– Понимаю, – кивнул Костик, – если будет что-то новенькое по этому делу, позвонишь мне?
– Обязательно. Хотя, честно говоря, не слишком на это рассчитывай. Скорее всего, тайну своей трагической гибели Ольга Ивановна унесла с собой в могилу…
– Кажется, мы вернулись к тому месту, с которого начали поиски, – сказал Костик Левину, прикуривая сигарету.
– Опять ты меня травишь дымом, – вздохнул Левин. – Прежде всего ты должен понять, что отрицательный результат, тоже результат. Рассказывай о своих достижениях…
Костик подробно рассказал о беседах со всеми мужчинами, а закончил беседой с Яковенко.
– Я всё больше убеждаюсь, что главным достоинством нашего сыщика является честность, – усмехнулся Левин. – Правда, гораздо проще признаться в собственном бессилии, чем упорно продолжать искать убийцу.
– Ты всё ещё продолжаешь верить, что нам удастся что-то накопать?
– Если бы ещё только знать, где нужно копать и как глубоко… – задумчиво произнёс Левин. – Пока мы имеем ограниченный участок. Мне кажется, что нами ещё далеко не всё, а местами и не глубоко перекопано.
– Что ты хочешь?
– Пройти вторым темпом по твоим следам, но, учитывая мнение известного человека.
– Кого ещё?
– Был в своё время настоящий человек, которого все почему-то называли Великим комбинатором. Это сын турецкого подданного – Остап Бендер.
– Прости, Лёва, но он с какой стороны в этом деле? Не думаешь ли ты, что с ним встречалась Ольга?
– Скорее всего, нет, – медленно покачал головой Левин. – Судя по всему, они не смогли совпасть во временном аспекте. Каюсь, грешен, я несколько раз перечитал «12 стульев» и «Золотого теленка». Представь себе, каждый раз находил что-то новое для себя. Должен признать, что некоторые приёмы товарища О. Бендера не утратили актуальности до наших дней. Это же подтвердил и Воланд: люди остались прежними. Вспомни реакцию наших девочек в ночь убийства, когда я задал им вполне безобидный вопрос: хотят ли они быть свидетелями убийства? В сущности, они должны были остаться и рассказать, что ничего не знают. Но у обеих моментально прошёл хмель. Они тут же смылись…
Костик кивнул.
– Должен признать, ты выполнил всё намеченное в полном объёме, – продолжал Левин. – Как говорится, «Мавр сделал своё дело…». Теперь попытаюсь что-то сделать я.
– Но что?
– Прежде всего выберу из списка наиболее подозрительных и позвоню с предложением заплатить за молчание.
– И, если ты случайно выйдешь на убийцу, то он согласится на встречу с тобой и убьёт тебя, – закончил Костик.
– За кого ты меня держишь?! – удивился Левин. – Если только клиент согласится на встречу, я отправлю к нему за бутылку водки первого встречного бомжа.
– Но он же сразу заметит подмену.
– Правильно, – кивнул Лёва. – Пусть он заметит подмену и уходит. Но тогда у меня появится вопрос: по какой причине он приходил на встречу? Этот вопрос я охотно переадресую старшему лейтенанту Яковенко и буду гадать, пока он найдёт на него ответ.
– У тебя светлая голова…
– Спасибо, я уже слышал, что лысею. Но давай вернемся к «нашим баранам». Думаю, что сразу дёргать всех мужчин не имеет смысла, – Левин сделал паузу, а потом продолжил: – Прежде всего Ильин… Думаю, пока есть смысл оставить его в покое. Конечно, свято место пусто не будет. После убийства Ольги, на её место кто-то придёт. Все связи будут восстановлены. На это потребуется время. По этой причине смерть Ольги и разрыв связей ему не был нужен ни с какой стороны.
– Логично.
– В таком случае к Ильину можно присоединить и Градова.
– Но Ольга могла случайно узнать о его нетрадиционной ориентации.
– Что здесь такого? Кого сейчас этим удивишь? – с усмешкой выдал Лёва вопросы. – Если раньше «педик» было чем-то ужасным, унизительным, то сейчас себя причисляют к ним и натуралы, чтобы привлечь к себе внимание. Понятие «педик» вводят в ранг достоинства. Кажется, скоро быть натуралом станет не актуально, да и какой смысл для Ольги был разрывать эту связь? Она была умной и деловой женщиной. Как говорится, с Градовым ей не нужно было детей крестить, а деловые связи уже налажены. Поверь, Костик, моему опыту: хорошие деловые связи намного прочнее и сильнее дружеских или любовных связей, – он помолчал и продолжил: – Нет, такие связи разрывают только в самом крайнем случае, а решение принимает не один человек. Поэтому убийство происходит намного проще… Ты согласен?
Доводы Левина были настолько убедительны, что Костик только молча кивнул.
– И всё же к обоим мы можем вернуться, если разработка остальных не принесёт плодов, – закончил Левин.
