- Здесь, со мной.
Каждое его слово прерывалось всхлипываниями.
- Где она была между двенадцатью часами ночи и восемью часами сегодняшнего утра?
- В постели, конечно.
- Вы можете поклясться на библии?
- Да, могу.
Он поднял с пола библию и держал ее, положив на нее правую руку ладонью вниз.
- Клянусь в том, что моя жена между пятью и шестью часами вчерашнего вечера и всю прошедшую ночь, от полуночи до утра была со мной, в этом доме. Этого достаточно?
- Да, благодарю вас.
Этого совсем не было достаточно, но на большее мне нельзя было рассчитывать, пока я не найду улик.
- Это все?
Его голос звучал как-то неуверенно. Я подумал, уж не боится ли он оставаться наедине со мной в доме.
- Не совсем. До вчерашнего дня у вас была прислуга, Флори. Так?
- Да, Флорида Гутиерец. Жена рассчитала ее за некомпетентность.
- Вам известен ее адрес?
- Конечно. Она ведь прослужила у меня почти год. Восточная Гидальго-стрит, 437, квартира Е.
Миссис Беннинг стояла у двери. Она прижалась к стене, чтобы дать мне дорогу. Ни она, ни я не сказали ни слова.
Длинный одноэтажный дом 437 находился на правой стороне Гидальго-стрит и выходил окнами на захламленную заднюю улицу. По другую сторону улицы находилась высокая проволочная ограда склада лесоматериалов. Выйдя из машины, я почувствовал запах сосны.
У входа на крытую галерею, опоясывающую дом, сидел в кресле у стены толстый мексиканец. На нем была ярко-зеленая вискозная рубашка, подчеркивающая каждую складку его живота и груди.
- Доброе утро, - сказал я.
- По-моему, добрый день.
Он перекатил коричневую сигарету из одного угла рта в другой и изменил положение тела, навалившись всем весом на одну ногу, обутую в тапки. На стене, в том месте, где покоилась его седая голова, виднелось сальное пятно. На открытой двери за его спиной красовалась большая красная буква "А".
- Тогда добрый день. Где квартира "Е"?
- Вторая дверь от конца.
Он указал сигаретой на дальний конец галереи, где сидели в тени и созерцали лесной склад несколько темнокожих мужчин и женщин в воскресных одеждах.
- Если вы ищите Флориду, то ее там нет.
- Флориду Гутиерец.
- Гутиерец, - поправил он меня, делая ударение на второй слог. - Она уехала.
- Куда?
- Откуда мне знать куда? Мне она сказала, что уезжает жить к сестре в Салинас.
Его темные глаза хранили насмешливо-циничное выражение.
- Когда она уехала?
- Вчера вечером, около десяти. Она задолжала мне за пять недель. Пришла с кучей денег в руках и спросила: "сколько я должна? Я переезжаю и буду жить у сестры в Салинасе". Я видел, что возле дома у большой машины ждет мужчина, и сказал: "Флорида, твоя сестра изменила внешность". А она ответила: "Это мой зять". А я сказал: "Счастливая ты женщина, Флорида. Вчера чуть не попала в армию голодных, а сегодня уезжаешь с зятем в "бьюике".
Он зажег сигарету, зажал ее в смеющихся белых зубах и выпустил клуб дыма.
- Вы видели "бьюик"?
- Прекрасный большой "бьюик", - ответил он. - С дырой в боку. И на нем уехала глупая девчонка с дырявой головой. Что я мог подлать?
Он развел руками в насмешливо-покорном жесте.
- Она ведь, слава богу, не член семьи Мартинес, - тихо добавил он.
- Вы заметили цвет машины?
- Точно сказать не могу, было темно. Кажется голубая или зеленая.
- А что за мужчина?
Он недоверчиво посмотрел на меня.
- С Флоридой что-нибудь случилось? Вы из полиции?
Я показал ему свое удостоверение и прослушал, как он читает его по слогам.
- Я так и подумал, что будут неприятности, - спокойно заметил он.
- Мужчина был молодой и красивый?
- Он был среднего возраста. Он даже не вышел, когда Флорида вытащила свои вещи. Никаких манер! Я не видел, как он выглядит.
- Вы можете его описать?
- Я его как следует не разглядел.
- Есть у меня один на примете, - сказал я. - Короткие темные волосы, полноватый, хитрый вид, глаза как вишни, в панаме и светло-коричневом пиджаке. Называет себя Джулианом Десмондом.
Мексиканец щелкнул пальцами.
- Это он самый. Флорида называла его Джулианом. Он правда ее зять?
- Нет. Вы были правы насчет него. Думаю, вы хорошо знаете этот город, мистер Мартинес?
Это предположение видимо приободрило его.
- За шестьдесят-то три года - как не знать. Здесь родился еще мой отец.
