Владимир лишь горько усмехнулся, услышав последнюю фразу, а ведущий тем временем перешел к сообщениям об автопроисшествиях. Пара глупых угонов, закончившихся поимкой преступников по горячим следам, не справившийся с управлением водитель маршрутки, влетевший в столб – к счастью, без жертв…
– Страшная авария произошла сегодня в районе Первой Дачной, – продолжал ведущий. – Водитель машины марки «Лексус» при переезде через железнодорожный мост не справился с управлением, и автомобиль, протаранив перила парапета, упал вниз с высоты более пятнадцати метров. Находившаяся за рулем девушка скончалась на месте, больше в машине никого не было…
Я невольно подалась вперед, обратившись в зрение: на экране появились кадры, показывавшие место происшествия – искореженную, покалеченную машину, хлопочущих возле нее людей в медицинской форме, дэпээсников, а также спасателей. Носилки с лежащим на них телом, с головой накрытым простыней…
Мост в районе Первой Дачной проходил поверх железнодорожных путей. Именно на них и упала машина…
Я бросила взгляд в сторону: Владимир сидел, уткнувшись в телефон и не реагируя на то, что происходило на экране. Кажется, он вообще пропустил это сообщение мимо ушей. А между тем я была практически уверена, что оно имеет к нему самое прямое отношение. Не так уж много в нашем городе белых «Лексусов» с молодыми девушками за рулем, а учитывая то, что телефон Марианны не отвечал…
Мысли лихорадочно заметались. Выключить телевизор? Зачем? Все равно станет известно, только время пройдет. А вдруг это не она? И если так, Владимир меня сотрет в порошок. Образно, конечно, но все равно неприятно.
Ракурс сменился, и теперь была видна задняя часть машины. Я всмотрелась в видневшиеся номера и заметила две подряд идущих девятки… Это было уже больше чем совпадение.
Надо было решаться. Я решилась.
– Владимир, – тронув за плечо, позвала я.
– У-мгм? – отозвался он, не поднимая головы.
– Смотрите, – кивнула я на экран.
Владимир задрал голову и уставился.
– Ни фига себе! – покрутил он головой. – Кого-то угораздило! Водитель насмерть, конечно?
Я не отвечала, а он продолжал:
– Чтоб в таком месте с управлением не справиться, это нужно…
Он замер на полуслове и, как я минуту назад, подался вперед, ближе к экрану. Несколько секунд смотрел не отрываясь, потом растерянно повернулся ко мне.
– Машина совсем как у меня, да? – проговорил он с какой-то недоверчивой улыбкой. – И номер даже похож… А кто там за рулем был, не сказали?
Последнюю фразу он произнес совсем тихо. Я подавила вздох и пошла до конца:
– Какая-то девушка. Она погибла на месте. Нужно разобраться. Я рассмотрела только две цифры – может быть, это еще не ваша машина.
Но Владимир уже вскочил на ноги и заметался по комнате.
– Что значит – может быть? – выкрикнул он. – Вы что, хотите сказать, что это моя? На моей машине уехала Марианна, она должна сейчас возвращаться домой! Она не может быть в районе Первой Дачной, это совсем не по пути! Это не она, не она!
Похоже, мне следовало быть готовой к начинающейся истерике. И дабы предотвратить ее в зародыше, в первую очередь нужно сохранять спокойствие самой.
– Владимир! – твердо произнесла я. – Еще ничего не известно. Имени девушки не объявили, номер тоже не назвали. Нужно звонить в полицию. И выяснять. Трагедия произошла сегодня после обеда. У них уже должны быть сведения.
Владимир стиснул голову руками, зажмурился и протяжно замычал, словно от сильной боли. Постояв так некоторое время, он убрал руки и спросил:
– Куда звонить? Вы знаете?
– Ноль-три для начала, видимо, – пожала я плечами. – Будем плясать от этого номера, а там направят, если что.
Владимир тут же достал свой телефон, набрал ноль-три и начал беспорядочно что-то говорить о своей машине, о том, могут ли они сказать, где в данный момент находится его машина, а также его невеста, Мария Рогозина, возможно, вместе с машиной… Я поняла, что в полиции долго слушать эту ерунду не станут и выдернула трубку у него из рук.
– Добрый день, я по поводу аварии на мосту в районе Первой Дачной… Скажите, можно узнать номер машины и фамилию погибшей? По какому? Да, говорите, я запомню!
Как я и предполагала, мне продиктовали номер, по которому следовало позвонить для получения данных. Отключив связь, я на всякий случай решила вбить его в телефон, чтобы не забыть – вдруг придется по нему звонить еще раз?
Пока я вводила новый контакт, телефон зазвонил. На экране светился незнакомый номер из шести цифр.