– А какой мотив? Мы разобрали только служебные связи Ольги, которые не имело смысла нарушать. Но Ильин или Градов могли ухватить слишком большой кусок, чтобы ни с кем не делиться, один из них решает закрыть Ольге рот и свалить всё на неё. В этом случае значение связей отходит на второй план.
– Это маловероятно… – покачал головой Костик.
– Согласен. Но полностью исключить нельзя. Поэтому мы и отодвинули этих двоих типов на задний план. Как видишь, твои усилия не пропали даром.
– В таком случае у нас остаётся только Михаил Комов, у которого не было причины убивать.
– А как же остальные?
– Я уже говорил тебе, что у Калюжного и Узкова на вечер убийства железное алиби.
– Ты когда-нибудь читал детективы? – неожиданно спросил Левин.
– Да…
– Тогда ты должен знать элементарные правила детектива. Преступником обычно оказывается тот, на кого меньше всего думаешь. Причём, у него должно быть железное, на первый взгляд, алиби. Теперь давай спокойно, без эмоций, разберём алиби этих типов, – Левин сделал паузу и продолжил: – Калюжный Виктор Павлович официально в вечер убийства находился в Москве. Не уверен, что Яковенко стал проверять каждый его шаг в столице. Его просто удовлетворил сам факт: человек был в Москве. Но ты-то можешь понять, что это менее двух часов лета самолётом. Причём, лететь можно и по чужим документам. Ты согласен?
– В принципе, да…
– Теперь перейдём к другому. Узков Владимир Михайлович официально лежал больной дома. Даже Калюжному показалось подозрительным, как тот на поминках, при каждом удобном случае, не упускал возможности подчеркнуть этот факт.
– Что в этом особенного? Просто такой по натуре человек.
– В том, что он настоящее дерьмо, я не сомневаюсь. Но вот надо уточнить до какой степени. Если бы я знал, что Узков лежал в это время в реанимации, подключенный к аппарату искусственного дыхания, или, в крайнем случае, парализованный, или весь в гипсе, я бы не стал проверять алиби. Но вот ангина… Ну и что? Человек может ходить и двигать руками в полном объёме. Как я понимаю, этого достаточно для убийства.
– Но он лежал в постели с высокой температурой, – возразил Костик.
– Ты сам измерял ему температуру или лежал рядом с ним?
– Нет… – не ожидая такого напора, несколько растерялся Костик. – Но Узкова днём осматривал врач, а потом всё время рядом была жена.
– Вот-вот… – кивнул Левин, – в первую очередь нужно поговорить с врачом и с женой Узкова. Ехать в Москву и пытаться пройти по стопам Калюжного слишком сложно. Поэтому следующим на очереди будет Михаил Комов. Конечно, судя по всему, он меньше других подходит на роль убийцы. Но чем чёрт не шутит…
– Ты прав. У Михаила нет мотива. Они с Ольгой расстались давно и мирно, не имея претензий друг к другу.
– Мы всё время забываем об одном: в этом году наше гениальное правительство преподнесло в подарок всем гражданам России такое явление, как дефолт. Многие даже не знают значения этого слова. Но после дефолта население страны разделилось на две основные группы: бедные и очень бедные. В принципе, кто раньше относился к этим группам, тот не почувствовал влияния дефолта на свою жизнь. У них как раньше ничего не было, так ничего и не появилось после дефолта. Им было глубоко безразлично, что курс доллара вырос в несколько раз. У этой массы людей и наши «деревянные» не всегда бывают. Но эти категории пополнили те, кто раньше как-то держались на плаву. Вот для этой категории заём в валюте до дефолта мог закончиться полным крахом…
– Но дефолт мог нарушить и деловые связи.
– Пожалуйста, не смеши меня, Костик, – небрежно махнул рукой Левин. – Такие умные люди, как Ольга, если не точно, то приблизительно знали сроки этого события и были готовы к такой встряске. Ты заметил изменения в жизни Ольги после дефолта?
– Практически, нет.
– Вот видишь…
– Но ведь ты только что сказал, что многие пролетели, обанкротившись из-за дефолта.
– Не хочу брать грех на душу, но порой мне кажется, что дефолт был направлен на уничтожение появившегося, так называемого среднего класса. Я бы разделил их на три основные группы и остальных.
Левин помолчал, а потом продолжил:
– Кто-то из юмористов тонко заметил, что «мы имем то правительство, которое нас имеет». Так несмотря ни на что первая группа упорно продолжала верить, что у нас в стране всё идёт стабильно, а их благосостояние будет расти. Вот и получили… Хотя, честно говоря, мне жаль этих лохов. Вторая группа понимала, что что-то должно произойти, но так получилось, что они оказались должны крупные суммы в валюте. Ну не смогли рассчитать время… – развел руки Левин. – У меня до сих пор пара должников с натугой возвращают долг. Я терпеливый человек и понимаю, что нельзя доводить другого до крайности. Лучше потерять немногое, чем всё…
