- Он знал, что приобрел?
- Ну, он же видел меня, - спокойно ответила Бесс. - Согласна, я не сказала ему, что удираю с порук. Но давайте-ка уясним одно насчет меня и Сэма, прежде чем покончить с этой темой. Это я делала Сэму одолжение, и так было всегда.
Глядя на нее, я вспоминал ее мужа и поверил ей.
- Для жены доктора из провинциального городишки прошлое у вас довольно цветистое. И не думаю, что вы рассказали мне даже половину своей истории.
- И я не думаю. Еще кофе?
- Еще сведение. Когда вы Беннингом приехали сюда?
- Весной сорок третьего. Его направили служить в Порт-Хуэнем, недалеко отсюда. Шесть месяцев мы снимали коттедж в Эройо-Бич. Потом он стал служить на корабле. Следующие два года он был военным врачом на большом корабле. Я виделась с ним несколько раз, когда корабль заходил в Сан-Франциско.
- А еще с кем вы виделись?
- Идиотский вопрос!
- Идиотский ответ. Почему через два года вы ушли от Беннинга?
- Поразнюхали как следует, да? У меня были личные причины.
- Вы удрали с Синглентоном, не так ли?
Она начала было вставать из-за стола, и замерла на мгновение, наклонившись над чашкой с застывшим лицом.
- Почему бы вам не заняться своими делами?
- Сегодня утром Синглентона пустили под откос. И мое дело - узнать, кто чиркнул спичкой. Странно, что вас это не интересует.
- Да ну?
Она твердой рукой налила себе чашку кофе. Где-то в трущобах Чикаго или бродя по стране в мирное и военное время она приобрела твердость духа и научилась владеть собой. Я посмотрел на ее крепкие белые ноги. Она перехватила мой взгляд и ответила неторопливой усмешкой. Со стороны наша беседа могла показаться мирной домашней картиной воскресного утра. Я почти пожалел, что это не так.
Я встал и подошел к окну. Задний двор зарос и был завален многолетним хламом. В задней его части прятался в тени перцовых деревьев маленький полуразрушенный сарай и еще что-то.
Бесс подошла ко мне и остановилась за моей спиной. Я чувствовал ее дыхание на своей шее. Она коснулась меня своим телом.
- Ты ведь не захочешь причинить мне неприятности, Арчер? У меня и так их было достаточно. Могу я хоть немного пожить спокойно в мои пожилые годы?
Я повернулся, ощущая тяжесть ее бедер.
- А сколько вам лет?
- Двадцать пять. В этих краях воскресная служба тянется долго. А потом он обычно идет в воскресную школу.
Я положил ей на плечи руки. Ее груди были полными и упругими. Она обняла меня. Я смотрела на белую дорожку пробора, разделявшую ее гладкие черные волосы. Кое-где вдоль него волосы у корней были светлые.
- Я никогда не доверял блондинкам, Бесс.
- Я натуральная брюнетка, - хрипло возразила она.
- Вы натуральная лгунья, вот вы кто.
- Может быть, - сказала она безразличным тоном. - Ну и что? Это дело наполовину высушило меня, если хотите знать правду. Я стараюсь хоть как-то держаться.
- И держать своих друзей подальше от неприятностей?
- У меня нет друзей.
- А как насчет Уны Дюрано?
Ее лицо сделалось глупым, то ли от неведения, то ли от удивления.
- Прошлой весной она купила вам шляпу. Полагаю, вы ее хорошо знаете.
Ее губы искривились, будто она собиралась заплакать. Но она промолчала.
- Кто убил Синглентона?
Ее голова дернулась в одну сторону, потом в другую. Короткие черные волосы упали ей на лицо, оно стало бледным и жалким. Мне было стыдно своего поведения, но я продолжал:
- Вы вместе с Синглентоном уехали из Эройо-Бич. Это было что, похищение? Вы действовали для банды, а потом его пришлось убить? Вы убили его, потому что Люси пришла в голову грандиозная мысль? Люси мечтала о пяти кусках, но так и умерла, не получив их?
- Все это совсем не так. Я не тронула Чарли Синглентона. Я не причинила бы никакого вреда ни ему, ни Люси. Она была моим настоящим другом.
- Продолжайте!
- Не могу, я не фискалка, - ответила Бесс.
- Поедемте в морг. Посмотрите на Чарли, тогда скажете.
- Нет!
Это слово вырвалось как бы из самой глубины ее души.
- Дайте мне немного отдохнуть. Обещайте ненадолго оставить меня в покое, тогда я расскажу вам кое-что, чего вы не знаете. Кое-что очень важное.
- Насколько важное?
- Вы от меня отстанете? Клянусь, что я ни в чем не виновата.
- Давайте-ка перейдем к самому важному.
Ее голова была опущена, но голубые глаза искоса смотрели мне в лицо.
- В морге не Чарли Синглентон.
- А кто же?
- Не знаю.
- Где Синглентон?
- Я больше не буду отвечать на ваши вопросы. Вы обещали оставить меня в покое.
