– А почему он до сих пор среди нас, нам непонятно, – подытожил выводы, сделанные капитаном, Сергей.
– Может быть, кто-то что-то слышал этой ночью? – обратился к морякам старпом. – Или у кого-нибудь есть веские основания подозревать кого-то из нас конкретно?
Все промолчали.
– Сергей, собери, пожалуйста, вещи, – попросил капитан.
Старший механик взял сумку и быстро сложил в нее разбросанную по земле одежду и продукты. Затем спросил:
– Что будем делать? Пойдем за Олегом?
– Давайте перенесем его на носилках, – предложил Седов, имея в виду то нехитрое приспособление, которое они соорудили, чтоб доставить тело Ильи из леса на берег. – Мы с Виктором вернемся к скале, а вы с Дмитрием сходите в лагерь за носилками.
Самодельные носилки мог принести и один человек, но капитан по-прежнему не хотел, чтобы кто-то из моряков выпадал из поля зрения остальных.
Неожиданно с Дмитрием случилась истерика.
Его губы затряслись. Матрос замотал головой и решительно, если такое определение можно употребить применительно к его жалобному голосу, заявил:
– Я не пойду в лагерь!
Капитан удивленно посмотрел на матроса. У него чуть было не сорвалось с языка грубое слово, однако он сдержался, увидев, что с Дмитрием творится что-то неладное.
– Почему?
– Я не пойду в лагерь… с ним!
– Ничего себе заява! – изумился старший механик. – Ты что хочешь этим сказать?!
– Тихо, – одернул его капитан и снова обратился к Дмитрию. – Что это значит?
– Неужели вы не видите, Василий Терентьевич! – с мольбой в голосе и в глазах произнес Дмитрий. – Убийца убивает нас поодиночке! Я говорил уже, что кроме вас никому здесь не доверяю! Если вы отправите меня в лагерь с кем-то из них, меня обязательно убьют!
– Кому ты нужен?! – усмехнулся Сергей.
Титов лишь удивленно пожал плечами, когда узнал, что матрос и его причислил к числу вероятных подозреваемых.
– Успокойся, Дмитрий, – сказал Седов. – Даже если бы Сергей был тем самым преступником, он бы не стал убивать тебя, поскольку тогда бы мы узнали, кто именно виновен во всем происходящем.
– Скоро у него не будет причин скрываться, – нервно засмеялся Дмитрий. – Если он убьет одного из нас, то с остальными двумя легко справится.
Капитан с сочувствием посмотрел на матроса. Страх застил ему глаза. Было ясно, что Дмитрий не подчинится приказу и не сдвинется с места. Уже не в первый раз Седову показалось, что страх Дмитрия совсем не беспочвенный. Его боязнь была предметной, словно он знал намерения убийцы или даже его имя.
– Хорошо, – согласился Василий Терентьевич. – Виктор, иди с Сергеем за носилками, а мы с Димой пойдем туда. – И он указал рукой в глубину леса.
Титов и старший механик окинули Дмитрия неприязненными взглядами, в которых можно было прочесть значительную долю презрения, и направились в сторону моря. Они взяли с собой сумку кока, чтобы занести ее в лагерь.
Капитан и Дмитрий пошли в противоположном направлении, к скалистому кряжу.
– Истеричка! – презрительно произнес стармех и сплюнул на землю. И эта последняя брошенная Сергеем фраза словно ужалила матроса в спину.
События последних дней сильно изменили Сергея. Седов думал, что знает старшего механика достаточно хорошо. Он никогда не замечал за ним проявлений личной неприязни или злобы. Напротив, Сергей всегда казался ему веселым и добрейшим парнем. То ли Дмитрий ему порядком поднадоел, то ли жизнь под прессом постоянной угрозы наложила на его характер негативный отпечаток.
Дмитрий предпочел никак не отреагировать на реплику стармеха и сделал вид, что ее не услышал. Рядом с капитаном, а может быть, рядом с его ракетницей, он чувствовал себя значительно увереннее. Однако в покое его оставили ненадолго. Не сделав и трех десятков шагов, капитан остановился, повернулся к нему лицом и серьезным тоном произнес:
– Дима, ты точно ничего не хочешь мне рассказать?
– Нет, – испуганно отвел глаза матрос.
– Не обманывай. Твои секреты могут нам дорого стоить. Почему ты был уверен, что Олег не сбежал, а остается возле лагеря и следит за нами? Ты знаешь, почему убийца «сошел с катушек»?
– Василий Терентьевич, – очень тихо произнес Дмитрий. – Уже поздно в чем-либо сознаваться.
– Это уже не тебе решать. Говори!
Матрос напрягся, словно ожидал, что Василий Терентьевич его ударит. Наверное, он не знал точно, как ему в данной ситуации следовало поступить. С одной стороны, он хотел заручиться поддержкой капитана, единственного человека, который продолжал к нему хорошо относиться, с другой – чего-то сильно боялся. Вероятно, признание было для него не менее серьезным шагом, чем молчание.
