Старший не удостоил его ответом.
– Она нас подставила… – тихо проговорил второй.
И в это мгновение комнату залил ослепительно-яркий свет.
* * *
Виктория Павловна не могла заснуть.
Она ворочалась с боку на бок, считала овец, слонов, корпоративных клиентов фирмы – ничего не помогало. Едва она закрывала глаза – перед ней вставало лицо Виктора Мясникова.
Несколько лет своей жизни она положила на алтарь служения этому человеку, у нее не было семьи, не было близких, только работа – но все эти годы Мясников смотрел на нее как на пустое место.
И однажды преданность превратилась в свою противоположность.
Поэтому, когда Викторию подсадил в свою машину сотрудник службы безопасности конкурентов Мясникова и предложил ей предать хозяина – ему не пришлось долго ее уговаривать.
Конечно, большую роль сыграли деньги.
Ей предложили такие деньги, на которые она могла бы безбедно прожить всю оставшуюся жизнь.
Виктория внимательно выслушала предложение и спросила:
– Что я должна сделать?
Требовалось от нее в общем-то немного.
Нужно было нарисовать подробный и точный план особняка, в котором располагался головной офис ХПМ, пометить расположение камер видеонаблюдения, а также место, где хранится особенно важная документация – так называемый главный сейф.
Это было несложно: Виктория, как личный помощник Мясникова, имела доступ во все помещения головного офиса.
Сложнее было другое: в назначенный день она должна была раздобыть и передать конкурентам Мясникова код от главного сейфа.
Дело в том, что этот код менялся каждое утро и действовал только двадцать четыре часа.
Виктория не спрашивала, зачем конкурентам Мясникова нужен доступ в главный сейф: она понимала, что ей все равно не ответят, а вот подозрения у ее новых друзей останутся.
Кроме того, она и сама догадывалась, что их может интересовать: в главном сейфе хранился драгоценный порошок, который может произвести переворот в медицине и фармакологии. Порошок, в котором таится надежда на лечение болезни Альцгеймера.
Как ни странно, вторая часть работы оказалась тоже на удивление легкой.
Сегодня днем на мобильный телефон Виктории поступило условное сообщение. Ее информировали, что в магазин одежды «Диана» поступила новая коллекция.
Это значило, что нужно действовать.
К удивлению Виктории, Мясников по первому требованию сообщил ей код сейфа.
Она вложила листок с кодом в надорванную пачку жевательной резинки и, выйдя с работы, выбросила эту пачку в мусорную урну на другой стороне улицы.
Такой способ передачи гораздо надежнее электронной почты или телефонного звонка – его нельзя проследить или перехватить.
И вот теперь она не находила себе места.
В этот самый момент люди конкурентов проникают в святая святых концерна – в главный сейф.
Если все пойдет по плану – уже завтра на ее счет в небольшом гибралтарском банке поступит кругленькая сумма, и Виктория станет свободным человеком…
Но если все пойдет не по плану…
Об этом не хотелось даже думать.
Виктория поняла, что не заснет, и встала.
Она пошла на кухню, чтобы налить себе чаю, – и в это время зазвонил телефон.
Виктория вздрогнула и застыла на месте как громом пораженная.
Что может значить этот ночной звонок?
Провал операции? Крах всех ее надежд, всех планов? Отмену прекрасного, безоблачного будущего, которое она для себя уже нарисовала?
А может быть, она зря паникует и это – совершенно безобидный звонок?
Нет, в такой поздний час телефонные звонки не бывают безобидными.
Виктория стояла перед телефоном и смотрела на него, как иногда в ужасе смотришь на змею, безуспешно пытаясь понять, гадюка это или безобидный уж. Безуспешно пытаясь вспомнить, чем они различаются, у кого из них черная глянцевая кожа и яркие пятна на голове.
А телефон звонил и звонил. В конце концов Виктория не выдержала, сняла трубку, поднесла ее к уху и проговорила:
– Я слушаю.
Она сама не узнала собственный голос – такой он был хриплый и невнятный.
– Виктория Павловна, – донеслось из трубки. – Извините, что беспокою вас в такой поздний час, но вы мне срочно нужны.
Вот этот голос она узнала сразу. Она узнала бы его в любой час дня и ночи, в любых, самых невероятных обстоятельствах.
Это был голос ее шефа – Виктора Мясникова.