- Откуда вы знаете, что это не Синглентон?
- Не спрашивайте меня об этом, - тихо проговорила Бесс.
Взгляд ее голубых глаз метнулся из-под опущенных век, как колеблющийся огонек.
- Спрошу по-другому. Вы знаете, что сегодня убили не Синглентона, потому что он был убит две недели назад. Его застрелили, и вы видели, как это произошло. Да или нет?
Бесс ничего не ответила. Вместо ответа она упала вперед на меня. Мне пришлось ее подхватить.
23
Высокий пронзительный голос хлестнул мне в спину:
- Руки прочь от моей жены!
Доктор Беннинг стоял у входа в кухню, держась за дверную ручку. Он был в шляпе и с черной библией под мышкой. Я встал между ним и его женой.
- Я ждал вас, доктор.
- Развратники! - закричал он. - Распутники! Я возвращаюсь из дома Господня...
Его губы задрожали, и он не смог закончить фразу.
- Ничего не было, - проговорила Бесс за моей спиной.
Глаза Беннинга метнули молнии. Всей тяжестью тела он опирался на дверную ручку и на плечо, которым прислонился к косяку. Он трясся всем телом, словно подключенный к току.
- Вы оба лжете. Вы ее обнимали. Совокуплялись тут...
Слова комком встали у него в горле, едва не задушив его.
- ...как собаки. Как две собаки у меня в кухне.
- Хватит!
Бесс вышла из-за моей спины.
- Я сказала, что ничего не было, и не желаю тебя слышать. Да и что бы ты мог сделать, если бы так было на самом деле?
Не ответив на вопрос, он сказал:
- Я помог тебе, я вытащил тебя из сточной канавы. Все, что у тебя есть - от меня.
Можно было подумать, что в голове у него крутится и крутится какая-то дурацкая пластинка.
- Добрый доктор, добрый самаритянин! Так что бы ты сделал, если бы так было?
- Сколько можно терпеть из-за женщины? У меня в столе лежит пистолет... - с трудом выдохнул он.
- Значит, ты пристрелил бы меня как собаку, да? Ведь я как собака?
Она твердо стояла на чуть расставленных ногах. Шагнув к нему движением торговки, она, казалось, подавляла его своей силой, черпая ее из его слабости.
- Я убью тебя! - крикнул он высоким голосом.
Несколько слезинок выкатилось из его глаз и побежало по унылым колеям, тянувшимся от крыльев его носа к подбородку. Он был характерным типом человека, склонного к самоубийству, но никогда бы не решившегося его совершить. Внезапно я понял, почему его описание страхов Люси звучало так убедительно: он описывал свои собственные.
- Давай, действуй! - сказала она. - Может быть эта мысль не так уж и плоха.
Стегая его словами, она подступала к нему мелкими шажками, уперев руки в бедра.
Он отпрянул от нее, протянув к ней руку в умоляющем жесте. Его шляпа зацепилась за край вешалки и упала на пол. У него был совершенно потерянный вид.
- Нет, Бесс, - заговорил он так быстро, что я едва различал слова. Я не это хотел сказать. Я тебя люблю. Ты - все, что у меня есть.
- С каких пор я у тебя есть?
Он отвернулся к стене, уткнулся лицом в пластик, и плечи его затряслись. Библия упала на пол.
Я взял Бесс сзади за локоть.
- Оставьте его в покое.
- Это почему?
- Я не могу смотреть на мужчину, раздавленного женщиной.
- Так можете уйти.
- Это вы уйдете.
- Да вы знаете, с кем вы разговариваете?
В ней все еще горел огонь, но это скорее был предупредительный сигнал.
- С подружкой Синглентона, - ответил я ей на ухо. - А теперь убирайтесь отсюда. У меня есть ряд вопросов к вашему мужу.
Я вытолкал ее за дверь и закрыл ее. Она не сопротивлялась, но я чувствовал, что она стоит за дверью.
- Доктор Беннинг.
Он не ответил. Через некоторое время он повернулся ко мне лицом. Несмотря на возраст, лысину и помятый вид, он был похож на подростка, одетого как взрослый.
- Она - все, что у меня есть, - повторил он. - Не отбирайте ее у меня.
Он опускался все ниже и ниже в ад самоуничижения. Я потерял терпение.
- Я бы не принял ее даже в подарок. А теперь возьмите себя в руки и ответьте мне: где вчера была ваша жена от пяти до шести часов вечера?
- Здесь, со мной.
Каждое его слово прерывалось всхлипываниями.
- Где она была между двенадцатью часами ночи и восемью часами сегодняшнего утра?
- В постели, конечно.
- Вы можете поклясться на библии?
- Да, могу.
Он поднял с пола библию и держал ее, положив на нее правую руку ладонью вниз.
- Клянусь в том, что моя жена между пятью и шестью часами вчерашнего вечера и всю прошедшую ночь, от полуночи до утра была со мной, в этом доме. Этого достаточно?
