Как уже говорилось, Надежда Николаевна Лебедева имела отличную память. На лица, на адреса, на номера телефонов, а также на даты. Так, сейчас она без труда представила себе квитанцию, которую нашла в ящике рабочего стола Михаила Сергеевича. На ней стояла дата – пятнадцатое мая сего года.
Если допустить, что фотографии он сделал тринадцатого и кто-то оказался этим очень обеспокоен…
Покойный архитектор приезжает на работу и списывает фотографии в компьютер, ни о чем не подозревая. Затем его грабят и залезают в квартиру, он понимает, что дело нечисто, списывает фотки на флэшку и пятнадцатого отдает их на хранение в мастерскую с помощью дурацкой вазочки. А шестнадцатого его убивают.
И как бы узнать, кто же этот человек, бровями похожий на Брежнева, который так боится, чтобы его не связали с пятой квартирой…
Услышав, как в замке поворачивается ключ, Надежда осторожно подхватила спящего кота и направилась в прихожую сильно обеспокоенная. Дело в том, что муж всегда звонил в дверь. Он любил, когда Надежда встречала его на пороге. И то, что он сам открывал дверь, значило, что муж недоволен. Возможно, у него просто неприятности на работе с московским заказчиком, но надеяться на это – значило бы сильно переоценивать работу Надеждиного ангела-хранителя.
Так и есть, Сан Саныч, обычно делающий все мягко и деликатно, в этот раз распахнул дверь рывком, так что ручка едва не врезалась в стенку. Надежда заранее притормозила, чтобы не попасть, что называется, под раздачу.
«Он уже знает, – обреченно подумала она, – спасения нет!»
И перехватила кота поудобнее, потому что тот совершенно обвис во сне. И зажмурилась на мгновение, готовясь принять громы и молнии, которые посыплются сейчас на ее повинную голову.
– Надя! – крикнул муж душераздирающим голосом. – Надюша! Что с тобой?
– А что такое? – Надежда осторожно приоткрыла один глаз. – Что случилось?
– Нет, это я тебя спрашиваю – что случилось? – муж подбежал к ней и стал ощупывать руки и плечи, затем взял за подбородок и заглянул в глаза, которые Надежда вылупила от удивления.
Кот от таких резких движений проснулся и выразил свое недовольство легким шипеньем. Но муж – вот уж чудо! – не обратил на Бейсика никакого внимания.
– Надя, с тобой все в порядке? – осведомился муж, глядя на Надежду с опасением.
– Да, а что? – она все никак не могла оправиться от удивления.
– Ты не ушиблась? – наступал муж. – У тебя ничего не болит? И сколько пальцев? – он показал два пальца.
– Четыре, – Надежда ничего и понимала и потому начала сердиться, – ты можешь внятно объяснить, какая муха тебя укусила? Что ты так печешься о моем здоровье?
– Ну как же… – муж отступил и присел на пуфик, – мне сказали, что ты вывалилась из окна.
– Я? – Надежда всплеснула руками, едва не выронив кота, но, благодаря хорошей реакции, успела его поймать.
Впрочем, Бейсик и сам уже понял, что сегодня никто не собирается с ним возиться, поэтому сгруппировался и не ушибся бы, плюхнувшись на плитку в прихожей. Он уселся у Надежды на руках поудобнее и смотрел на Сан Саныча с обидой.
– Ну да, сказали, что ты мыла окна, поскользнулась на мокром подоконнике…
– И вывалилась с седьмого этажа? – прищурилась Надежда. – Тогда бы я тут не стояла.
– Ой, не говори так! – муж схватился за сердце. – Надя, скажи, что случилось? Для чего ты мыла окна, если я сам помогал тебе их мыть перед майскими праздниками?
– Вот именно, – Надежда погладила его по плечу, – ничего я не мыла и никуда не падала, кто тебе сказал такую глупость?
– А я ехал в лифте с такой… в общем, у нее собачка рыженькая…
– Ираида Павловна?
– Да не знаю я, собачка симпатичная. И она спрашивала, как ты себя чувствуешь.
– После полета с седьмого этажа? Отлично себя чувствую!
– Я, конечно, испугался, за плечи ее схватил, трясу – что, ору, вы знаете? Говорите немедленно! – рассказывал муж. – А она тоже испугалась, говорит, ей сказала Зинаида Яковлевна из двадцать второй квартиры, она якобы сама слышала.
– Зинаида Яковлевна? – рассмеялась Надежда. – Да она глуха, как пень! Что она может слышать?
Зинаида была очень милая приветливая старушка, абсолютно глухая и в сильном склерозе. Каждый раз при встрече она сердечно раскланивалась с Надеждой и заново знакомилась. Причем отмахивалась от имени – все равно, мол, не расслышит. Жила она на одной площадке с Антониной Васильевной, очевидно, та не удержалась и рассказала ей про спасение Бейсика. А Зинаида, в силу глухоты и склероза, услышала все по-своему. И начала распространять по подъезду слухи.
