречу.
– Не все, – покачал головой Женя. – Мое дело, похоже, пересеклось с другим, которое касается Нади, жены…
– Я знаю, кто такая Надя, – перебила Олеся. – Ко мне уже приходила женщина, представившаяся частным детективом…
– Она и в самом деле частный детектив, – на этот раз перебил Фисуненко. – Так вышло, что мы работаем с ней в паре.
– Вы полагаете, что исчезновение Нади каким-то образом связано с убийством Гаджиева?
Фисуненко не мог не заметить, что она назвала покойного по фамилии, хотя могла бы просто сказать «моего бывшего мужа» – это казалось более логичным.
– Пока не знаю, – ответил Женя. – Но, возможно, Надя в беде.
– Я могу помочь? – спросила Олеся.
– Можете. Мне нужно, чтобы вы проверили списки служащих в вашем магазине «Муджизе» в Мармарисе. Похоже, Надя сбежала от мужа с парнем, который там работал. Мне необходимы имена тех работников мужского пола, которые уволились приблизительно в то время, когда исчезла Надежда.
– Я попробую, – неуверенно сказала Олеся. – Дело в том, что прошло много времени, и я не знаю, сохранились ли у мужа эти сведения. – Она пристально посмотрела на Фисуненко и вдруг спросила: – А почему для вас это так важно? Вы прилетели в чужую страну и пытаетесь вести расследование на свой страх и риск – похоже на личное дело, я права? Но разве Гаджиев не был подонком? Разве его смерть нельзя считать расплатой за все то зло, что он причинил? А вы так упорно роете носом землю, чтобы найти его убийцу!
– Согласен, Гаджиев – подонок. Я не должен этого говорить, так как служу закону, но я сейчас не при исполнении, поэтому мое мнение – это всего лишь мнение частного лица. Так вот: я бы пожал руку тому, кто ухлопал гражданина Гаджиева и вручил бы ему орден «За заслуги перед Отечеством», но дело не только в убийстве вашего бывшего, Олеся. По моим сведениям, несколько гражданок России содержатся в притоне на территории этой страны против воли, а это, как говорится, уже совсем другая песня. Помните Марину, которой вы с Кемалем помогли, когда она оказалась в безвыходной ситуации, без денег и документов? Вот она и рассказала, что в борделе, помимо нее, находилось еще несколько россиянок, а также гражданок Украины, Белоруссии и Молдовы. Большинство приехали сюда не для того, чтобы обслуживать клиентов в постели за миску каши, а в поисках работы и просто лучшей доли, чем они могли бы рассчитывать у себя на родине! У меня нет доказательств, что они действительно находятся на территории Турции, и мне не с чем обратиться в консульство или в местные органы правопорядка.
Олеся помолчала несколько минут. Потом она подняла глаза на Евгения и сказала:
– Я сделаю все возможное, чтобы вам помочь. Оставьте мне номер своего мобильного. – Она подвинула к нему салфетку и вытащила из нагрудного кармана ручку. – Это ведь и мои соотечественницы, верно? Можете не сомневаться, я узнаю имя того, кто вам нужен, хотя пока и не вижу связи между исчезновением Нади и тем, что вы мне сейчас рассказали.
Евгений посмотрел в огромные синие глаза Олеси. В них светились сочувствие и готовность помочь. Он протянул руку и накрыл своей ладонью ее тонкую, холеную кисть, лежащую на столе. Ее кожа была прохладной и бархатистой, и прикосновение вызвало у капитана приятные ощущения. Олеся руку не отдернула.
Рита и Михаил сидели в самом романтическом месте, какое только можно себе представить – в маленьком кафе под открытым небом между Мармарисом и Ичмелером. Широкая терраса нависала над темнеющим в сумерках морем, и огни на правом и левом берегах бухты отражались в спокойной воде, по которой медленно и величаво двигались прогулочные яхты.
Этот день для Риты оказался наполненным впечатлениями. Сначала они с Михаилом пошли на боксерский матч. Бой, к глубокому сожалению ее друга, закончился вничью. Рита, не привыкшая к подобным зрелищам, часто зажмуривалась, чтобы не видеть, как два рослых подростка наносят друг другу сокрушительные удары. Михаил все время находился у самого ринга, подавая своему подопечному какие-то, только им двоим понятные, знаки. Бывший боксер так бурно реагировал на каждый удар, что Рита порой боялась за его здоровье, так как жилы на его крепкой шее надувались, как канаты, а лицо наливалось кровью.
После матча ребята пригласили их обоих пообедать. Компания, состоявшая из одиннадцати молодых боксеров, Михаила с Ритой и помощника тренера Туфана, завалилась в «Макдоналдс». И тут Рита впервые в жизни осознала одну вещь: совершенно необязательно знать язык, чтобы общаться с друзьями! Они разговаривали на своеобразном эсперанто – смеси русского, английского и турецкого языков – и прекрасно понимали друг друга! Правда, некоторые из ребят неплохо владели английским, но и остальным языковой барьер нисколько не мешал. Рита смотрела на Михаила и видела, что он находится в своей стихии. На его долю выпали не только бесчисленные удары и травмы, но и всемирное признание, почет и уважение публики, а теперь он обучает молодое поколение боксеров и получает от этого удовольствие. Рита обратила внимание, с каким благоговением подростки прислушиваются ко всему, что говорит Михаил, как буквально смотрят ему в рот и заглядывают в глаза. Они переносили свое отношение и на нее, справедливо считая, что раз Рита пришла с тренером, значит, не менее достойна уважения, чем сам Михаил Столыпин. Стоило воде в ее стакане закончиться, как кто-то немедленно кидался к стойке, чтобы наполнить его вновь, и это было приятно, признавалась себе Рита, хоть и незаслуженно.
После обеда ребята предложили показать Рите место их обитания, и она с радостью согласилась. Наконец, она увидела, как здесь живет Михаил. В отличие от юношей, которые размещались по трое в каждом из домиков, он имел отдельные апартаменты. В его домике была кухня, оборудованная всей техникой, включая микроволновку и кофеварку, санузел с душем и одна большая комната, служившая одновременно и спальней, и гостиной. Территорию спортивного лагеря окружали кусты азалий и аккуратно подстриженные зеленые газоны. Кроме того, здесь находилась гимнастическая площадка, а вокруг кемпинга пролегала беговая дорожка, хотя ребята предпочитали бегать вдоль берега моря, а не нарезать круги вокруг лагеря.
