Тот резко остановился перед фонарем и, глядя на Топчия с презрением, сказал:
– Довожу до вашего сведения, господин Топчий, что крепостное право упразднили более ста пятидесяти лет тому назад! – Голос его звенел в морозной ночной тишине. – Я не ваш крепостной архитектор и не рабыня Изаура. Если вы за всю свою полувековую жизнь так и не поняли, что подобным образом разговаривать с людьми, которые добросовестно выполняют свою работу, нельзя, то я вам объясню. Мне проще плюнуть на ваш объект, отозвать своих людей и рассказывать эту историю про самодура-заказчика всем, у кого есть уши!
– А вы не боитесь, что я вам не заплачу за последний этап работ ни копейки? – злобно прошипел заказчик.
– Да, я попадаю на деньги! Но это не страшно. Я перекрою эту потерю за счет другого объекта. Как вы знаете, у меня их несколько! И в том числе ваши соседи. Вот приятно им будет наблюдать, как вместо профессионалов заканчивать дворец вы наймете… кого там? Таджиков, молдаван? А может, китайцев?
– Да как ты смеешь мне угрожать?! – взвился олигарх.
Но в этот момент из темноты возникла высокая фигура в короткой дубленке. Густой бас произнес:
– Брек! Судья на ринге прекращает бой! Приказываю бойцам разойтись! – Это был генерал, подъехавший как нельзя кстати. Он услышал лишь слова Поташева, но этого ему было достаточно. Он слишком хорошо знал привычки своего приятеля Топчия. – Вы тут без меня, я смотрю, добряче выпили! Так и до дуэли недолго! Давайте-ка все по домам!
Команда генерала была очень кстати. Поташев развернулся и, не прощаясь, направился к своему джипу. Билоус же вежливо попрощался и тоже пошел к крытой стоянке, где его ждала «тойота». Иван Петрович Зима вместе с хозяином поместья отправились в гостевой дом. Там мужчины молча выпили по рюмке водки, закусили. Топчий начал было изливать своему приятелю душу, но Иван Петрович прервал эти излияния на полуслове.
– Ты охренел, Аркадий?! – рявкнул он на бизнесмена. – От бабок и власти совсем крышу снесло? Ты что, не знаешь, кому Поташев дома строит? Кому дизайн квартир делает?
– Думаешь, он прямо от меня побежит к ним жаловаться? Ничего, у меня и на него управа найдется! – огрызнулся хозяин поместья.
– Слушай, ты и впрямь совсем плохой стал! Может, в больничку, под капельничку с димедролом? – Генерал говорил, не повышая голоса, но в тоне его слышалось столько сарказма, что коренастая мощная фигура его собеседника сделалась немного мельче, тот ссутулился, опустил голову и смотрел на гостя исподлобья.
– Но он же мне угрожал! Ты ведь слышал! Я что, по-твоему, должен это терпеть?
– Аркадий! Только не нужно мне тут жертву изображать! Я-то хорошо тебя знаю. И знаю, что тебя хлебом не корми, дай только человека по стенке размазать! Если ты никого с дерьмом не смешал, значит, день прошел зря! Такой уж у тебя характер. Ничего не поделаешь!
– Иван, только, знаешь, не надо меня таким уж монстром выставлять! – Аркадий Леонидович был прекрасным актером и сейчас изображал жертву обстоятельств.
– Ты передо мной-то комедию не ломай! Мы с тобой уже лет двадцать знакомы. Поэтому полезнее для тебя будет решить все с Поташевым миром. Извиниться, мол, выпил лишку, наговорил глупостей. И подари ему какой-то из своих коньяков, из тех, которые на экспорт.
– А если я не желаю? – Топчий развалился в кресле-качалке, в коротких пальцах он держал сигару и изображал капризного барина.
– Тогда тебя ждут такие последствия. Во-первых, ни к какому Рождеству твой дворец достроен не будет. Подумай, кого ты наймешь перед Новым годом? Все хорошие строители и архитекторы по уши в работе. Торопятся сдать объекты к празднику! Стало быть, ты найдешь бездельников, которые тебе сварганят такие интерьеры, что тебе будет стыдно людей позвать.
– А я заплачу втрое! И ко мне все строители сами прибегут!
– Дурак ты, хоть и олигарх! Плати хоть в пять раз больше. Хорошие специалисты не променяют надежный кусок хлеба, под крылом нормального руководителя, с соцпакетом, с трудовой, на которую стаж капает, на разовую работу у тебя! Это было во-первых. Во-вторых, Поташев работает в ВИП-сегменте. И это значит, что депутаты, министры и люди, «приближенные к императору», которые на него молятся как на архитектурного гения, будут знать, какой ты… чудак!