Мясников довольно часто вызывал ее в самое неподходящее время, в этом не было ничего необычного. Только одно было странно и непривычно: он никогда, ни при каких обстоятельствах не извинялся. Он считал, что платит ей достаточно, чтобы распоряжаться ее временем, что ее время полностью принадлежит ему. Не только ее время – ее чувства, ее настроения, ее мысли и мечты.
Вот в этом он ошибался.
– В чем дело, Виктор Иванович? – проговорила Виктория все тем же хриплым и невнятным голосом. Голосом, который она сама не смогла бы узнать, если бы услышала себя со стороны.
Такой вопрос сам по себе был дикостью, нарушением всех и всяческих правил. Виктория не могла задавать шефу подобных вопросов. Та Виктория, которой она была еще несколько дней назад, должна была послушно ответить: «Да, Виктор Иванович! Я сейчас буду, Виктор Иванович! Мне нужно только пять минут, чтобы одеться и выйти из дому!»
Она должна была послушно мчаться к нему в любое время дня и ночи.
Но Виктория стала другой. Она посмела задать шефу вопрос. И самое поразительное – он этому ничуть не удивился, не возмутился и не разгневался. Он ответил:
– Мне срочно нужно разобраться с подготовкой к завтрашнему совещанию. Без вас я не могу понять некоторые моменты. Приезжайте срочно, машина ждет вас внизу.
На этом разговор закончился, из трубки понеслись короткие гудки отбоя.
А Виктория еще несколько бесконечно долгих секунд стояла и смотрела на телефонную трубку.
Змея оказалась гадюкой.
Хуже – она оказалась гюрзой, коброй, черной мамбой, от укуса которой смерть наступает в считанные секунды.
Операция провалилась. Об этом говорило все – этот ночной звонок, неожиданный вызов Мясникова, а самое главное – его удивительно непривычно мягкий голос и покладистая интонация…
Виктория наконец ожила. Она быстро, в считанные минуты оделась, собрала самое необходимое – документы и деньги.
Именно на такой случай она держала дома, в хитро замаскированном тайнике, некоторое количество наличных. Такое, чтобы хватило хотя бы на несколько месяцев. Потому что карточкой пользоваться нельзя, по карточке ее мгновенно найдут.
Разложив деньги и документы по карманам, Виктория пошла не в прихожую, а на кухню.
Здесь она поступила очень странно: отодвинула в сторону большой, выше человеческого роста, холодильник.
За холодильником обнаружилась дверь.
Виктория жила в старом доме на Петроградской стороне. Как во многих старых квартирах, в ее квартире было два выхода – один, обычный, через прихожую, вел на так называемую парадную лестницу, с широкими мраморными ступенями, деревянными перилами и даже сохранившимися на ступенях медными кольцами. Когда-то очень давно в эти кольца были вставлены медные же стержни, которые придерживали красную ковровую дорожку, устилавшую лестницу снизу доверху. Эта парадная лестница выходила на Малый проспект Петроградской стороны.
Но кроме этого, был в квартире Виктории и второй выход – через кухню. Он вел на черную лестницу – крутую, темную, с ржавыми металлическими перилами, с выщербленными грязными ступеньками. На черной лестнице всегда стоял специфический запах – запах кошек и прокисших щей.
Эта лестница выходила во двор, а оттуда – в один из узких и мрачных переулков, которых так много на Петроградской стороне. В один из тех переулков, в которых легко затеряться.
Многие обитатели дома заколотили вторую дверь, чтобы через нее в квартиру не могли проникнуть злоумышленники, чтобы через нее не могла проникнуть царящая на черной лестнице атмосфера бедности и запустения. Виктория вторую дверь не заколотила. Она просто задвинула ее холодильником, так что никто из немногочисленных посетителей ее квартиры не догадывался о ее существовании.
И вот теперь пришло время воспользоваться этой дверью.
Виктория отодвинула холодильник, отперла старый замок, дернула задвижку и оказалась на черной лестнице.
Заперев дверь за собой (больше по привычке, потому что возвращаться она не собиралась), Виктория спустилась по лестнице, спугнув несколько кошек и парочку влюбленных подростков, вышла во двор.
Пройдя мимо ржавеющего в углу двора «Запорожца», мимо мусорных баков и покосившейся скамейки, она проскользнула через темную арку и оказалась в переулке.
И тут же рядом с ней остановилась черная машина, открылась задняя дверца, и знакомый голос проговорил:
– Садитесь, Виктория Павловна!
Это был один из охранников Мясникова, с которым Виктории часто приходилось сталкиваться по работе.
