Надежда с любопытством заглянула внутрь и увидела в шкатулке свернутый в рулон листок пожелтевшей от времени бумаги, перевязанный лиловой шелковой лентой и источающий тонкий, едва уловимый цветочный аромат.
— Вот что было внутри этой шкатулки, когда я ее открыл! — проговорил Олег Святославович.
— Всего лишь какая-то записка? — отозвалась несколько разочарованная Надежда.
— Не просто записка, а любовная записка столетней давности, — возразил мужчина. — Неужели вы не чувствуете волнения, когда думаете, что эти люди давно умерли, а свидетельство их чувств сохранилось? Сохранился даже аромат духов!
— Да, пожалуй… — вздохнула Надежда.
— Добавьте к этому то, что записка перевязана лиловой лентой! — со значением произнес коллекционер.
— А что это значит?
— Ах, ну да, вы же не специалист по Японии… Дело в том, что в Древней Японии каждый аристократический род отличался своим особенным цветом, и лиловый цвет считался императорским, одежду или аксессуары этого цвета можно было использовать только самому императору или членам его семьи. Так что эту записку написала какая-нибудь знатная дама императорской фамилии…
— Все это очень интересно, но как же быть с моей шкатулкой? Как ее открыть?
— Ах да, с вашей… — Олег Святославович поставил на стол свою шкатулку и снова взял ту, которую принесла Надежда.
Он нежно прикасался к ней, гладил ее, как гладят руку любимой женщины, в глазах его появился странный лихорадочный блеск.
— Какая прелесть! — проговорил он низким взволнованным голосом. — Я забыл, как, вы сказали, к вам попала эта шкатулка?
— А я вам этого и не говорила!
— Ах да, правда не говорили… А скажите, не хотели бы вы продать ее мне? Я за нее очень хорошо заплачу!
— Нет, — резко ответила Надежда. — Собственно говоря, это не моя шкатулка!
Как-то ей стало неуютно. Не квартира, а музей восточного искусства, и сам этот коллекционер какой-то странный. Конечно, она мало видела в своей жизни крупных коллекционеров, однако слышала, что они все маньяки в той или иной степени. Некоторые ради того, чтобы понравившуюся вещь заполучить, на все готовы. Убить не убьют, но ограбить могут.
Что Надежда знает про этого Олега Святославовича? Только то, что его рекомендовал Игорь. Но у Игоря прорва знакомых, так ли хорошо он их всех знает? К тому же люди меняются. Взять хотя бы жену Игоря Галину. Нормальная тетка была — компанейская, веселая, а теперь похудела до жердеобразного состояния, морду перетянула и нос дерет. Как вот этот противный котяра в соседнем кресле.
— Нет, — повторила Надежда спокойнее. — Я не могу продать вам шкатулку, она не моя.
— Ах, вот как… — Глаза коллекционера горели все ярче и ярче, на щеках проступили неровные пятна лихорадочного румянца. — Но я ведь еще не сказал, сколько я готов за нее заплатить!
— Это не важно, — отрезала Надежда и потянулась к шкатулке.
— Постойте, подождите… — забормотал Олег Святославович. — Не забирайте ее у меня.
«Говорили мне, что коллекционеры — ненормальные! — думала Надежда. — Но не до такой же степени! Кажется, он за эту шкатулку убить готов! И ведь запросто убьет, хоть он и инвалид, но видно, что руки у него очень сильные! Вот интересно, я говорила кому-нибудь, куда я пошла? Ах да, ведь Игорь знает… С другой стороны, он небось и забыл уже о моем звонке… Ох, как неприятно всё…»
В это время на столе у хозяина зазвонил телефон. Он вздрогнул от неожиданности и словно проснулся — глаза прояснились, лицо приобрело обычный цвет. Сняв трубку, он поднес ее к уху, послушал какое-то время и проговорил:
— Хорошо, я вас жду!
Подняв глаза на Надежду, коллекционер проговорил вполне нормальным голосом:
— Извините, сейчас ко мне должен прийти очень важный гость, так что хотя это и невежливо, но мне придется…
— Да-да, все нормально! — заверила его Надежда. — Я все равно уже собиралась уходить.
Тут она заметила, что Олег Святославович левой рукой как бы между делом выдвинул средний ящик своего стола и незаметно двигает к нему шкатулку.
— Эй, вы что это делаете?! — резко проговорила Надежда и выхватила шкатулку у коллекционера. — Я же сказала, шкатулка не моя, и я не могу ее продать!
— Ах, да, — смущенно протянул мужчина. — Но разве вы не хотите оставить ее у меня на какое-то время? Я бы поработал с ней и, возможно, сумел бы ее открыть…
— Нет, извините, оставить ее я тоже не могу! — Надежда прижала к себе шкатулку и глядела сердито.