– Пусть! Я чихал на них! – Владелец «Винзавода» упрямо выпятил подбородок.
– В-третьих, это обязательно отразится на твоем бизнесе.
– Знаешь, Ваня! Этому архитекторишке тоже скандал со мной не пойдет на пользу!
– Наивный ты человек! Как раз ему скандал между вами и пойдет на пользу! Когда все узнают, что популярный архитектор Поташев, которому сам великий Пининфарина[3] вручал в Милане приз за лучший проект интерьера, врезал зарвавшемуся директору «Винзавода»!.. О! Что тут начнется! Его еще сильнее начнут уважать. Заказы посыплются на него, как манна небесная… Он еще и расценки поднимет, можешь не сомневаться! А для твоего бизнеса скандал – это плохо.
– Почему это?
– Потому что бизнес твой очень нуждается в правильном пиаре. Сегодня в алкогольном сегменте столько предложений! И потребителю твоему хочется выбрать самые благородные напитки, королевские, а не те, которые плебейскими истериками окрашены.
– Вот ты меня уже и плебеем обозвал! – надул губы Топчий.
– Ты не ребенок! Нечего обижаться, коль сам кашу заварил… И вот еще что… Я тебе не рассказывал, не до того было. Алексей Поташев, кроме того, что он свое дело хорошо делает, еще нескольким очень влиятельным людям из неприятностей выпутаться помог. И мне в том числе.
– В каком смысле? – напрягся Топчий.
– Видишь ли, у него мозги так устроены, что он находит выход там, где другие только тупик видят.
– Ты толком объясни. Он что, ясновидящий или экстрасенс, что ли?
– Ни в коем случае! Он скорее шахматист. Знаешь, Аркадий, – он может просчитать события и поступки людей, как хороший шахматист игру, на несколько ходов вперед. А иногда и исход партии видит…
– Говоришь, он тебе помог? – Хозяин дома заинтересовался по-настоящему. Он перестал играть роль обиженного ребенка, его живо взволновала эта другая деятельность Поташева.
– Хочешь узнать? Тогда наливай, – улыбнулся генерал и стал рассказывать.
История, рассказанная Иваном Петровичем, напоминала какую-то невероятную шараду.
Жена генерала, Людмила Степановна Зима, была женщиной правильной и самоотверженной. На алтарь семьи она положила не только свое высшее образование (филологическое), не только свои интересы, подружек и профессиональную деятельность. Она всю жизнь посвятила двум самым дорогим для нее людям – мужу и сыну. Выйдя замуж за лейтенанта, она стала лучшим тылом для военного. Во многом именно благодаря ей муж дослужился до генерала. И тогда, успокоившись относительно карьеры мужа, она все свое внимание обратила на сына. Ребенок в семье родился поздно, когда супругам было уже хорошо за сорок, и поэтому долгожданного, вымоленного у Бога мальчика женщина опекала со всей страстью, на какую способны матери поздних детей. Она была не просто мамой, но и чудесной хозяйкой, чистюлей, а еще хорошим преподавателем, помогавшим мальчику осваивать школьные предметы. Единственным увлечением Людмилы Степановны были книжки-колибри. В этом хобби сказывалась ее постоянная тяга к чтению. Во всех путешествиях она покупала миниатюрные книжечки, а потом дома наслаждалась их уникальной, филигранной полиграфией.
Они стали для Людмилы Степановны не столько забавой или необычным подарком, сколько личным собранием редкостей. Так, например, узнав, что среди мини-сокровищ вашингтонской библиотеки есть два полных текста Библии, один Коран, полное собрание сочинений Данте, драмы Шекспира и Мольера, супруга генерала не успокоилась, пока у нее дома не собрались те же уникальные крохотные манускрипты. Большинство миниатюрных книг являлись образцами высокой книжной культуры. Они были иллюстрированы лучшими художниками. А полиграфисты вложили свое умение и опыт в их изготовление, используя разнообразнейшие материалы для переплетов. Поэтому внешнее оформление миниатюрных книг производило большое впечатление на всех гостей генеральского дома. И все это богатство умещалось в ладонях взрослого человека.
Генеральша очень дорожила своей коллекцией. Хранила в специальном кипарисовом ларце, привезенном из Индии и украшенном кораллами и бирюзой.
Но в один несчастливый день ларец вместе с книгами исчез из спальни супругов, где в ящике трюмо женщина хранила свои драгоценности. Кстати, о драгоценностях – вор не тронул ни бриллиантовых гарнитуров, ни сапфирового кольца, ни изумрудного колье с серьгами. Ему почему-то понадобилась именно коллекция миниатюрных книг, собирать которую Людмила Зима начала еще в молодости.