- Тогда вы, наверное, сможете ответить на такой вопрос. Если бы вы были на месте этого Джулиана и хотели повести Флориду в отель переночевать, какой бы вы выбрали?
- Любой в нижнем городе, думаю.
- Не назовете ли вы мне самые вероятные?
Я достал записную книжку.
Он посмотрел на нее с несчастным видом, обеспокоенный тем, что сказанное им превратится в буквы.
- А что, серьезные неприятности?
- Для нее - нет. Она нужна как свидетельница.
- Свидетельница? Ну и ну! Для чего же свидетельница?
- "Бьюик", на котором они уехали, попал сегодня утром в аварию. Мне нужно установить личность водителя.
Старик облегченно вздохнул.
- Буду рад помочь.
Уходя от него, я располагал адресами семи отелей: "Ринчерия", "Бесса", "Оклахома", "Калифорния", "Великий Запад", "Тихоокеанский" и "Ривьера".
Повезло мне в третьем по счету, которым оказался "Великий Запад".
24
Это был старый железнодорожный отель на Мейн-стрит, зажатый между проселочной дорогой и автострадой. Его кирпичный фасад с узкими окнами был таким печальным, будто большие грузовики, годами проезжавшие мимо, разбили его каменную душу. В холле по углам стояли медные плевательницы, на стенах висели старые фотогравюры с видами Тихого океана. За карточным столом в углу сидело четверо железнодорожников. У них были спокойные лица и твердые руки людей, привыкших жить по расписанию.
Клерк был старый, с морщинами на лице и зелеными тенями под глазами. На нем была черная альпаковая шляпа. Да, мистер и миссис Десмонд были зарегистрированы, номер 310, третий этаж. Телефона нет, можно просто подняться. Посыльный по воскресеньям выходной, - так рассказал он.
Я направился к лифту. Клерк остановил меня.
- Подождите минутку, молодой человек. Вы же все равно идете наверх. Передайте, пожалуйста, телеграмму мистеру Десмонду. Она пришла сегодня утром и мне не хотелось его беспокоить.
Зеленые тени придавали его лицу какой-то загробный вид.
Я взял запечатанный желтый конверт.
- Я передам его.
- Лифт не работает, - проныл он. - Вам придется подняться по лестнице.
На втором этаже было жарче, чем на первом, на третьем стояла духота. В конце глухого, без окна, коридора, освещенного двадцативаттной лампочкой, я нашел дверь, которую искал. С ее ручки свисала картонка с надписью: "не беспокоить".
Я постучал. Застонали пружины кровати. Женский голос сонно спросил:
- Кто это? Джулиан?
- Флори? - отозвался я.
Нетвердые шаги прошлепали к двери. Флори промямлила в замочную скважину:
- Минутку. Я сегодня ничего не соображаю.
Я сунул телеграмму в карман пиджака. Дверь отворилась внутрь, и я шагнул в комнату. В течение долгих пяти или шести секунд Флори молча смотрела на меня. Ее черные волосы были спутаны и скручены в спирали. Глаза под нависшими веками устало блестели. При той странной испуганной позе, какую приняло ее голое тело, ее бедра и грудь казались какими-то лишними. Очерченные ярко-красной помадой губы на желтоватом лице были похожи на увядшую розу, втиснутую в пластилин.
Она вдруг рванулась к кровати и натянула на себя простыню. Ее рот широко раскрылся, и я увидел бледные нежные десны.
- Что вам угодно?
- Не вас, Флори. Не бойтесь.
Воздух в комнате был спертый, пропитанный запахом дешевого спиртного и духов. На полу возле кровати стоял полупустой кувшин с мускатным пойлом. Одежда Флори была разбросана по полу, валялась в кресле и на комоде. Я догадался, что она снимала ее с привычной яростью еще до того, как напилась до потери сознания.
- Кто вы? Вас послал Джулиан?
- "Служба охраны отелей" наняла меня для проверки фальшивых регистраций.
Я не упомянул о том, что работа моя на этом поприще окончилась лет десять назад.
Флори вцепилась в край простыни.
- Я не регистрировалась. Это все сделал он. А больше мы ничего не делали. Он привез меня сюда вчера вечером и оставил с кувшином этой мускатной бурды. Потом он уехал, и с тех пор я его не видела. Я прождала его полночи, но он так и не вернулся. Так что причем здесь я?
- Я заключу с вами сделку. Если будете со мной сотрудничать никакого штрафа.
Тень подозрения легла на ее лицо.
- Как понимать - сотрудничать?
Ее тело напряженно застыло под простыней.
- Просто ответить на мои вопросы. Нужен-то мне Десмонд. Похоже, что он от вас сбежал.
- Сколько сейчас времени?
- Час тридцать.
- Сегодня воскресенье?
- Угу.
- Удрал! Он обещал взять меня с собой.
Она села, продолжая прикрывать простыней свое чрезмерно пышное тело.