– Надя, – муж ходил по прихожей, как тигр по клетке, – я знаю, что ты не хочешь меня волновать. Но это очень серьезно. Нужно пройти полное обследование! Сейчас тебе кажется, что ты здорова, а аукнуться это может через месяц или вообще через полгода!
– Да что аукнется? – Надежда понемногу теряла терпение. – Никакие окна я не мыла и никуда не падала! Ничем не ударялась!
– Но откуда-то пошла такая информация? – Сан Саныч смотрел с легким подозрением. – Надежда, ты опять?
– Что – опять?
– Ты опять влезла в какое-то опасное расследование? Немедленно отвечай!
– Да никуда я не влезла! – с досадой сказала Надежда. – С чего ты вообще взял…
– Смотри мне в глаза! – муж топнул ногой так, что Бейсик вздрогнул и вцепился в Надежду всеми когтями.
Надежда поняла, что придется признаваться. В противном случае муж всерьез заподозрит ее в новом расследовании. И запрет дома, будет проверять через каждые полчаса. А так, когда он узнает про Бейсика, то, конечно, поругает, но простит. Тем более что кот – вот он, целый и невредимый.
Надежда опустила голову и скороговоркой поведала мужу про подвиги его обожаемого кота.
– Это точно? – муж смотрел недоверчиво. – Ты не врешь? Лучше горькая правда, чем утешительная ложь!
– У него спроси! – Надежда сунула мужу в руки кота и удалилась на кухню.
– Надя, – сказал муж, идя за ней следом, – Бейсик сказал, что все правда.
– Рада за вас обоих! – фыркнула Надежда.
После сытного ужина муж сказал, что коту нужно новое тибетское лекарство. Очень хорошо помогает, если пить курсом. Кот от него станет более активным, похудеет, а также оно очень хорошо влияет на голову, память улучшается и вообще…
– Куда уж активнее, – вздохнула Надежда, но муж уже искал в Интернете.
Когда же выяснилось, что фирма, распространяющая чудодейственное средство, находится в том же самом бизнес-центре возле Измайловского сада, Надежда покорилась судьбе.
– Съезжу завтра, – сказала она, – заодно в «Эдем» зайду, чтоб на него налоговая наехала по полной программе.
Наутро Надежда долго собиралась – уж очень не хотелось тащиться снова в тот самый бизнес-центр. Уже протоптала она туда тропинку, да что там тропинку – просто дорогу торную, шоссе скоростное четырехполосное!
Бейсик сосредоточенно умывался на диване, упорно не замечая Надежду, – дулся за вчерашнее. Он-то думал, что хозяин посвятит весь вечер несчастному расстроенному коту, будет кормить его разными вкусностями, квохтать и причитать, гладить и чесать за ушком, а Надежда испортила ему всю малину.
Ишь, как хозяин возбудился, когда узнал, что Надежда едва не выпала из окна! Нет, совершенно непонятно, что хозяин нашел в этой женщине. Но такое сильное чувство нельзя игнорировать. Бейсик, как и все коты, был реалистом, поэтому давно уже смирился с присутствием в квартире Надежды.
Не выпуская из виду кота, Надежда тщательно проверила все окна и дверь на лоджию.
– Смотри у меня, – сказала она Бейсику на прощание, – не вздумай повторить вчерашний эксперимент. Пора уже тебе поумнеть, остепениться. Надо же – взрослый, солидный кот, а решил прыгнуть за птичкой! Ну, ничего, попьешь этот самый «Кото»… как его там… – сразу поумнеешь, он тебе мозги прочистит!
Кот обиделся окончательно и отвернулся к стене.
Дверь салона «Эдем» была заперта. И объявления никакого не висело. Надежда стукнула туда для порядка, но было ясно, что никого за дверью нету.
– И почему меня это не удивляет? – вздохнула Надежда. – Наверное, привыкла уже.
Она еще раз внимательно оглядела дверь. И обратила внимание, что даже расписания работы салона не висит. Табличка с названием – есть, только край отбит, да и сама дверь какая-то грязноватая, а внизу даже видны следы ботинок. Так, стало быть, уборщица тоже плохо работает. Или вообще уволилась.
Надежда взглянула на свои руки, они были не слишком чистыми. Чем они ручку-то измазали, хотелось бы знать…
Она свернула в дальний конец коридора к туалету.
Освежившись и подкрашивая губы перед большим зеркалом, она усмехнулась. Очевидно, придется смириться с неизбежным и оставить занавески как есть, с такими карнизами. Ну нет у нее больше сил бороться с этим «Эдемом».