Седову был знаком такой тип людей. Дмитрий мог молчать под действием страха до тех пор, пока не станет действительно поздно. Надо было заставить матроса заговорить, и капитан настойчиво произнес:
– Ты правильно сказал, что убийца уберет всех нас поодиночке. Если будешь молчать, то только усугубишь ситуацию. Сегодня могут убить меня, и тогда ты останешься наедине с теми людьми, которых подозреваешь.
Довод капитана, видимо, напугал Дмитрия.
– Я давно хотел вам признаться, – затравленно произнес он. – Еще тогда, когда убили Алексея… И особенно потом, когда вы нашли Илью. – Глаза его забегали, как у человека, который лихорадочно ищет путь к спасению или способ себя оправдать. – Но сейчас действительно уже поздно. Меня могут обвинить во всех этих убийствах.
Капитан почувствовал, что Дмитрий нуждается в одобрении, и постарался успокоить его:
– Если ты никого не убивал, тебя ни в чем нельзя будет упрекнуть.
– Но я мог помешать этому! Может быть, это и не помогло бы ни Илье, ни Олегу, но все пошло бы совсем иначе!
– Ты не виноват, – уверенно проговорил Седов. – Не ты убивал! Это делал совсем другой человек!
Капитан видел, что Дмитрий уже созрел для того, чтобы сделать признание. Надо было только его к этому немного подтолкнуть.
– Вы поддержите меня? К вашему мнению наверняка прислушаются.
– Ну, конечно. Конечно, я заступлюсь за тебя. Только не тяни, скоро сюда вернутся Сергей и Виктор.
Матрос испуганно посмотрел в сторону моря и наконец заговорил:
– Утром, когда мы высадились на берег, вы послали меня в лес за дровами. Тогда только начало светать. Это было еще задолго до того, как мы нашли мертвого второго помощника.
Капитан напряженно слушал.
– Я отошел в лес метров на двести… – Матрос сделал паузу. Затем прозвучало признание, после которого уже ничего нельзя было скрыть: —…и под стволом поваленного дерева увидел странное нагромождение из веток. Я подошел поближе, убрал ветки и нашел под ними сумку… Сумку с деньгами!
Кроме денег, в сумке был пистолет. Вначале я подумал, что эта сумка не имеет к нашему судну никакого отношения. Хоть место глухое, мало ли кто мог спрятать ее здесь. Ведь я тогда ничего не знал о радиограмме! А об ограблении инкассаторов в Ванино я вначале не вспомнил. Но потом я нашел в сумке наши паспорта и понял, что сумку принес и спрятал в лесу кто-то из наших. Я стал думать, что с ней делать. Вначале хотел отнести ее в лагерь, но потом решил, что про деньги знают немногие, и не смог удержаться! Я был уверен, да, абсолютно уверен, что поступаю правильно.
– Чья это была сумка? Ты видел ее у кого-нибудь из наших моряков?
– Нет, не видел. Сумка самая обычная. Черная. Такие китайцы продают пачками, с расстегивающимся дном. Судя по всему, сумка новая, недавно купленная.
Седов не мог припомнить, чтоб у кого-либо из его моряков была новая сумка с такими приметами.
– Ты перепрятал ее? – догадался Василий Терентьевич.
– Да. Перепрятал.
Получив всего лишь одну зацепку, мозг капитана стал восстанавливать одно за другим события последних дней, выстраивая их в четкую и на этот раз понятную, не лишенную своей ужасной логики картину.
Между тем Дмитрий продолжал говорить, и его слова по-прежнему звучали как оправдание:
– Когда мы нашли второго помощника, я еще не знал, что это как-то связано с деньгами. Почувствовал небольшую тревогу, и только. Ну, а потом вы на собрании рассказали про радиограмму, и мне стало понятно, откуда взялись в лесу эти деньги. Я думал… Честное слово! Я думал, как правильно поступить с этими деньгами! Хотел принести их в лагерь и отдать вам. Я бы точно сделал так, если бы не смерть Алексея. Согласитесь, у меня было совсем немного времени, чтоб принять решение! Его отравили сразу после собрания.
Дмитрий с мольбой посмотрел на Седова, но тот, сдерживая эмоции, лишь сухо бросил:
– Рассказывай дальше!
– Все сразу решили, что Алексея убил тот самый человек, который ограбил инкассаторов. Никто не мог понять, зачем он это сделал и почему не сбежал в тайгу. Мне тоже было не все понятно. Но я, в отличие от других, мог предположить, что убийца уже пробовал сбежать, но не нашел в тайнике денег и решил остаться. Зачем он убил Алексея, я точно не знал. Но, видимо, люди были правы, Алексей рассказал убийце о радиограмме, и тот убил его, чтобы Алексей его раньше времени не выдал.