— Жаль… — Коллекционер проводил шкатулку грустным взглядом. — Очень жаль… Может быть, вы как-нибудь еще раз заглянете ко мне… с ней? Может быть…
— Может быть, когда-нибудь! — уклончиво ответила Надежда и поспешно направилась к выходу.
Кот проводил ее неприязненным взглядом, а Надежда, проходя мимо дивана, прихватила подушку и метнула ее прямо в кота, тут же удивившись такому своему поступку. Кот, растерявшись от такой наглости, не сумел сохранить лицо, кубарем скатился на пол и позорно бежал, отчаянно мяукнув напоследок.
На этом Надежда сочла свою миссию выполненной и покинула квартиру коллекционера неудовлетворенная, но с торжеством во взоре.
«Ишь, чего выдумал, — мысленно ворчала она. — Шкатулку ему продай! Еще и на деньги, небось, нагрел бы! Сама во всем разберусь, видали мы таких коллекционеров!»
Проводив гостью, Олег Святославович, задумавшись, сидел за столом… Какая удивительная шкатулка… Если бы ему удалось купить ее, эта шкатулка стала бы украшением его коллекции! Правда, эта странная женщина наотрез отказалась ее продавать, но Олег Святославович не сомневался, что сумеет ее переубедить.
Правда, эта женщина не оставила ему своих координат, но она — знакомая Игоря Боровикова, значит, найти ее не составит труда.
Да, нужно ее найти и сделать такое предложение, от которого она не сможет отказаться. Купить можно все, вопрос только в цене, а он готов заплатить за эту шкатулку много, очень много…
Олег Святославович задумался, откуда в нем такое страстное желание завладеть этой шкатулкой. Да, несомненно, шкатулка хороша. Да, несомненно, она украсит его коллекцию. Еще бы — прекрасная работа, идеальная сохранность, наверняка очень сложный механизм. Но, прислушавшись к себе, коллекционер был удивлен охватившим его волнением. Ему так хотелось обладать этой шкатулкой, как будто от этого зависела его жизнь! Чтобы купить ее, он готов потратить все свои сбережения, готов даже продать остальные свои шкатулки…
Все-таки это странно.
Нельзя до такой степени быть рабом своего увлечения… Или здесь что-то большее? Эта шкатулка имеет над ним какую-то странную, мистическую власть…
Впрочем, ему приходилось слышать, что некоторые химицу-бако обладают удивительными, непостижимыми свойствами. Где-то он читал о старинной шкатулке, в которой была заключена душа ее владельца, знатного японского дворянина, и когда грабители похитили у него шкатулку, он лишился души, превратился в бессловесное создание и провел остаток жизни в сумасшедшем доме, издавая только бессмысленные звуки…
Но прежде Олег Святославович считал такие истории вымыслом, баснями, которые с удовольствием передают торговцы антиквариатом, чтобы взвинтить цену на свой товар. Ведь все знают, что замок с привидениями стоит значительно дороже обычного…
Мысли Олега Святославовича прервал странный звук — то ли шуршание, то ли шипение…
Он поднял глаза и увидел, как качнулась тяжелая штора на окне его кабинета, словно ее пошевелил сквозняк. Странно, окна в комнате были закрыты.
«Может быть, это кот?» — подумал коллекционер, но тут же увидел, что Василий Иванович по-прежнему сидит в своем любимом кресле. Правда, кот подавал несомненные признаки беспокойства: шерсть у него, и так чрезвычайно пушистая, встала дыбом, усы топорщились, он к чему-то принюхивался или прислушивался…
Олег Святославович моргнул. И вдруг перед его столом возник незнакомый странный человек — высокий, очень худощавый и поразительно гибкий, как будто в теле его вообще не было костей. Лицо у него было удлиненное, бледное, даже чуть зеленоватое, а глаза и вовсе удивительные — треугольные и немигающие, как у змеи.
— Как… как вы здесь оказались? — пролепетал Олег Святославович, когда смог справиться со своим голосом. — Как вы сюда попали?
— Тс-сс! — прошипел незнакомец, приложив длинный тонкий палец к узким бледным губам и прислушался к чему-то. — Дверь у вас была не закрыта…
— Не закрыта? — удивленно переспросил коллекционер. — Не может быть!
— Вс-се может быть… — прошипел странный гость. — Вы прос-сто не предс-ставляете, какие иногда с-случаются удивительные вещ-щи… С-скажем, только ш-што человек был жив и почти здоров, и вдруг раз — и от него ос-сталась только горстка пепла…