– Видимо, вас, – я вернула трубку Владимиру, и он ответил на звонок.
– Да… Да, это я. Какой номер? Да… Да, это моя машина…
Владимир кивал головой с непонимающим видом. А я уже все поняла. И надеяться было не на что. Просто установили, кому принадлежит разбитая машина, и вот теперь звонили владельцу. А это означало, что с моста слетела машина именно Владимира Воропаева. И что никого, кроме Марианны, в ней не могло быть…
Владимир так же механически и односложно отвечал на вопросы, в конце проговорил «хорошо» и отнял трубку от уха. Затем растерянно посмотрел на меня и сообщил:
– Из полиции звонили… Сказали срочно приехать в отдел.
Он мог этого и не говорить – я уже накидывала куртку.
– Поехали, – скомандовала Владимиру, понимая, что настал такой момент, когда его лучше всего не оставлять наедине с мыслями и чувствами, а занимать чем угодно, какими-либо делами, даже суетными. И поездка в полицию была как раз из разряда таких занятий.
– Какой отдел? – спросила я, когда мы спускались вниз.
– Кировский, – ответил Воропаев.
Глава 7
В Кировском РОВД Тарасова мне приходилось бывать очень много раз. Район этот был одним из самых обширных, занимавшим как центр, так и самые окраины города.
Принявший нас майор лет сорока коротко и сухо сообщил факты по ДТП, назвав место и время аварии, и тут же поинтересовался, кем доводится Воропаеву Рогозина Мария Александровна. Услышав, что невестой, как-то неопределенно повел бровями и хмыкнул.
– Скажите, а причину аварии установили? – спросила я.
– А вы кто? – вместо ответа поинтересовался майор.
– Родственница. Дальняя, – не стала я вдаваться в объяснения. – Так что же с причиной? Она установлена?
Майор, фамилия которого была Писаренко, обвел нас с Воропаевым пристальным взглядом и сказал:
– У нее в крови обнаружено наркотическое вещество. Что вы можете сказать по этому поводу?
Я невольно резко бросила взгляд на Владимира. Он сглотнул слюну и сцепил пальцы.
– Этого не может быть, – произнес он.
– Почему же? – удивился майор. – Сплошь и рядом. И парни, и девушки. Преимущественно молодежь. Вашей невесте сколько лет? Двадцать? Ну вот. Было бы сорок – шансов куда как меньше.
– Но Марианна не принимала наркотики! – стоял на своем Владимир. – И сегодня не могла! Она по делам поехала.
– По каким? – уточнил Писаренко, постукивая авторучкой.
– Увольняться с работы.
– А где она работала?
– В… – Воропаев споткнулся на слове, но все-таки закончил: – В ночном клубе.
– Ну вот видите! – грустно усмехнулся майор.
– Вы не так все понимаете! – Владимир сердито потер шею и расстегнул ворот рубашки.
– Да нет, все я понимаю, – кивнул Писаренко.
Владимир вдруг вскочил со стула, и я едва успела его удержать и усадить обратно, иначе неизвестно, каких глупостей он бы тут натворил. Удерживая его практически силой, я поспешно спросила:
– Скажите, а машину осмотрели? Она в порядке?
– Это скажут эксперты. Заключение еще не готово, – ответил он. – Но и так уже все ясно.
– Да что тебе ясно? – снова подскочил Воропаев.
Моя рука тяжелым грузом опустилась на его плечо и больше с него не слезала. Писаренко смерил Воропаева внимательным взглядом и сказал:
– Вас самого не мешало бы проверить на наличие наркотика в крови. Что-то вы слишком нервный и возбужденный.
– А если бы твоя девушка погибла, ты бы какой был? Какой? – выкрикивал Владимир, придавленный моей рукой.
– Простите, пожалуйста, – снова вмешалась я. – Я так понимаю, что криминала в смерти Марианны – то есть Марии – вы не усматриваете.
Писаренко кивнул.
– Нужно дождаться заключения экспертов, – добавил он. – Но думаю, что никакого криминала там нет. Иначе дело сразу бы передали в убойный.
– Следовательно, – продолжала я, – все эти разговоры о наркотиках бессмысленны. Вы нас вызвали, вероятно, для каких-то формальностей? Давайте поскорее их соблюдем и закончим с этим.
– Да, вот тут подпишите. – Писаренко пододвинул Воропаеву какие-то бумаги.
Я скосила глаза. В основном это были документы подтверждающего содержания: что он является владельцем разбитого «Лексуса» и что он не был у него угнан. Также он написал своей рукой объяснительную, что Мария Рогозина является его невестой, и что машину свою он передал ей добровольно, и что доверенность на ее имя была оформлена документально.
